Попаданка наоборот или история одной эльфийки (СИ) - Нолл Саманта

— Ну что, сделала что хотела?

Девушка повернулась к сказавшему это Максиму, и ответила:

— Да, только вот лучше бы я этого не делала. Александр Николаевич тоже уже вернулся?

— Да, он у себя в номере. Если ты не заметила, то уже вечереет.

— Хм… для меня прошло около часа. Предлагаю всем вместе сходить поужинать и послушать, что я узнала.

— Ну хорошо, будем ждать тебя в холле через час.

— Думаешь я так долго буду собираться?

— А ты себя в зеркало видела?

— Со мной что-то не так?

— Иди уже, собирайся, заодно и на себя посмотришь.

Максим ушел в номер, а Аэрилиэль направилась в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, она ужаснулась. Глаза потускнели, под ними залегли синие тени, волосы растрепались. Вздохнув, эльфийка поняла, что точно быстро собраться не успеет. Ещё раз глянув на себя, она пошла в душ.

Где-то через полчаса на Аэрилиэль из зеркала смотрела вполне миловидная девушка. Глаза стали ярче, а волосы легли аккуратными волнами. Эльфийка надела лёгкое платье, босоножки и вышла из номера. Спустившись в холл отеля, она сразу же увидела сидящих на креслах Александра Николаевича и Максима. Подойдя к ним, она сказала:

— Извините за задержку.

— Ничего страшного, зато теперь хотя бы на девушку похожа. — с ехидцей сказал Максим.

— Как я понимаю это был комплимент? — в тон ему сказала девушка.

— Возможно. Ладно, пойдёмте ужинать, заодно послушаем что же произошло.

39 глава

Сидя за ужином, Аэрилиэль рассказала мужчинам итог своей медитации. Закончив, она сказала:

— Я, конечно, подозревала, что отцом Луриэля является бог, но не ожидала, что именно этот.

— Получается, — сказал Александр Николаевич. — Луриэль сын бога смерти и как я понимаю он имеет такую же силу?

— Если бы, — вздохнула эльфийка. — Полукровки в большинстве своем намного сильнее чистокровных родителей. Такое распределение сил не работает только с темными эльфами.

— У вас даже темные эльфы есть?

— Конечно, и они практические такие же как описано в ваших книгах. Только вот нравы у них немного свободней.

— В каком смысле?

— В том смысле, что у них даже поощряются союзы с другими расами. И если от такого союза рождается ребенок с хорошим магическим потенциалом, то его забирает родитель-эльф, а если способности низкие, то ребенок остаётся с родителем из другой расы.

— Но ведь дети обычно похожи на обоих родителей, как полукровки выживают, отличаясь от остальных?

— А вы думаете таких много? — усмехнулась девушка. — Как и светлые эльфы, темные очень редко размножаются. И так как у темных эльфов какой то свой климат, то постепенно полукровка перестает отличатся от других.

— Как все запутано. — задумчиво произнес Максим, помешивая трубочкой коктейль. — Но мы немного отвлеклись от основной темы. Ты говорила, что Кратос просил твоего разрешения на то, чтобы запечатать воспоминания Луриэля. А ты не подумала, что он может больше и не вспомнить тебя?

— Я об этом думала. — тихо сказала Аэрилиэль. — И мне показалось, что так будет лучше. И я прекрасно понимаю, что возможно не смогу восстановить свою магию и снять печати, но я хотя бы буду знать, что он жив.

— А ты уверена…

— Да, уверена, — перебила Максима эльфийка. — В нашем мире были такие случаи, когда сила полукровки выходила из-под контроля, и в итоге погибал и сам обладатель силы и целые города. Теперь я понимаю, что это были полукровки с божественной силой, которые увы, так и не смогли обуздать ее или же слишком рано заканчивали свое обучение. Я не хочу, чтобы Луриэль погиб и кто-нибудь ещё пострадал. Как ни странно, но здесь я узнала намного больше о своем мире, чем когда находилась там.

— Возможно наши миры как-то связаны между собой. — сказал Александр Николаевич. — Может быть когда-то и у нас была магия, и люди могли путешествовать между мирами.

— Скорее всего так и было. И скорее всего в то время, которое вы называете до Рождества Христова. Потом произошел какой-то сдвиг в подсознании человечества и магов стали бояться, считая их порождениями дьявола. О чем свидетельствует история вашего мира. Возможно все дело в насаждении веры в единого бога и в то, что чудеса может творить только он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну знаешь, когда-то и в нашем мире люди верили в нескольких богов.

— Да, это я тоже видела в вашей истории. Но мы сейчас говорим о магии и почему она исчезла отсюда.

— Аэрилиэль, вот ты говоришь, что расы наших миров практически идентичны, — сказал Максим. — А не может быть так что эти расы отсюда ушли в ваш мир?

— Ну если судить по нашим легендам, то пришли только Боги и Видящие, все же остальные уже были в моём мире. Но это только по эльфийским легендам. Возможно, у других рас все по-другому.

— Ну это да. Как думаешь, ты сможешь восстановить свою магию?

— Я не знаю. Я впервые оказалась в мире, где отсутствует даже намек на магию, да и вообще в другом мире. Вы же помните, что я не могу ходить через порталы.

— Точно! — вдруг воскликнул Александр Николаевич, так что молодые люди вздрогнули. — Если Луриэль сын Кратоса, то возможно он сможет как-то сделать так, что ты сможешь спокойно создавать порталы, ведь у него такая же сила.

— Возможно, вот только для этого нужно будет, чтобы он вспомнил меня. — грустно сказала Аэрилиэль.

— Знаешь, я думаю, что ты восстановишь свою магию. Ведь неспроста в нашем мире стоят пирамиды, гигантские магосборники. Мне кажется, что всю магию невозможно выкачать и где-то что-то осталось. — сказал Александр Николаевич. — Через пару дней вылетаем в Мексику и Перу. Посмотрим, что будет там.

— Все возможно. Только… — Аэрилиэль вдруг побледнела, прижала руки к груди и часто задышала.

— Эля, что с тобой?! — Александр Николаевич вскочил со стула, быстро подошёл к девушке и потряс ее за плечо.

Та невидящими глазами смотрела перед собой и не реагировала ни на что. Тогда мужчина потряс ее сильнее. Тут эльфийка отмерла и слезы покатились у нее из глаз.

— Он это сделал. — сквозь слезы проговорила девушка. — Кратос запечатал воспоминания Луриэля. Теперь он не помнит меня.

— Как ты об этом узнала? — недоверчиво спросил Максим.

— Мне это показали. Извините, я хочу побыть одна.

Аэрилиэль встала из-за стола и пошла в свой номер. Максим тоже поднялся и сказал:

— Пожалуй я провожу ее.

— Да, конечно, иди. — задумчиво ответил ему Александр Николаевич.

Максим догнал Аэрилиэль и молча пошел с ней рядом. Девушка посмотрела на него и пошла дальше. Так ничего не говоря они дошли до номера. Перед дверью эльфийка остановилась и вдруг сказала:

— Останешься со мной?

— Ты же хотела побыть одна. — хмыкнул Максим.

Девушка пристально посмотрела на него и в номер они зашли все же вместе. Аэрилиэль села на кровать и схватилась за голову. Молодой человек сел рядом и приобнял девушку за плечи. Эльфийка опустила ему на плечо голову и уже не смогла больше сдерживаться. Из ее груди вырвались рыдания, и вскоре Максим почувствовал, как стала намокать его рубашка. Он ничего не говорил, а просто ждал, когда девушка сама успокоится. Рыдания прекратились только минут через пятнадцать.

Немного успокоившись Аэрилиэль, отстранилась и сказала:

— Прости, эмоции взяли верх.

— Да уж. — ответил Максим, оттягивая насквозь мокрую рубашку. — Теперь сушить придется. Что тебе показали?

— Как печать наложили, и сразу в душе стало пусто. Слов я не слышала, но все видела. Это так больно. И я… боюсь.

— Боишься?

— Да, боюсь. Боюсь потерять его навсегда. Если я не смогу восстановить свою магию, то Луриэль будет для меня потерян.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Значит надо приложить все усилия к тому, чтобы найти способ восстановления магии. Правильно сказал дядя Саша, что пирамиды очень большие и, возможно, где-то что-то осталось. Главное не опускать руки.

— Да, ты прав. И спасибо, что побыл со мной.

— Не за что. А теперь, если ты не против, я пойду переоденусь, а то как-то не очень приятно находится в мокрой рубашке.