Пленница Риверсайса (СИ) - Алиса Болдырева

В какую сторону они направились?

— Только Ерта, должно быть, знает, — отозвался один из воинов Мариуса, пригнувшись ближе к земле. — Но она молчит.

Мариус тоже спешился и теперь стоял немного в стороне от отряда, как вдруг заметил чёткий след на дёрне. Он понял сразу, беглецы свернули здесь, прямо за этими деревьями, а дальше, скорее всего, пойдут вдоль ручья, что тянется до самой Янтарной дороги.

— Лорд Вэлдон, они могли пойти вдоль ручья, — озвучил его мысли Хармон, кивнув в сторону чащи.

«У этих людей не было выбора!» — услышал он в своей голове тихий голос девчонки.

— Да, Мариус, нужно проверить эту тропу, — поддержал Рован.

«Они прибыли сюда не по своей воле, а действовали по приказу моего отца!» — голос прозвучал громче и навязчивее.

— Хотят они или нет, им всё же придётся выйти на Янтарную дорогу, чтобы добраться до Тилмрэда, — снова Хармон. — Дальше лес становиться непроходимым, значит, они должны были свернуть где-то здесь или чуть дальше.

«Я единственная, кто заслуживает наказания!» — терзали его слова девчонки, и Мариус тряхнул головой, пытаясь избавиться от них.

— Так что, Мариус? — спросил Рован, поглядев на брата. — Что прикажешь?

«Я знала на что иду, освобождая их!» — прозвучал её мягкий голос, и на миг он прикрыл глаза, осознавая своё поражение.

— В пекло всё это! — сквозь зубы процедил он, ногой загребая сухие листья, чтобы скрыть следы лошадиных копыт от глаз остальных. — Возвращаемся обратно! — Его приказ громовым раскатом разнёсся над лесом, растревожив спящих птиц.

— Обратно? — удивился Рован. — А как же беглецы?

— Ты же сам, видишь, что мы потеряли их след. Предлагаешь идти за ними до самого Тилмрэда? — рассердился Мариус, осознавая, что злиться он не на Рована, а на самого себя.

— Нет, но…

— Мы возвращаемся, — процедил Мариус и повернул обратно. Остальной отряд безоговорочно подчинился приказу своего лорда.

Весь путь до замка Мариус ловил на себе недоумевающий взгляд Рована, и ненавидел себя за свою слабость.

Тами

Настежь распахнув окно, Тами смотрела на пустующий внутренний двор Риверсайса. Солнце, необычайно тёплое для начала осени, золотило своими лучами крыши приземистых построек, на которые ветер успел набросать первые опавшие листья. Небо, пронзительно голубое и чистое, смущённо заглядывало в комнату Тами, сделавшейся для неё настоящей темницей, и вот уже как две недели она не смела покидать её. К самой Тами допускали лишь служанок, и единственным доступным для неё развлечением оставалась болтовня со словоохотливой Амаей и чтение. Амая явиться позже, а читать Тами сейчас не хотелось, и забытая на время книга лежала на кровати, пока ласковый ветер, что проникал в комнату, перебирал её тонкие сухие листы.

Двор постепенно заполнялся людьми. Тами слышала их разговоры, перебранки и звонкий смех. Дети бегали и кричали, играя в чехарду; прачки несли вывешивать стираное бельё; рябая лохматая собака ходила по кругу, пытаясь ухватить себя за хвост.

Тами облокотилась о каменный выступ подоконника, подставив лицо солнцу. Жалела ли она о поступке, что привёл к её заточению? Нет.

Решив в тот день, что не позволит умереть людям отца, Тами отправилась к единственному человеку в замке, у которого она могла попросить помощи. Который мог бы ей помочь. По крайней мере, Тами надеялась, на его помощь. Она пошла к Бриаму. Тоннель, что скрывался где-то глубоко в подземных лабиринтах, мог вывести пленников за стены Риверсайса, при этом оставляя их незамеченными. Если этот тоннель в самом деле существовал.

— Предать брата? — изумлённо и одновременно растерянно произнёс он, как только Тами оказалась в его комнате и озвучила цель своего визита.

— Ты спасёшь хороших и добрых людей, Бриам, — взмолилась Тами. — Они не заслужили такой бесславной смерти!

— Я не знаю, Тами. Это самая настоящая измена…

— Боги, если хочешь, я стану тебя умолять, ползая на коленях, но прошу, помоги мне! — отчаяние, накрывшее Тами с головой, сквозило в каждом её слове. Пока они здесь стоят и препираются, людей отца казнят.

В какой-то момент Бриам несмело кивнул, выражая своё согласие, и, кажется, от облегчения она всхлипнула.

— Спасибо! Спасибо! — шептала Тами, пока слёзы застилали ей глаза. Теперь у неё, нет у них, появился шанс. Один единственный шанс, и его нельзя упустить.

— Но как ты собираешься вывести их из темницы? — задал вполне резонный вопрос Бриам. — Там на каждом углу стража.

Это Тами тоже продумала наперёд. Спустившись в кухню, она попросила у Санды снотворное, сказав, что вот уже который день мучается от бессонницы.

— Только не перестарайтесь с дозой, миледи, — напутствовала добрая и чересчур доверчивая кухарка. — Иначе проспите до полудня.

— Не волнуйся, Санда, я буду осторожна.

Тем не менее, рука Тами не дрогнула, когда она щедро сыпала порошок в вино, которым немного позже потчевала тюремщиков. К слову, они во всей этой истории оказались самыми сговорчивыми. А дальше дело оставалось за малым. Точнее, за Бриамом.

На выходе из темницы, он завязал пленникам глаза.

— Через этот тоннель в замок не должна попасть ни одна живая душа, — покраснев, сказал Бриам. — Лорд Вэлдон и так меня не простит…

— Он простит, вот увидишь, — попыталась утешить его Тами.

— Брат, может, и простит, но лорд Вэлдон — нет!

— Он не узнает, что ты помогал мне, клянусь, — пообещала Тами.

У развилки в коридоре они распрощались. Дальше Тами поднялась к себе, а Бриам повёл пленников по подземному ходу, о котором знал только он.

Оказавшись в комнате, Тами принялась расхаживать из угла в угол, молясь, чтобы пленников хватились только утром, но неожиданный визит лорда Вэлдона среди ночи разом перечеркнул все её надежды. Он всё знал. И знал, что бежать им помогла именно она. Тами прочла это по его взгляду, тяжёлому и пугающему, и обещавшему скорую расправу. Над ней и над беглыми пленниками, за которыми он пустился в погоню.

А как же Бриам? Тами хотела выйти из своих покоев, чтобы справиться о нём, но стража за дверью остановила её.

— Сожалею, миледи, но велено никого не выпускать. Приказ лорда Вэлдона.

Ей оставалось только наблюдать через окно. И она наблюдала. Ночь нехотя уступила свои права дню, и небо, ярко голубое заглянуло в окно её комнаты. А Тами всё смотрела на ворота, ожидая, но с другой стороны, страшась возвращения отряда.

Она смотрела в окно, а чувство страха всё не покидало её. «Неужели они будут преследовать их до самого Тилмрэда? Неужели их ждёт смерть? Неужели все усилия пропадут напрасно? А Бриам? Я не прощу себе, если он пострадает из-за меня!»