Теперь они мясом наружу (СИ) - "R. Renton"

Глянув в указанном направлении, я действительно увидел человеческую фигуру. Спиной к нам. Рослый, но худощавый мужчина в чёрном плаще с глубоким капюшоном действительно от кого-то прятался. Затаившись, он осторожно выглянул за угол и чем-то щёлкнул в руках. Похоже на курок... Хотя перекинутое через плечо ружьё висело у него за спиной.

— Не из твоих? — Шепнул я голове вниз.

— Вроде нет... Но выглядит опасно... — Авторитетно прошипел старый бандит. — Волчьи повадки...

И уже в следующую секунду мы увидели, от кого он прячется. Точнее, сначала мы их услышали.

— ...Хы ...Ништяк!..

— ...Еба-а-а...

— ...Зырь, Вован...

Кажется, это были детские голоса. Или, скорее, подростковые. Ломкие, с какой-то нарочитой гнусавостью. Отдельные фразы не разобрать. И, судя по поднятому галдежу, их там не мало. Человек десять...

— У вас на районе есть какая-то молодёжная банда? — Я снова решил проконсультироваться с местным авторитетом в полголоса. За криками малолетней толпы нас всё равно точно нельзя было расслышать.

— Да с хера ли? Мелкие все или сдохли или к взрослым прибились... Тихо... Смотри...

Мужчина за углом куда-то убрал из рук своё непонятное оружие и торопливо вытянул из рюкзака тёмный цилиндрический предмет, слегка поблескивающий в лунном свете. Банка что ли?

— Ай, бля!!! — Заверещал какой-то пацан, когда мужик, высунувшись из укрытия, швырнул банку ему в голову — почти в упор. Бросок был сделан с такой силой, что от удара стекло разбилось. И теперь в белом свете блестели не только стёклышки, но и мелкие тёмные брызги, покрывшие почти всех столпившихся у сарая подростков.

Тут же развернувшись, мужик резво притопил огородами прочь от гневно вопящих гопников. И они немедленно его заметили:

— Э, слышь, стой! Сюда иди, ёпта!

Конечно же, он и не думал останавливаться. Ловко перемахивая через небольшие заборчики, мужчина в чёрном плаще продолжил убегать от преследователей и вскоре скрылся из вида за садовыми деревьями.

Но навстречу разгневанной толпе вдруг со всех сторон из-за домов выбежали другие человеческие фигуры. Все явно взрослые, одетые кто во что — куртки, рубашки, майки... Кто-то, кажется, даже был в розовой пижаме.

С первого этажа нашего коттеджа тоже выскочил один человек в грязных спортивках. Выбив окно, он, так же, как и остальные, поспешил навстречу подросткам, утробно похрюкивая и шлёпая по слякоти босыми ногами.

Быстро подбежав к кучке детей, все эти люди принялись их натурально жрать...

Вцепившись руками за хилые плечи, мужчины и женщины быстро обгладывали лица и ладони вопящих от боли и испуга подростков. Отпихивая друг друга, некоторые безумцы напоролись на выставленные не то копья, не то просто острые палки. Но, не обращая никакого внимания на раны, они пользовались преимуществом в весе. И через миг уже жадно тянули зубами скальпы и щёки у поваленных в грязь пацанов.

— Знаешь, молчун... Мне кажется, что это тоже не наша история... — Послышалось из бутылки, висящей на моём животе.

Я был полностью согласен со стариком. И торопливо прикрыл дверь обратно, пока нас никто не заметил. Какой-то окончательно поехавший мир...

— Может надо что-то ещё сделать? Или сказать... — Предположил Молот. — Ну там... «Сим-сим, откройся»... «Ахалай-махалай»... «Я от Степана Петровича»?

Я попытался вспомнить, что именно делал, когда в итоге попал на башни с прозрачными балконами. Что именно в этот момент пытался прокричать и о чём думал... Да только о том, что должен защитить единственного человека, который пытался мне помочь. Не смотря ни на что...

От моих мыслей меня отвлёк неожиданный толчок в плечо. Отпихнув меня в сторону, молодой копейщик прошёл мимо. А следом за ним — седой напарник. Торопливо шагая в том направлении откуда они пришли изначально, оба снова ссутулились в боевые стойки, выставив каменные копья перед собой.

Только шагали они сейчас спиной вперёд. И ни один больше не обращал на нас с Молотом никакого внимания. Обе пары светлых глаз сосредоточенно смотрели на гаснущий костёр до тех пор, пока эта странная пара не исчезла в темноте каменного коридора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Костёр в это время начал светить немного ярче. Почти погасшие язычки пламени опять обретали силу и высоту, потрескивая всё громче и чаще. Света стало больше. И стало видно, как откуда-то из-под потолка обратно в костёр тянется струя полупрозрачного дыма.

— Чё за перемотка... — Озадаченно пробормотал старик. Очевидно, он опять видел то же самое, что и я.

Неожиданно дёрнулся сутулый урод. Шумно втянув воздух носовыми отверстиями, он неторопливо поднялся на четвереньки и, пятясь, отполз обратно к трупу женщины.

Подхватив с песка брошенный камень, на котором уже успела засохнуть кровь этой твари, я снова приготовился к бою.

Но сутулый урод тоже не обращал на нас никакого внимания. Усевшись рядом с трупом, он поднёс руки ко рту и вдруг выблевал на них целый ворох кишок.

Помяв их немного в своих окровавленных лапах, тварь быстро вставила их обратно в распоротый живот негритянки. И спустя пару секунд это мерзкое действие повторилось. Вытаскивая из пасти один обрывок внутренностей за другим, существо резкими движениями укладывало их обратно в тело женщины. И при этом довольно урчало.

К моему горлу снова подступил комок из остатков обеда.

— Ты долго собираешься на это смотреть? — Молот тоже явно не испытывал удовольствия от тошнотворного зрелища.

Странная тварь по-прежнему игнорировала тот факт, что я стоял от неё в нескольких метрах. А разгоравшийся всё ярче костёр уже достаточно хорошо освещал всё вокруг.

Не выпуская из руки камень, я вновь повернулся к диску на стене и попробовал вставить ручку в самое маленькое отверстие. Как раз в это время лохматый уродец вдруг погрузил в рану на животе свои лапы и резким движением склеил её обратно. Живот негритянки был снова невредим.

Позабыв про диск и ручку, я снова начал наблюдать за странным действием.

Обхватив женщину лапами, существо быстро перевернуло её на живот. Причём, пока тело переворачивалось, ноги мёртвой негритянки сами собой согнулись в коленях. Прикрытое только короткой набедренной повязкой тело теперь находилось в весьма провокационной позе.

А тварь попятилась ей в тыл...

— Так, молчун! Если собираешься и дальше на это смотреть, то вешай меня обратно на спину!

Но, вопреки опасениям старика, урод лишь подобрал позади лежащей женщины большой тяжёлый камень. И медленно приложил его к её затылку.

— У-у-ух!!! — Резко отскочив назад, урод воздел камень двумя лапами над головой. И быстро скрылся в темноте. Довольно резво переставляя кривые ноги, сутулый урод передвигался точно так же, как и чернокожие копейщики — спиной вперёд.

А полуобнажённая женщина теперь спокойно сидела перед костром. Подогнув под себя ноги, она задумчиво смотрела в яркое пламя. Сизый дымок и искры по-прежнему спускались с потолка обратно в огонь.

Протянув руку к костру, негритянка вдруг выловила оттуда переломленную пополам ветку, на которой не было ни следа от огня. И, снова сложив её об колено в одно целое, отставила в сторону.

— Кажись, я понял, почему эту хрень называют шарманкой...

Резко вскрикнув, женщина отпрянула от огня в тень. Оба ярких глаза она вытаращила в нашу сторону.

— Здрасте, гражданочка... — Вновь послышался из бутылки голос Молота. В этот раз — с каким-то необычно бархатистым тембром.

— Уату... — Чуть слышно выдохнула негритянка, продолжая таращиться на нас во все свои глазищи. — Уату?

— Вату, вату... — Согласился с ней старик. — Может, хоть вы нам покажете, как отсюда выбраться?

— Уа-ату-у... — Протянула женщина чуть громче. И, слегка подавшись вперёд, повторила знакомый жест с прикосновением пальцами ко лбу.

Я постарался ответить ей точно таким же движением.

Первоначальный испуг окончательно пропал с лица негритянки. Её полные губы даже немного растянулись в осторожной улыбке.