Дефиле в Москве - Василь Кожелянко

Когда колесница поравнялась с Гитлером с украинским батальоном, хорунжий Левицкий еле сдержался, чтобы не спросить Гитлера: «Где твой враг номер один, фарисею? Что, шкода стало братця по духу? И вообще, Адольф…». Дмитрий, может, и крикнул бы что-то подобное, испортил бы всю эту дефілядь, тем более, что алкоголь к этому стимулировал, но он сдержался, потому что знал: у каждого из этих есесманів под собачьей шкурой «шмайсер» — порішать, и глазом не кліпнеш. Тому хорунжий Левицький промолчал, но положил себе больше Сталина для Гитлера не ловить по уралах.

За колесницей шли вожди стран Антикоминтерновский пакт. Так, как хотел Геббельс, не получилось. Император Японии сразу заявил, что его императорское величество не может идти пешком, когда простой смертный, даже не самурай, будет ехать впереди на золотой тележке. Король Болгарии Борис сделался больным, а президент дружественной Словакии епископ Тисо сказал, что участвовать в этом содоме ему не разрешает церковный сан, мол, Христос призывал к милосердию и негоже ему топтаться по чести и достоинства поверженных врагов, пусть они и большевики, поэтому послал вместо себя какого-то генерала. Генералиссимус Франко, благодетель и спаситель Испанию, просто не решился покинуть свою спацифіковану страну хотя бы на несколько дней, потому что боялся генеральской заговора, а маршала Петена, президента южного куска Франции, никто и не звал. С финским президентом вышло какое-то недоразумение, а с турецким — скандал. Поэтому из вождей коалиции шли только пять руководителей государств Италии, Румынии, Венгрии, Хорватии и Украины. Конечно, и финны, и турки, и японцы, и остальные союзничків прислали высоких генералов и министров, но Гитлер их не признал. Зато допустил к колеснице своих достойных: хромого геббельса, в пенсне Гиммлера, увешанного орденами, поэтому в расстегнутом пальто, герінга, ласкового Кальтенбруннера (Бормана оставил в Берлине на хозяйстве) и десятка два генералов.

По версии Хромого (так весь союзнический целом звал геббельса), вожди должны были быть одетыми в историко-легендарні костюмы, с учетом национальных милитаристских традиций победоносных наций. Геббельс аж посинел от ярости, когда увидел, что президент Украины Степан Бандера приехал рано утром не в козацьких шароварах (шіріной в чорноє море), малиновом кафтане с кривой саблей, привязанной к красного пояса серебряной цепочкой, сапогах, намащених дегтем, и с приклеенными усами, а в обычной офицерской шинели без знаков различия, в мазепинке с серебряным трезубцем и в сапогах, намащених не дегтем, а нагуталиненных до зеркального блеска.

Геббельс, увидев такое, сразу заложил Химмлерови, но тот лишь отмахнулся: где я тебе сейчас красные шаровары найду. Тогда Геббельс цвікнув в глаза Бандере, пытаясь уколоть его своей сокрушительной, как ему казалось, иронии:

— Так что, сударь, у потомков казацкого рыцарства такие милитарные костюмы?

— Именно такие, — смеясь, ответил президент Украины. — Наряды будущего казацкого рыцарства. — И поправил галстук цвета хаки, что хорошо подходило к рубашки и мундира такой же защитной краски.

«Проклятый інглез», — зашипел Геббельс.

Зато его утешили остальные союзники. Адмирал Хорти был в белом адмиральском мундире, который под дождем набрал какого-то мертвенно-серого цвета и напоминал море после упорной битвы австро-венгерской и итальянской фльот. Вожди латинских наций — маршал Антонеску и дуче Муссолини должны были выдержать стиль Древнего Рима, и — выдержали. Оба были в костюмах древнеримских полководцев. Как уже было сказано, директиву геббельса, чтобы была хорошая теплая погода — образец поздней теплой осени, не было выполнено.

Было холодно и мокро.

За колесницей Адольфа Гитлера шел президент Украины Степан Бандера в крепких сапогах и теплой шинели.

Шел адмирал Хорти в расстегнутой фльотській куртке.

Шел хорватский вождь Анте Павелич, который тоже зігнорував наставления геббельса на национально-героический стиль, а облекся в серое кожаное меховое пальто, которое носили только групенфюрери СС, в хорошие сапоги и партийный фуражку.

Шел дуче Муссолини задубевший от холода, в позолоченном шлеме и таких же доспехах, с голыми икрами, которые приобрели нездорового синего цвета; он давно промок у ногах и с большими усилиями воли навлек на себя привычного напыщенного вида.

Шел маршал Антонеску, его доспехи были тоже позолочены, но как-то выборочно, потому что в некоторых местах шлем, кираса и наколенники взялись свежей ржавчиной от непрерывного дождя, икры в маршала, как и в его латинского коллеги, тоже были синими, но, в отличие от дуче, еще осыпаны малиновыми сиротками; з плащем Антонеску тоже просчитался — Муссолини, заядлый франт, заказал себе пурпурный с золотом плащ — короткий, ровно с коленями, и теперь шел себе, сосредоточен только на изуверской стужи и следя, чтобы под носом не образовывалась коварная прозрачная капля, а вот румынский маршал произвел себе тоже пурпурный с золотым облямівком плащ, — но длинный, почти мантию, которая, по его замыслу, должна стелитись по земле, что имело 6 подчеркивать романскую величие; теперь маршал должен был выбирать — или подобрать мантию и нести ее в руках, или волочить ее по воде. Маршал выбрал второе — пурпурный плащ волочился за ним по мокрой московской мостовой. И немецкие генералы, что шли за Антонеску, раз-по-раз наступали на мантию, тогда маршал оборачивался и с ненавистью цедил сквозь зубы: «Футуз кручя мете».

Дмитрий встретился взглядом со Степаном Бандерой, который проходил мимо, и увидел, что его грозный президент еле сдерживает боль, очевидно, он переживал приступ ревматизма, которым болел еще учеником IV класса гимназии и который время от времени давал о себе знать. А еще хорунжий Левицкий во взгляде президента Украины прочитал примерно следующее: конечно, все это большая комедия, это апогей геббельсівської пропаганды, другими словами, звездный час Хромого, но вышло из того большое говно, и это надо понимать символически, потому что ничего просто так не бывает, — все это свидетельствует о фальш Третьего рейха, о его вырождении, о том, что здоровый дух, двигав железными потугами.

Испортился, и теперь от него попахивает элементарным тоталитаризмом, нам з Адольфом не по пути, как не по пути было с разгромленным Сталиным, а — разгромленным? Ведь эти два цимборики уже сговариваются, а против кого? И, конечно. против Украины, поэтому должны готовиться к новой войне. На этот раз… Страшно было это осознавать, но хорунжий Дмитрий Левицкий уже знал — Украине придется воевать с гитлеровской системой!

…Войска проходили парадным шагом Красной площадью — шли, немного заплітаючись, потому что утром должны были напиться. На мавзолее-пирамиде, где раньше лежала мумия неудачливого адвоката Ульянова, стояли посиневшие от холода вожди Антисталинской коалиции, кое-кто даже махал рукой, но недолго.

Седьмого ноября 1941 года войска прямо с парада шли, нет, не на фронт, шли в теплые казармы. Пить