Три года - Владимир Андреевич Мастеренко

учёл свою ошибку и обязался впредь её не повторять».

— Что же, напечатаем, раз такое дело, — положил Ковалёв бумагу на стол.

— Вы уже примите меры, товарищи, — проговорил Шептало. — А то проходу нет по деревне. Смеются: похож, как вылитый, в газете, и гусь твой! Где же похож, если там с бородой, а я смолоду бреюсь?.. Жена, и та покою не даёт, — симулянтом обзывается…

— Прямо в следующем номере и напечатаем, — успокоил его Леонид.

И едва Шептало повернулся к ним спиной, Ковалёв показал Виктору язык.

Когда вышло три номера, Виктор счёл, что дело уже наладилось. Работа в выездной редакции оказалась не такой сложной. Ковалёв ходил в райком партии и райисполком, писал передовые, Виктор принимал посетителей и обрабатывал письма, потом они вместе верстали газету.

Но Ковалёв не разделял мнения Виктора. Однажды он сказал:

— Начало мы положили. Но на одном этом мы далеко не уедем. Самим надо выбираться к людям. И заниматься нам надо не только голой критикой, нужно учить на примере лучших. Я думаю так: поскольку штат у нас небольшой, поедешь ты один в колхоз «Красное знамя». Будешь оттуда писать и передавать мне по телефону. Понимаешь, что получится? Дадим мы для всего района курс лекций: как правильно вести хлебозаготовки. Колхоз этот на первом месте, и поучиться у него есть чему. Но имей в виду: не к чему стараться писать об одном положительном. Не бойся писать о плохом и как с этим плохим борются. Вот тогда у нас получится настоящая школа. А сейчас узнаем, как тебе до «Красного знамени» добраться…

После нескольких телефонных звонков, взаимных приветствий, расспросов, что да как, выяснилось, что в деревню Каменка, где находится колхоз «Красное знамя», вот-вот пойдёт машина из райпотребсоюза. Виктор наскоро собрал вещи и отправился туда.

Во дворе райпотребсоюза, действительно, стояла потрёпанная полуторатонка, в которую грузили какие-то ящики, свёртки, бочки.

Толстенький добродушный человек то и дело замечал грузчикам:

— Вы, ребята, так сказать, полегче, — ведь стекло… Краску, краску под брезент — не дай бог, дождём попортит…

Виктора он встретил приветливо:

— Корреспондент, значит, как говорится? Очень приятно… Вы в кабину садитесь.

Виктор подумал, что самому этому человеку тогда придётся ехать в кузове, и отказался.

— Садитесь, вдруг дождь, так сказать, в дороге…

Но Виктор отказался снова.

— Глядите, вам виднее. Если передумаете, — только постучите в кабину, я мигом, как говорится… Гвозди в этот край, куда потянули? — опять обратился мужчина к грузчикам.

Когда всё было уложено, он крикнул:

— Павел! Поехали!..

Из склада вышел парень лет шестнадцати-семнадцати в кепке с поломанным козырьком, в комбинезоне. Он был светловолос, брови его почти не были заметны — так они, и без того белые, выгорели под солнцем, — над вздёрнутой верхней губой золотились чуть пробивающиеся усы. Павел легко впрыгнул в кузов, предварительно бросив туда стопку книг, перетянутую шпагатом.

Мотор заработал, и машина, выйдя за ворота, медленно поползла по улице, переваливаясь из стороны в сторону на ухабах и рытвинах, — очевидно, шофёр, боясь за хрупкий груз, не решался пустить её быстрее.

Когда подъезжали к станции, к перрону подкатил поезд, всё с теми же маленькими зелёными вагончиками и работягой-паровозиком впереди. Виктор взглянул в ту сторону, но в это время грузовик сильно качнуло, и шпагат, стягивавший стопку книг в руках Павла, лопнул. Парень бросился собирать книги, а Виктор — помогать ему. И поэтому он не увидел, как от станции пошла к городу группа, которая могла бы заинтересовать его, — впереди молодой офицер нёс чёрный чемодан, далее следовали седой мужчина и женщина, тоже пожилая, но сохранившая следы прежней красоты, а между ними — обнявшая обоих за талии и безумолку что-то говорившая, маленькая смуглая девушка в светлом демисезонном пальто — Маргарита…

— Спасибо, — отдуваясь, сказал Павел, когда книги были собраны. — Вы к нам?

Услышав ответ Виктора, он оживился:

— Из области? Корреспондент? А писателей вы когда-нибудь видели?

Виктор вспомнил литератора-москвича, приходившего к Михалычу, и ответил утвердительно.

— Кого? — восторженно спросил Павел. — Правда, его? И какой он? Как все?.. И курит, и калоши носит?.. Скажи… Я его книжку два раза перечитал…

Размышляя о чём-то, Павел сдвинул свои выцветшие, почти незаметные брови.

— И как это книги пишут? — вымолвил он, наконец. — Что он, знает их всех, о ком пишет, писатель? А если он сто человек опишет, двести — тоже всех знает?.. — и после паузы добавил: — А я вот считаю, если хорошая книжка, — всё же знает. Плохая — другое дело…

— И что, часто, по-твоему, бывают плохие книги? — спросил Виктор.

— Не так чтобы, а есть… Недавно я о колхозе читал… Забыл уж название, ну, и не стоит, чтобы помнить. Читал — не пойму, был тот писатель хоть раз в колхозе или не был? У него там, к примеру, клумбы возле тракторного вагончика устроены. Может, это и хорошо бы — клумбы, так ведь вагончик за весну, да за лето, да за осень с места на место тридцать раз перетаскают. Какие ж тут клумбы?.. Ну, и не только клумбы, ясно, много понакручено, чего не бывает… А хорошую книгу, я вам скажу, прочтёшь — будто ты побывал где. А кто описан — будто друзья твои самые лучшие…

— У тебя, наверное, книг дома много? — указал Виктор на пачку в руках Павла.

— Есть, — отвечал тот. — А это не мои, это Катерина, библиотекарша наша, просила привезти… У нас библиотека не такая большая в колхозе, но книги почти все интересные… Сейчас Катерина в бригаде вслух читает «Молодую гвардию» — знаете? До того места дочитала, когда Ваню Земнухова арестовали. Я уж наказывал ей, чтоб без меня дальше не читала, да она такая, не вытерпит ещё, самой хочется узнать, что дальше…

— Она же может одна прочитать, если захочет.

— Нет, так Катерина не сделает, я её знаю, — мотнул головой Павел. — Как это — ей одной? И одна она не может читать, — ей всегда, когда она прочитает, поговорить хочется. Она свои концы к книге придумывает, не как писатель, а как она сама бы написала… Интересно придумывает, только всегда у неё счастливо выходит…

— Что же она может в «Молодой гвардии» придумать? — удивился Виктор. — Ведь казнили молодогвардейцев — это давно известно.

— Придумает, она такая… Например, что Красная Армия Краснодон взяла раньше, чем их успели казнить.

— Так не было же так на самом деле.

— Не было? Ну и что? А ведь могло быть? Ну, узнал товарищ Сталин, что в Краснодоне творится, и отдал приказ: немедля взять город. Ну?

Павел вопросительно глядел на Виктора, и видно было: не только Катерине, но и ему самому до