Еретик. Книга 3 - Вера Золотарёва

class="empty-line"/>

Ансель миновал весь путь до своей комнаты, словно в тумане. Люси все это время держала его за руку, словно опасалась, что он мог передумать и сбежать от нее.

«А может ли она действительно быть той Люси?» – вдруг мелькнула мысль у Анселя в голове. – «Сколько лет прошло с ее смерти? Чуть больше тридцати? А сколько лет этой женщине? Около двадцати пяти, надо думать. Это ведь может оказаться ее переродившаяся душа, которая нашла меня?»

С этой мыслью он открыл дверь в свою комнату и молча пригласил спутницу внутрь. Похоже, она уже не раз бывала здесь – или в аналогичных комнатах этого постоялого двора, а просьба показать ей дорогу была простой условностью. Осматриваться Люси не стала: как только Ансель запер за ними дверь, она повернулась и одарила его улыбкой, от которой по его телу пробежала волна жара. Напряженное желание, которое он столько лет считал греховным и от которого пытался отвлечься, теперь вспыхнуло только сильнее.

«Желание и стыд. Всегда ли они идут рука об руку?» – подумал Ансель, не зная, куда деть взгляд от неловкости.

Люси хмыкнула и сделала к нему шаг. Улыбка не сходила с ее лица.

– Ну, ты, что же, и здесь будешь так скромничать? – спросила она. Теперь она стояла к нему совсем близко. Ее дыхание почти обжигало, притом, что о своем собственном дыхании Ансель, казалось, забыл, замерев, словно каменное изваяние, и не смея пошевелиться.

Люси заговорщицки улыбнулась и коснулась рукой завязки на вороте его матерчатой рубахи.

– Смелее, – бархатным полушепотом произнесла она, – здесь нас никто не видит, здесь стесняться не нужно.

Прикосновения стали более настойчивыми. Она коснулась его груди и начала вести рукой вниз, к животу.

Инстинктивным движением Ансель перехватил ее за руку, резко втянув воздух от горячей волны, пробежавшей по его телу. Даже через одежду касание ее руки, казалось, начисто лишило его разума.

Люси нахмурилась.

– В чем дело? – спросила она.

– Я должен сказать…

Люси снисходительно усмехнулась.

– Сейчас не самое лучшее время для разговоров, дорогой.

– Постойте, нет. Я должен… – Он поджал губы, чуть отпрянув от нее.

– Ладно, – вздохнула она. – Только давай ты больше не будешь звать меня на «вы»? Или тебе просто больше нравится, когда…

– Я никогда прежде этого не делал! – скороговоркой выпалил он.

На комнату снова опустилась тишина, и на этот раз несколько мгновений, которые она охватила, казались пугающей звенящей вечностью.

– Никогда? – удивленно переспросила Люси, окинув его оценивающим взглядом.

Ансель опустил глаза. Отчего-то теперь страх, который он до этого испытывал, исчез, не оставив за собой ничего, кроме зияющей пустоты, когда Люси отступила от него на пару шагов.

– Никогда, – повторил он более уверенно.

– Ты, что, монах? – недоверчиво спросила Люси.

Он посмотрел на нее.

– Уже нет.

Люси понимающе улыбнулась.

– Так вот оно, что! Твои добрые поступки становятся мне понятнее. А Даниэль – это хоть твое настоящее имя?

– Нет, – отчего-то решил ответить он. Люси заинтересованно прищурилась.

– А скажешь настоящее?

Скажи ей. Она должна знать. Если хочешь, чтобы все было правильно, скажи ей.

Он не стал спорить с внутренним советчиком.

– Ансель.

– Ансель, – повторила она, словно пробуя это имя на вкус. Уголки ее губ вновь приподнялись в улыбке – удивительно теплой, без прежней оценивающей игривости. – Красивое имя. – И уже через мгновение прежняя игривость вернулась к ней. Она не спешила вновь сокращать расстояние между ними и прикасаться к нему. Вместо того она ловко начала справляться с завязками на собственном платье.

Ансель заставил себя отвести взгляд, хотя и понимал, что это глупо.

Ткань с тихим шелестом скользнула на пол, и Люси шагнула вперед.

– Посмотри на меня, – бархатным голосом сказала она.

Ансель повиновался и тут же резко выдохнул, чувствуя, как тело среагировало на беспощадную привлекательность этой молодой женщины. Она не испытывала никакой скованности, стоя перед ним совершенно нагой, тогда как Ансель не мог и пошевелиться.

– Не волнуйся, – заговорщицки прошептала она, взяв его за руку, сжатую в кулак и опущенную по шву. – В отличие от тебя я делала это уже много раз.

Она повлекла его за собой к кровати, и он покорно последовал за ней, полагая, что стук его сердца разносится сейчас на весь постоялый двор. Несколько мгновений потонули в вечности, и Ансель толком не понял, когда она успела снять с него одежду. Теперь Люси с нескрываемым любопытством смотрела на его нагое тело, отступив от него на пару шагов.

– Монах, говоришь? – хмыкнула она. – А мог ведь кого-то осчастливить.

Ансель почувствовал, что заливается краской с головы до пят.

«Боже…» – произнес он про себя, как произносил в моменты всякого сомнения. Но сегодня внутренний голос лишь насмехался над ним:

Бога здесь нет, Ансель Асье.

Это жестокое, греховное, совершенно жуткое изречение, прозвучавшее в голове голосом, чем-то похожим на голос Гийома де’Кантелё, повергло его в такое отчаяние, что он сумел забыть обо всем – и о своем намерении, и о женщине, что находилась с ним в этой комнате. То неуемное желание, что буквально терзало его тело миг назад, вдруг начало отступать.

Люси непонятливо приподняла бровь.

– Ну уж нет, дорогой Ансель, так не пойдет, – усмехнулась она, шагнув к нему и посмотрев на него. Голос ее зазвучал нежно и ласково. Кончики пальцев пробежались по голой груди Анселя. – Ты, что, переволновался? – Не дождавшись ни намека на ответ, она понимающе улыбнулась, рука ее скользнула ниже. – Ну, ничего. Сейчас мы это поправим.

Прежде он никогда не думал, что его тело столь чувствительно к женскому прикосновению. Люси продолжала улыбаться, не переставая касаться его, словно хотела заставить его сойти с ума от страсти. Чуть приподнявшись на цыпочки – даже при своем высоком росте она доставала ему лишь до подбородка – она коснулась губами его губ. Сначала легко, но, не дождавшись ответа, стала более настойчивой, и, наконец, его губы разомкнулись в ответ. Словно тело само знало, что нужно делать. Поцелуй был сладостным и горячим. Он лишь сильнее разжег терзавшее Анселя желание, хотя, казалось, стать сильнее оно уже просто не могло. Его руки сами потянулись к Люси и – сначала осторожно, а затем более смело, почти требовательно – начали прикасаться к ее плечам, спине, опустились к бедрам…

Люси отстранилась, и открыла глаза, которые до этого прикрывала, словно от наслаждения. От понимания, что поцелуй принес ей удовольствие, Ансель вдруг почувствовал себя окрыленным и счастливым – впервые за много лет. А ведь ему казалось, что он уже забыл, каково это – ощущать счастье.

Это