Партнеры по браку - Джун Девито

Да при чем тут Боб? Снова я ищу оправданий, злилась на себя Шери. Я не ожидала, что Ивэн меня поцелует, но мне это понравилось. Я могла бы оттолкнуть его, а потом заставить замолчать. Все, что он наговорил мне… Лучше бы Дэну этого не знать.

А я-то думала, что мы с Дэном умеем скрывать свои чувства, горько усмехнулась она, разглядывая осколки льда, плавающие в «Маргарите». Это всегда так ловко удавалось с теми, кто был нам безразличен. Сейчас все всплыло на поверхность, как эти кубики льда. Все, что мы прятали столько лет друг от друга, от самих себя.

— Шери?

Шерилин подскочила на диване, чуть не полив его «Маргаритой». Она даже не заметила, как Дэн вернулся домой.

— Теперь ты уже и живых пугаешься, — насмешливо заметил он.

— А ты нарочно так тихо вошел? — Шери возмутил его насмешливый тон.

— Я и не надеялся тебя здесь увидеть. Думал, ты до вечера будешь шляться с гробовщиком.

— Как свидание с Хитер? — в тон ему поинтересовалась она. — Получается портрет?

— Только не надо говорить, что я его не закончу.

— Этот портрет ты обязательно закончишь. Такого рвения я раньше у тебя не замечала.

— Боб звонил, — проигнорировав замечание жены, сообщил Дэн. — Он уже здесь. Остановился в мотеле городка, что по соседству с Саммерфилдом. Говорит, неплохо устроился. Похоже, это первый номер, который ему понравился. Впрочем, не исключаю, что нашего друга привлек не столько номер, сколько дешевая выпивка в баре.

— Значит, он уже здесь, — пробормотала Шери и допила остатки «Маргариты».

— Тебя что-то не устраивает? Планы изменились?

— Я хотела тебе кое-что сказать.

— Гробовщик действительно оказался идеальным?

Шери посмотрела на мужа. Если раньше его шуточки ее просто раздражали, то теперь — выводили из себя.

— Во-первых, его зовут Ивэн и ты это знаешь, Дэн. А во-вторых, тебе лучше налить себе выпить. Боюсь, то, что я скажу, тебя несколько… удивит.

— Меня уже ничто не удивит, — буркнул Дэн, но все-таки последовал совету жены и направился за бутылкой виски, находившейся в кухонном шкафчике.

Шерилин подумала, что в последнее время они слишком много пьют, но ее мысли тут же отвлек холст, который Дэн на этот раз не успел убрать с ее глаз подальше.

Поддавшись искушению, Шерри поднялась с дивана и подошла к холсту. Она знала, что Дэн не терпит подобных вещей, но соблазн был слишком велик. И если раньше она всегда могла устоять, то теперь…

В конце концов, у меня есть полное право, он пишет портрет другой женщины. К тому же там всего лишь незначительный набросок — Дэн вряд ли успел бы сделать что-то большее за это время.

То, что предстало перед ее глазами, сложно было назвать незначительным наброском. Знакомый овал лица, дурацкая улыбочка, идиотские бараньи кудряшки — все это было выписано с таким тщанием, что она сразу поняла: он не мог сделать это всего за несколько часов.

— Черт! — вырвалось у нее.

— Какого дьявола, Шери?! — тут же раздалось за ее спиной.

Шерилин обернулась. Ее изумрудно-зеленые глаза буквально сочились ядом. Дэну даже показалось, что сейчас она запустит в него бокалом, в котором остались только подтаявшие осколки льда, холодные, как ее плотно сжатые губы.

Однако Шери не столько дорожила бокалом, сколько не хотела выглядеть как актриса из какой-нибудь дешевой мелодрамы.

— Это… — она ткнула пальцем в картину, — говорит лучше всяких слов! Ты ведь начал ее не сегодня, Дэн?

Отпираться было глупо.

— Не сегодня. — Он подошел к жене и осторожно вытащил холст из ее рук. — Ты знаешь, что я терпеть этого не могу.

— Не переживай, Дэн. Очень скоро тебе представится возможность видеть свою музу хоть каждый день.

— О чем это ты?

— Ивэн поцеловал меня сегодня. — Шери немного помолчала, чтобы полностью насладиться зрелищем вытянувшегося лица Дэна, а потом окончательно добить его словами: — И сказал, что никогда ни к кому ничего подобного не испытывал. Он влюбился в меня в первый же день нашего знакомства и хочет рассказать об этом своей жене.

— Что?!

А еще говорил, что его сложно чем-то удивить, усмехнулась Шери. Дэн действительно редко выказывал удивление, но сейчас он выглядел и в самом деле ошарашенным. Куда подевался мужчина, который говорил ей, что шутка лучшее лекарство от всех проблем?!

— Разве ты не рад?

— И ты даже не попыталась его отговорить?!

— А зачем? Если наша с тобой семейная жизнь все равно летит в тартарары? — Шери поставила бокал на столик и устало опустилась на диван. — Я так больше не могу, Дэн. Я устала жить иллюзией того, что у нас еще все впереди. Ничего у нас нет впереди, и ты не хуже меня это понимаешь. Мы давно уже не супруги. Мы партнеры по браку. У нас не осталось ничего, кроме этих чертовых афер, которые ты ханжески называешь работой. Мы работали вместе, Дэн. Работали, а не жили. А теперь мы даже не можем работать в одной связке. Мне еще сегодня казалось, что виной всему этот дурацкий городок, в котором сразу все пошло не так. А потом я вдруг поняла, что вижу все в неправильном свете. На самом деле Саммерфилд расставил все по местам. Дал нам понять, что мы друг для друга всего лишь партнеры, коллеги… Да кто угодно, только не любимые люди.

— Что ты говоришь, Шери? — неуверенно пробормотал Дэн. — Мы столько лет вместе. Как ты можешь так думать?

— А как ты можешь с упоением писать портрет чужой женщины, тогда как не написал ни одного портрета собственной жены?! А как я могу целоваться с чужим мужчиной и при этом не помнить, когда я в последний раз целовалась с собственным мужем?! Как? Давай смотреть правде в глаза, Дэн. Давай будем откровенными. Ведь мы всегда были честны друг с другом.

— Но я никогда не слышал от тебя ничего подобного. Ты никогда не говорила…

— Какой смысл говорить с человеком, зная, что он… — Шерилин хотела сказать «все сведет к шутке», но не успела.

В гостиной нервно затрещал телефон, уже не в первый раз прерывая их уже не первую ссору. Они переглянулись.

— Наверное, это тебя, — тихо произнес Дэн.

— Лучше ты подойди, — попросила Шери и вышла на кухню за очередной — и, увы, не последней в этот вечер порцией «Маргариты».

Дэн не окликнул ее, и она поняла, что звонили ему. Поэтому, когда Дэн вернулся и сказал, что звонила Хитер и просила его с ней встретиться, Шери не почувствовала себя ни удивленной, ни расстроенной. Ей было все равно, и это ощущение показалось даже приятным. Безграничная усталость, скопившаяся в душе за все эти годы, накатала на нее огромной тяжелой волной. И, оглушенная этой волной, Шери была избавлена от страданий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});