Заклинатель душ - Элисия Хайдер

в руке, поэтому я отправила Натану сообщение.

«Уоррен ушел. Я чувствую себя неважно, поэтому пойду в постель. Позвоню завтра».

Повернулась обратно к лестнице, ведущей наверх, но у меня так закружилась голова, что пришлось ухватиться за перила. Каждая ступенька казалась сломанной. Я не могла увидеть правую сторону ни одной передо мной.

Каким-то чудом я добралась до своей комнаты и наткнулась на постель. Что-то не так. Телефон завибрировал в моей руке. Я посмотрела на экран, но большинство слов и бук исчезли.

Сообщение было невозможно прочесть. Я набрала ответ как можно быстрее и нажала отправить как раз в тот момент, когда по ощущениям невидимый нож для колки льда вошел мен в череп сбоку. И я упала на одеяло.

Телефон зазвонил. Я понимала, что должна ответить.

— Алло? — Я подтянула колени к груди и перекатилась на бок.

— Ты в порядке? Твое сообщение не имело никакого смысла. Половина слов отсутствует или написана с ошибками, — сказал Натан.

Я съежилась. Он будто кричал на меня через телефон.

— Я не в порядке, — ответила я. — Что-то случилось. Такое чувство, будто мой мозг истекает кровью.

— Я еду, — сказал он. — Где ты в доме?

— В постели. Кажется, не смогу спуститься, но дверь заперта.

На его конце провода слышались помехи.

— Как мне войти? У тебя есть спрятанный ключ?

— Перестань кричать, — взмолилась я.

— Слоан, я не кричу, — настаивал он.

Я каталась взад-вперед от боли и смогла прохрипеть:

— Ключа нет.

— Оставайся со мной. Я в пути.

Я то приходила в сознание, то теряла его, но через некоторое время почувствовала, как Натан поднял меня с кровати. Он кричал на кого-то, когда нес меня вниз по лестнице. Там были яркие огни, сверкающие белым и красным, и каждая вспышка казалась разрезала мой мозг ножом. Он уложил меня, и кто-то пристегнул меня ремнем за талию. Все кричали.

— Тссс… — закричала я. Затем прикрыла глаза рукой, чтобы блокировать свет.

Кто-то держал меня за руку. На чем бы я ни лежала, казалось, что поверхность ударяется о стены и падает на землю. Я попыталась перевернуться на бок, но ремень не дал.

— Тошнота, — пробормотала я.

— Тебя сейчас стошнит? — крикнул кто-то как раз в тот момент, когда меня начало неудержимо рвать.

Все померкло.

* * *

Когда я снова открыла глаза, то оказалась в тускло освещенной больничной палате. Моя мать сидела рядом со мной на кровати. Натан спал в кресле в углу. Я услышала голос отца на расстоянии. Попыталась поднять руку, но в ней была капельница, от которой болело словно от выстрела. Моя голова пульсировала от боли.

Я попыталась сморгнуть мутную пленку с глаз.

— Что случилось?

Моя мать повернулась и наклонилась ко мне. Натан вскочил со своего места, как будто раздался выстрел из пушки.

Мама нежно пригладила мои волосы.

— Как ты себя чувствуешь? — прошептала она.

Натан обошел мою кровать с другой стороны и взял меня за руку.

— Голова болит, — ответила я хриплым голос, в котором с трудом узнала свой. — Что со мной случилось? — спросила, когда в комнате появилась еще одно действующее лицо.

Это был мой папа. Мама отодвинулась в сторону, чтобы он мог сесть рядом.

— Привет, родная, — сказал они поцеловал меня в лоб.

— Я умираю?

Он мягко рассмеялся.

— Нет. Ты не умираешь. У тебя был очень сильный приступ мигрени.

— Мигрень? Я в больнице с головной болью? — Я застонала от смущения.

Папа погладил меня по руке.

— Слоан, у тебя был приступ гемиплегической мигрени. Одной из тяжелейших и серьезнейших форм такого рода головной боли. Тебя парализовало с правой стороны и отказала речь, — ответил он. — Натан правильно поступил, вызвав скорую и доставив тебя сюда.

Натан сжал мою руку.

— Я думал, что тебя отравили. Или у тебя инсульт или аневризма. Ты напугала меня до смерти.

Я слабо улыбнулась.

— Мне жаль.

Он поднес мои пальцы к губам и поцеловал.

— Я просто рад, что ты в порядке.

— Мы уже сделали компьютерную томографию, и на ней все чисто. Думаю заказать МРТ на всякий случай, — объяснил папа.

— Тебе позвонили из больницы? — спросила я.

Он покачал головой.

— Нет. Натан позвонил.

— Я взял твой телефон и позвонил им по пути в больницу, — сказал он.

— Спасибо, — прошептала я. — Можешь дать знать Мэри, что не приду на работу завтра?

— Сегодня, — поправил он меня. — Сейчас почти одиннадцать утра.

Я оглядела комнату.

— Что? Серьезно?

— Ты спала какое-то время, — сказала мама.

— Отчасти из-за лекарств. Отчасти из-за головной боли, — объяснил папа.

Я застонала.

— Натан, а тебе не нужно на работу?

Он покачал головой.

— Они смогут прожить без меня один день. Сейчас ты гораздо важнее.

Я сжала его руку.

Из больницы меня выписали с рецептом на лекарство от мигрени, которое велели всегда иметь при себе на случай, если начнется очередной приступ головной боли. Они сказали, что рябь и дыры в зрении обычно были первым признаком начала мигрени.

Папа строго-настрого приказал провести мне день в постели. Он и мама отвезли нас с Натаном ко мне домой, так как Натан оставил там свою машину, когда поехал со мной в больницу. Папа вернулся к себе на работу, а мама решила провести весь день в качестве моей личной сиделки.

Натан крепко обнимал меня весь путь до кровати. Я чувствовала себя лучше, но мои колени дрожали весь подъем по лестнице. Папа сказал, что это из-за лекарств, все еще оставшихся в моем организме.

Я вытянулась на кровати, и Натан селя рядом. Моя мама стояла в дверном проеме. Он нежно убрал прядь волос с моей щеки и улыбнулся.

— С тобой будет все в порядке?

Я кивнула и потянулась к его руке.

— Спасибо за все. Не знаю, что бы со мной было, если бы не ты.

Натан наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Возможно, ты будешь не так благодарна, когда увидишь, что я сделал с твоей задней дверью.

Я рассмеялась, но это вызвало волну боли.

— Это не имеет значения.

— Я зайду и починю ее позже, — пообещал он. — Или хочешь, чтобы я остался? Я могу. Мы можем свернуться калачиком прямо здесь и смотреть фильмы или просто спать. Мне больше нигде не надо быть.

Я покачала головой.

— Знаю, у тебя много работы, и уверена, что ты не спал всю ночь. — Затем посмотрела на маму, которая все еще тихо стояла в двери. — Я в надежных руках.

Он кивнул, но выглядел слегка разочарованным. Если бы моя мать не наблюдала за мной, я