Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дональду показалось, что старик читает его мысли.
— Вы положительно страдаете какой-то манией! — воскликнул Дональд. — И меня начинаете приводить я нервное состояние.
Джон Лейт продолжал в упор смотреть на своего гостя:
— Когда человек готовится к бегству из родной страны, то это заставляет меня предполагать, что или опасность больше, чем я думал, или что он преследует какие-то свои цели… За последние три дня ваш банк, не переставая, продавал ваши бумаги. Сегодня утром вы посетили своего банкира и беседовали с ним около часу с глазу на глаз…
Дональд был поражен, но старался скрыть свое изумление.
Он громко рассмеялся.
— Честь и слава вам как главе разведывательного отдела! — воскликнул он. — Не могу не воздать должное замечательной разведке, даже если она направлена против меня. Низко кланяюсь вам, глава шпионов великого человека.
Джон Лейт опустил глаза.
— Я исполняю возложенные на меня поручения, — пробормотал он. — Теперь я уже не так молод, как раньше, и не в состоянии разъезжать по Европе, чтобы раздавать деньги.
— Не извиняйтесь, — сухо ответил Уэллс, вставая и стряхивая пепел со своего костюма. — И выкиньте из головы мысль, что я действую против интересов великого человека. Я сообщу вам решение Питера, хотя вряд ли в этом есть надобность: у вас, видимо, везде есть свои шпионы. Мне кажется, что он согласен будет с предложенным мною планом, после которого останется лишь несколько формальностей. И тогда мы все можем считать себя почти миллионерами.
Джон Лейт ничего не ответил. Он проводил глазами подвижную фигуру доктора, который вышел из павильона, и торопливо направился к дому. Старик долго еще сидел, погруженный в глубокое раздумье, перебирая в уме различные варианты, одинаково для него безотрадные.
Глава 27
Доктор Уэллс подошел к дому Питера, позвонил, но никто ему не открыл. Тогда он с силой нажил на звонок. Дверь, наконец, открылась.
На пороге стояла Джейн.
— Дорогая, что случилось? Разве вся прислуга разбежалась? — весело спросил он.
Молодая женщина ничего не ответила, и опытный глаз Дональда тотчас заметил, что в ней произошла большая перемена с тех пор, как он видел ее в последний раз. Она казалась как-то старше, мужественнее и серьезнее, и Дональд мгновенно вспомнил, что говорила ему о ней Марджори.
— Войдите, — сказала она и закрыла за ним дверь.
— Как здоровье Питера? — спросил Дональд. — Он дома?
— Дома.
— В чем дело, Джейн? — после некоторого молчания начал Дональд. — Вы сердитесь на меня?
Она покачала головой.
— Нет, не сержусь, — ответила она. — Пожалуйста, присядьте, доктор.
— «Доктор», — смеясь, повторил он, усаживаясь на указанное ею кресло. — С каких пор я для вас стал просто «доктор»? А, понимаю! Моя болтунья-жена наплела вам всякого вздора! Дело в том, что у нас с Марджори часто бывают размолвки, и одна из таких ссор произошла как раз в Лонгфорд-Маноре. А в таких случаях она не щадит своего бедного страдальца-мужа. Однако не нужно относиться так серьезно к болтовне Марджори.
— Я советовала Питеру тоже не относиться серьезно к вашим словам, — спокойно сказала молодая женщина. — Несчастье бедного Питера заключается в том, что он, будучи сам чрезвычайно искренним и прямым человеком, воображает, что все относятся к нему так же правдиво и искренне.
Дональд был удивлен и несколько озадачен.
— Скажите мне совершенно откровенно, — спросила молодая женщина, — вы считаете Питера сумасшедшим?
Вопрос этот был задан со всей прямотой, но Дональд рад был его услышать: это облегчало его дальнейший план.
— Здоровье Питера касается лишь его одного, — ответил доктор, — и я не могу об этом говорить до тех пор, пока не получу на то разрешения самого Питера, моего пациента.
— Хорошо! Однако меня это тоже касается. — Голос ее звучал мягко, почти дружески, и Дональд подумал, что напрасно подозревает ее во враждебных чувствах к себе. — Ведь я его жена и, выходя за него замуж, взяла на себя известные обязательства. В то время я еще не вполне сознавала, как они подчас могут быть тяжелы. Но, если у меня есть обязательства, то есть и права, защищенные законом, и я должна знать состояние здоровья своего мужа. Быть может, я — единственный человек, который имеет право на это.
— Но почему же вы не поговорите с вашим отцом? — начал в замешательстве Уэллс.
— Я говорю с вами, — продолжала она твердым голосом, — и прошу вас ответить мне прежде, чем увидите Питера. Если вы не хотите отвечать мне, то я прошу вас покинуть этот дом.
Дональд не мог прийти в себя от изумления.
— Дорогая Джейн, меня удивляет, что вы так обращаетесь со мной — вашим старым другом. И, кроме того, — так мало считаетесь с вашим отцом.
— Я попрошу вас впредь называть меня «миссис Клифтон», — сухо заметила Джейн.
Только тут Дональд Уэллс в полной мере ощутил, какая опасность грозила всем его планам. Холодность Джейн сначала смутила его. Затем — привела в ярость.
— Какая чепуха! — воскликнул он. — Что с вами случилось?
— Только то, что я, начиная с сегодняшнего утра, полностью занялась решением этого вопроса, — холодно ответила она.
Наступило долгое и томительное молчание.
— Хорошо, я отвечу на ваш вопрос, — наконец сказал Дональд. — Питер ненормален. Отец его, как вам известно, совершил убийство и скончался в Бродмуре. Дед его также был ненормален. И у меня есть все основания думать, что Питер унаследовал эту ненормальность.
— На основании каких данных вы так считаете? — спросила молодая женщина.
Дональду стоило больших усилий, чтобы сдержаться и не отметить резкостью.
— Есть много такого, о чем я сейчас не буду говорить, — заметил он. — Для меня достаточно того, что Питер совершил ужасное преступление в момент припадка, то есть в состоянии, когда его нельзя считать ответственным за свои поступки. Ведь после этого он совершенно ничего не помнил о том, что делал.
— Вы говорите об убийстве Базиля Хеля? — спросила Джейн.
— Да, — сказал он, окинув ее вызывающим взглядом, — именно об убийстве Базиля Хеля. И я уверен также, что это он совершил ужасное убийство прошлой ночью. Питер был у Клуэрса, который считается самым известным специалистом по такого рода болезням, и тот сказал, что его припадки могут повторяться.
— Но вы ведь не говорили это Питеру?
— Однако это правда, — заметил Дональд. — Повторяю вам, Джейн, что я не намерен терять понапрасну временя и обсуждать вопрос о психической ненормальности с женщиной.
— Вы обсуждаете этот вопрос с женой Питера Клифтона, — спокойно ответила молодая женщина. — Затем, к удивлению Дональда, она встала и, открыв дверь, сказала: — Пойдемте к Питеру.
Проходя через большую гостиную, Дональд заметил, что у Джейн, по-видимому, были гости: на столе стояли чайная посуда и сладости.
Джейн постучала в дверь библиотеки, и Питер пригласил их войти. Она оставила их вдвоем.
Питер встал и пошел навстречу своему гостю.
— Здравствуйте, Дональд! — воскликнул он весело. — Почему у вас такой смущенный вид? Уж не поссорились ли вы с Джейн?
— Ваша жена сегодня не в особенно хорошем состоянии, — ответил Дональд, усаживаясь и закуривая папиросу. — У вас был кто-нибудь сегодня? Бурк?
Питер покачал головой.
— Нет. У Джейн было трое друзей, которых она пригласила к чаю. Довольно интересные люди, — добавил он.
Дональд стал в свою любимую позу — спиной к камину — и засунул руки в карманы пиджака.
— Какое ужасное убийство! — промолвил он.
— Вы говорите о Редлоу? — спросил Питер.
— Да.
— Вы думаете… — нерешительно начал Питер. — Ведь не думаете же вы, что я причастен к этому делу?
— А как вы сами думаете?
Питер ничего не ответил.
— Не будем говорить об этом, — продолжал Дональд. — Дело в том, что вы должны принять решение, и как можно скорее. Для вашего собственного блага и для блага Джейн. Ведь теперь уже совершенно очевидно, что вы, скажем, не совсем нормальны. И я больше всего опасаюсь, что будет обнаружена правда по поводу этих двух ужасных убийств. В таком случае неизбежен судебный процесс, и я искренне полагаю, что вы могли бы избежать всего этого позора, добровольно решившись на то, что я вам советую.
Питер продолжал сидеть в той же позе у стола. Только голова его еще ниже опустилась на грудь.
— Что же вы мне советуете сделать? — тихим голосом спросил он.
— Мне кажется, что лучше всего будет, если вы сами переговорите с Джейн и внушите ей, что я прав. Затем вас бы осмотрели несколько специалистов и поместили на некоторое время в санаторий под наблюдение опытного врача. Конечно, только лет на пять-шесть, а после вы наверняка окончательно поправитесь.
В комнате воцарилось молчание, прерываемое только тиканьем часов на камине.
— Иначе говоря, вы советуете мне признать, что я душевнобольной? — чуть слышным голосом спросил Питер.
- Шутник - Эдгар Уоллес - Детектив
- Бриллиантовая пряжка - Эдгар Уоллес - Детектив
- Ворота измены - Эдгар Уоллес - Детектив
- Лорд поневоле - Эдгар Уоллес - Детектив
- Кэтти - Эдгар Уоллес - Детектив
- Таинственный двойник - Эдгар Уоллес - Детектив
- Трефовый Валет - Эдгар Уоллес - Детектив
- Мертвые глаза Лондона - Эдгар Уоллес - Детектив
- Когда на Лондон нагрянули банды - Эдгар Уоллес - Детектив
- Сон с четверга на пятницу - Антон Грановский - Детектив