Следствие вели с Карпович (СИ) - Кичигина Арина

— И доказательств у вас нет. — Задумчиво проговорила я.

— Да, к сожалению. Вы мне не верите?

— Верю. Это была моя подруга, и две знакомые, что работали со мной. До сих пор мне с трудом верится в их смерть. Но то, что это дело рук вашего поклонника, я верю. Вы согласитесь помочь следствию и мне?

— Да, безусловно.

— Хорошо. Очень хорошо. Простите, мне нужно пару минут подумать. Вы не могли бы подождать?

— Да, мне выйти? — Девушка готова была встать.

— Нет, посидите тут я на секунду.

Я вышла в коридор. Там меня ждали Рамзи и Навьен.

— Навьен, прошу, принесите девушке чаю что ли. И предупредите, что нам нужно, чтобы она подождала меня около получаса.

Мужчина кивнул и с молчаливого разрешения Герарта, ушел.

— Милый, это она. Поверить не могу. Она. Понимаешь? — Руки мелко дрожали. Герарт перехватил мои руки и сжал, грея и успокаивая.

— Хочешь сказать, что та версия про безгранично влюбленного маньяка, верна?

— Что-то около того. По крайней мере, она сказала, что он не раз называл ее богиней и намекал, что остальные копии и она единственная. Там, похоже, все совсем тяжко. Я имею ввиду его психическое здоровье. Его допрашивали уже?

— Нет. Пока маринуем его в камере, а что? Хочешь допросить?

— Нет, хочу мотивировать. По крайней мере, попытаться. И она нам нужна. Слушай сюда внимательно.

Я рассказала Герарту свою задумку.

— Это рискованно, но мне кажется, что так мы ускорим дело. Нам нужно его признание и желательно, чтоб он все рассказал. Вообще все. Как думаешь, сработает? — Я с надеждой посмотрела на жениха.

— Я уверен в этом. Даже больше скажу, что я бы поступил почти так же. Только грубее. А твой вариант изящнее что ли.

— Просто он женский. — Я пожала плечами.

Еще несколько минут заняла подготовка к новой операции.

***

Звук шагов отражался от стен. Звонкие острые каблуки резко отличались от сапог стражников, и заставили мужчину вздрогнуть. Через минуту, около его камеры кто-то остановился. Нежный запах жасмина едва не заставил его взвыть.

Она.

Сомнений не было.

Первая дверь открылась. Теперь между узником и его наваждением была преграда из толстых стальных прутьев.

— Ты разочаровал меня. — Голос уставший, ровный. От этого ее слова били по нервам сильнее.

— Нет, нет, нет… — Забормотал мужчина. Ему не хотелось слышать такое. Боле того, он был уверен, что оставался лишь шаг до цели.

— И зачем ты их убивал?

Он удивленно заморгал.

— Так было нужно, так правильно, ты же сама говорила, что хотела быть единственной.

— Не правда.

— Правда! Правда! — Мужчину трясло. Он едва стоял на ногах.

Она говорила с ним. Но это был не тот разговор.

— Я хотела быть единственной для своего мужчины. Я хотела быть центром его мира, я хотела быть любимой…

Он перебил ее.

— Да! вот видишь! Все как ты хотела. Ты богиня! Ты единственная, остальных нет! Видишь? — Он рассмеялся. Коротко и зло.

— Но разве я говорила убивать других? Они тоже хотели любви. И они ее заслуживали.

Казалось в эту секунду. Что мужчина подавился воздухом. Стоял, глотал воздух в тщетной попытке удержать рушащийся мир.

— Я ошибся?

— Не то слово. — Девушка не сдерживала слез. Но голос ее звучал ровно и без надрыва.

— Я все исправлю! Исправлю, ты будешь довольна!

— Бред. Ты ничего не исправишь. Поздно! Ты все разрушил, как только пролил первую кровь. Я никогда тебя не прощу. Никогда!

Он не слушал ее.

Хотя, скорее всего не слышал. Ушел в себя. Что-то бормотал под нос и мотал головой.

Девушка еще постояла полминуты с жалостью и отвращением, глядя на того, с кем росла. Как из того длинного угловатого и неуклюжего мальчишки он превратился в это?

Миса Карпович поведала о его преступлениях так сухо и коротко, а в ее глазах стояли столь горькие слезы, что миса Элия Розз поняла, что сидящая напротив девушка с обручальным кольцом Рамзи на пальце, не рассказала и десятой доли того, что натворил Микки.

И это заставляло сердце биться неровно. Не могла ли она, Элия Розз быть причиной столь буйного поведения?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она отошла от камеры. Разговаривать с ним сейчас бесполезно. Он просто не услышит, хоть закричись.

— Оставьте его на пару дней в тишине. Так он заговорит быстрее, и быстрее придет в себя. Во время разговоров со следователем при первых же признаках такого ухода в себя запирайте его снова в одиночную камеру. Когда он один и в тишине, то приходит в себя быстрее.

Не поднимая глаз от пола, проговорила миса Розз.

— Спасибо вам. — Мес Рамзи проводил ее к выходу. Там, возле входа стояла Карпович. Она не стала спускаться вниз.

— Боюсь, что выцарапаю ему глаза. — То ли пошутила, то ли правду сказала. — А вы справитесь и без меня.

***

Герарт вышел из дверей, придерживая чуть покачивающуюся мису Розз. Они вышли из здания тюрьмы достаточно быстро. Я думала, что разговор выйдет более длинным.

— Я все сделала, миса. Сейчас он немного не в себе, но скоро успокоится и его можно будет допросить.

— Спасибо вам.

Та кивнула, опустила голову вниз и через миг разрыдалась со страшной силой.

Мы переглянулись с Герартом, и постарались ее успокоить. Вышло не сразу.

Истерика набирала обороты.

— Герарт, давай перенесемся куда-нибудь, где нам никто не помешает.

Тот уже хотел что-то предложить, но я внесла поправку.

— Только не на работу, умоляю.

Он кивнул, подумал, и мы перенеслись в одну из кабинок ресторана в столице. Мой мес перенеся нас, получил какое-то сообщение по работе. Что-то очень срочное. Задерживать его не стала. Тот пообещал вернуться через час, и отправить меня, наконец, домой.

Я сделала заказ на двоих. Миса все еще рыдала, не в состоянии даже меню держать, так что выбирала я, опираясь на свой вкус. Сидели вдвоем. Навьен в качестве охранника снова стоял за дверью.

— Эт-т-то ж-же я-а-а-а виновата-а-а! — все еще захлебываясь слезами причитала девушка. Надо бы ее отвлечь, только вот как?

— Готова поспорить, что нет. — Я листала меню, в ожидании заказа. — Миса, послушайте меня.

Та подняла на меня взгляд.

О, есть контакт!

— Я пока что не знаю всех деталей дела, да и не то чтобы мне было интересно их узнать. Вам я хочу сказать лишь следующее. Как бы вы себя не винили, я думаю, что вы лишь послужили катализатором, его действий, а не причиной. Понимаете?

Девушка судорожно вздохнула. Слезы, как и всхлипы, еще присутствовали, но вот истерика уже миновала, и теперь девушка успокаивалась. По крайней мере, ей хватило сил держать кружку с чаем в руках, самостоятельно.

— Не я, так кто-то другой.

— Верно. Так что успокойтесь, пожалуйста, все хорошо.

— Да, вы правы. По крайней мере преступник пойман. О, Безликая. — Девушка судорожно вцепилась в кружку.

— Боюсь, мне теперь до конца жизни будут сниться кошмары.

Я на это ничего не ответила.

Час миновал быстро. Мы с мисой больше почти не разговаривали.

— Спасибо вам большое, за то, что выслушали и успокоили, и за все то, что вы сделали для поимки Микаэля.

Я пожала плечами.

— Поверьте миса, я не сделала ровным счетом ничего.

Та была со мной не согласна. Но спорить не стала.

— До свидания.

— Удачи.

И Навьен перенес девушку из ресторана.

— Герарт, скажи, а я еще следствию нужна?

Тот напрягся.

— А что?

— Да вот соскучилась я по Тоторовски. Интересно, как они там без меня? Много ли дров наломал младшенький?

— Только давай без членовредительства.

— Хорошо, а морально издеваться можно?

— Сколько угодно. — Рассмеялся Герарт.

Остаток вечера я провела за вязанием. Откопала несколько мотков черной пряжи. И стала вязать. Без цели и задумки. Позволяя рукам творить, а мыслям бродить где-то далеко отсюда.