Куплю тебя. Дорого - Елена Рахманина

новый знакомый улыбается. Широко.

Склоняю голову набок. Рассматривая его.

Мне дико хочется сбежать от надзора Сабурова. От своего статуса должницы и прислужницы. Пустого места.

Но это нереально, пока я не верну ему долг. А возможностей для этого у меня не так уж много. Мне необходимо попасть на крупные соревнования и занять призовые места. Учитывая высокую конкуренцию среди художественных гимнасток, ради такой перспективы придётся пахать как проклятой.

– Я нравлюсь вам? – вопрос в лоб.

К моему огромному удивлению, он вызывает у него румянец. А у меня улыбку. Расслабленную и довольную.

В отличие от Сабурова, он смазлив. Как герой какого-нибудь молодёжного сериала, рождающий трепет в сердцах девочек-тинейджеров. Жаль, что моё сердечко заходится чаще лишь в присутствии Ратмира.

Худощавый, с густой копной каштановых волос. Модные очки в тёмной оправе, рубашка мятая, но это совершенно не портит его стильный образ.

– Ты очень красивая, а я обычный мужчина.

Смотрю на него гораздо дольше, чем позволяют правила приличия. Призывно и томно. Наблюдая, как он медленно тонет в моём омуте.

С Сабуровым этот трюк не срабатывал. Он вообще ни разу не отреагировал на мои попытки соблазнения. А с этим всё как по книжке. Так просто, что мгновенно становится скучно.

– Выкупи меня у своего друга.

Я сумасбродная.

Не замечаю, как задерживаю дыхание в ожидании ответа.

Наблюдаю череду эмоций, сменяющихся в его глазах. Он для меня как открытая книга. Распахни на любой странице – а текст уже знаком.

– Ты ему не по карману.

Вздрагиваю.

Не знаю, как так вышло, что я не услышала шагов. Должно быть, слишком напряжённо обдумывала перспективу побега.

Как давно он тут? Вот чёрт. Я пропала.

Молодой врач тут же, как ошпаренный, отпустил мою руку. А я изучаю Сабурова из-за плеча мужчины, пытаясь понять его настроение и собственную участь.

Презрение. Пожалуй, единственная эмоция, которую удаётся прочитать. Жаль. А хотелось бы увидеть ревность. Но, конечно, это не про него.

Даже не знаю, что мне нужно сделать, как себя вести, дабы увидеть хоть какое-то проявление чувств к своей персоне. И есть ли среди них что-либо кроме равнодушия.

– К сожалению, мой друг прав. Я не так богат, как хотелось бы.

Я слышу в его словах неподдельную горечь. Вероятно, будь у него возможность, он бы согласился на моё предложение. Но увы.

Интересно, продал бы меня Сабуров?

– Дени, спасибо за помощь, – обращается Ратмир к товарищу.

Тот поджимает губы, словно говоря, что сделал для меня всё, что было в его силах.

Дверь за ним захлопывается, и я остаюсь наедине с хозяином моей жизни.

Смотрю в его глаза, и становится страшно. Пульс ускоряется. В крови увеличивается уровень адреналина. И кажется, я слышу, как громко, по-заячьи трусливо, бьётся сердце.

Нет, я определённо не хотела, чтобы он был в курсе моего плана побега. И заведя опасный разговор с его другом, я интуитивно знала, что Дени не сдаст меня ему. Хотя, откуда взялась эта уверенность, не понимаю. Ведь они друзья.

Но он так смотрел на меня…

Сабуров подходит ко мне вплотную. Я словно приросла к этой ванне. Не могу пошевелиться, хотя возможно стоит забиться в какой-нибудь дальний угол и переждать.

Свет горит тускло, но я всё же замечаю, какие чёрные у него глаза. Расширенные зрачки почти полностью затопили радужку. Зрелище жуткое и завораживающее одновременно.

Он сжимает мой подбородок, заставляя чуть привстать. Издаю писк от грубого захвата. Было бы логично, чтобы страх перерос в панику. Но его место занимает возбуждение. Неподконтрольное и необъяснимое мне.

Почему меня так влечёт к мужчине, который ни разу даже не проявил заботу или ласку? Только жестокость, грубость и агрессию.

– Хочешь получить от меня свободу, – не вопрос. Утверждение.

Губы пересохли. Я провожу по ним языком и замечаю, как его взгляд фокусируется на этом движении.

– И что тебя удивляет?

– Твоя готовность раздвигать ноги перед первым встречным, – голос глухой, жёсткий.

Я сглатываю слюну, с изумлением ощущая, как его большой палец очерчивает мою нижнюю губу. Грубая ласка заставляет чувствовать наэлектризованное покалывание в тех местах, которых он касается.

Интересно, каково это, когда он обнимает и прижимает к себе? Доведётся ли мне когда-нибудь почувствовать его руки на своём теле не в моменты наказаний за проступки…

Раздвигать ноги? Нет.

Секс и доктор в голове не складывались в уравнение. Я двойка, он тройка, четвёрки не получится.

А самое смешное, что я даже не задумывалась о сексе с ним, как о расплате, задавая ему вопрос. Наивно. Ради чего ему бы ещё меня выкупить? Явно не ради красивых глаз.

Начни я оправдываться, это выглядело бы так глупо. Неправдоподобно. Он всё равно не поверит. У него уже сложилось представление обо мне. Далеко не положительное.

– Почему бы и нет? Я здоровая девушка, и у меня есть свои потребности, – выгибаю губы в наглой ухмылке.

Слышу, как он втягивает через сжатые зубы воздух.

Он зол. Чертовски зол.

Я боюсь Сабурова и совсем не понимаю, почему постоянно испытываю его нервы на прочность и вывожу из себя. Но сдерживаться выше моих сил.

– Можешь даже не мечтать о свободе, – сильнее сжимает подбородок, доставляя боль и неудобство одновременно. – Меня не будет две недели. И если я узнаю, что ты не держала ноги вместе, убью обоих.

Глава 27

На короткое мгновение мне показалось, что его угрозы вызваны чувствами. Плевать какими, только бы не равнодушием.

Патимат попросила переночевать в доме и помочь ей утром с уборкой. Завтра мой единственный спортивный выходной, поэтому повода отказать ей у меня не нашлось. А памятуя о том, как она переживала за мою тщедушную шкуру, соврать не позволили остатки совести.

Перед тем как уснуть, я прокручивала в голове эту сцену в ванной комнате. Всего пара его слов стёрла горькое послевкусие унизительной сцены, разыгранной на глазах у его друзей. Наивная мечтательная девочка во мне погрузилась в грёзы. Купалась в собственных фантазиях о нём, так мало похожих на реальность. Представляя, что мы пара. Что мы вместе.

А у меня буйное воображение. Оно рисовало нас в день свадьбы, подбрасывая идеи имён будущим детям. Конечно, после того, как я выиграю соревнования и из гимнастки стану тренером. Картинка казалась идеальной. Он богатый и умный. Я красивая и известная.

И каким был мой шок на следующее утро, когда я пришла убирать комнату, которая обычно пустовала. Не подумав постучаться, я отворила дверь и застыла на месте, не веря своим глазам.

Мечты разбились в прах.

Сабуров и блондинка. Они лежали на смятых простынях. Дрыхли после бурной ночи. Я рассмотрела их, потому что плотные шторы не до конца задернули вечером. Свет падал на исполинскую грудь Сабурова.

Хотелось бы сказать, что я ничего не чувствовала.

Ложь.

Я чувствовала слишком много. Гремучая смесь эмоций бурлила в груди. Желание спалить всё дотла с каждой секундой набирало обороты. И в первую