Его брат хочет тебя (СИ) - Юдина Екатерина

— Естественно, кроме тела в тебе больше ничего хорошего. Только злость и вульгарность. Я тебя предупреждаю — лучше удали эту фотку, которую украла у Кирилла.

— Да? И что случится, если этого не сделаю? — Марго швырнула блеск на раковину, а сама резко повернулась ко мне. Встала точно напротив меня, так что наши лица оказались очень близко и я могла увидеть каждый изъян на ее коже. Девушка продолжила смотреть мне в глаза и бесстрашно напирать. — А может мне распечатать твою фотку и повесить в вашем университете или зачем мелочиться? Отправлю на ютуб. Будешь звездой ютуба со слоганом «Ника всем дает».

Девушка мерзко засмеялась над собственной шуткой, а для меня это было последней каплей терпения, после чего я схватила Марго за предплечье, впившись ногтями в ее кожу. А ногти у меня длинные, крепкие и острые и дали возможность мгновенно сбить спесь с девушки.

— Как будто ты уже этого не сделала? Или это невидимка распространил мои фотографии с директором школы? Оказывается, это ты всё разнюхиваешь, крадешь чужие фотографии и наговариваешь на людей. Я знала, что ты мерзкая, но так поступать — это совсем за гранью человечности. Ты хоть представляешь, что я пережила по твоей вине? Хоть представляешь, что я испытала в селе после этих лживых слухов?

Поначалу я не заметила своей явной агрессии и жесткости, но на последних фразах осознала насколько сильно сжимала руку Марго и вполне возможно доставляла ей боль. В конце я и вовсе встряхнула девушку, пытаясь высказать ей всё за мои страдания.

— Ты дура? — единственное, о чем спросила Марго и, одновременно попытавшись высвободиться из моего захвата, но я не давала. — Какие слухи? Мне заняться больше нечем?

— Не строй из себя глупышку. Это ты сделала, да? Тебе не нравилось, что Кирилл обращал на меня внимание, поэтому издевалась надо мной с подругами, а потом и вовсе распространила эти лживые слухи.

— Ты точно дура, — продолжала Марго говорить одно и тоже, но замолкала едва я встряхивала ее за руку. — Как будто у меня времени много, чтобы тратить его на распространение каких-то слухов. Ты слишком много на себя берешь. Свое внимание я даю только Кириллу…

Она еще что-то говорила, но я временно задумалась. Конечно, я понимала, что Марго просто так не сознается в правде. Никто добровольно не признает вину, но против воли появлялись сомнения. Девушка действительно слишком самовлюблена и ленива, чтобы так тщательно продумать слухи и столько времени посвятить моему унижению. Чаще всего ее издевательства ограничивались улицей и неожиданной встречей, после которой я могла уйти домой, побывав в луже с грязью, или в разорванных джинсах или даже порезанной, но действительно, чтобы так продумать план по уничтожению моего имени для этого требовалось наличие ума.

Постепенно осознав эту правду, я медленно начала разжимать пальцы на ее руке.

— Ты ненормальная. Сдалась ты мне! Слухи про тебя распускать? Не делала я никаких фоток тебя с директором. Я даже не училась с вами в школе, как бы я сфотографировала? Больная! — Марго продолжала орать на весь туалет и хмуриться, глядя на свою руку, на которой остались красные следы от моих пальцев. — Идиотка! И Кирилл уже удалил твою фотографию с моего телефона.

Марго продолжала гневаться на мою глупость, гладить пострадавшую часть тела и только приход посторонней девушки усмирил ее злость и заставил покинуть помещение, а меня — задуматься. Сначала я предполагала, что виновник слухов Кирилл — своего рода месть за отказ, но случай с моей обнаженной фотографией подсказал, что Черный не так уж плох, как казался. Вторым вариантом у меня была Марго, но она недостаточно умна для этого.

* * *

После ужина Стас остался выпить пива, а я уставшая и не спавшая вторые сутки направилась в номер, желая огородиться от внимания близнецов. Стас весь вечер обнимал меня, не упускал возможности погладить мои бедра или колено, демонстрируя каждому гостю ресторана чья я девушка. Кирилл в это время зло смотрел на меня и Стаса. Очень много ярости и пренебрежения было в его жестах. А один раз, когда рука Стаса подлезла под мою юбку и едва не коснулась моего нижнего белья, Кирилл специально проследил за этим жестом и надменно приподнял одну бровь в невысказанном вопросе или комментарии относительно нашей разнузданности. Хорошо ощущалось, как ему не терпелось что-то сказать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В коридоре в одиночестве я почувствовала себя уже лучше, стало свободнее дышать, но это продлилось недолго, потому что возле своей двери я обнаружила Кирилла. Он находился напротив номера, при этом бедрами опирался о подоконник, а руки спрятал в карманах джинсов. Поза расслабленная, подсказывающая, что собеседник спокоен, но я физически ощутила от него раздражение.

— Что случилось? — первая задала вопрос. Разумеется, я могла бы попытаться сбежать в номер, но закончилось бы это опять плохо. Он бы в любом случае догнал.

— Разговор, — коротко ввел в курс дела и кивнул на подоконник, имея ввиду, чтобы я встала поближе к нему. Выполнив требуемое, я молча согласилась на разговор. Тем не менее я старалась находиться на расстоянии от Кирилла и не приближаться к его телу. Лучше, чтобы мы держались друг от друга подальше.

— Ты бросишь Стаса — это раз…

— Слушай, а ты не обнаглел? — дерзко развернулась и посмотрела на него, всем видом давая понять, как зла на его попытки приказывать. Дело не в том, что хочу встречаться со Стасом, а в том, что Кирилл пытался мной командовать. На мой гнев Черный не обратил особого внимания, продолжил смотреть на дверь в мой номер и отдавать следующие приказы.

— Завтра улетаю прямиком в Лондон. На следующие выходных постараюсь прилететь, если не будет форс-мажоров…

Я даже забыла о гневе, задумавшись с какой целью Кирилл рассказывал мне о своих планах, а потом все встало на необходимые места.

— За пять дней ты должна бросить Стаса, а в субботу вечером устроим встречу. Все просто и прозрачно. Я предлагаю не встречаться, а трахаться. Встречаемся только ради этого. Трахаемся и расходимся в разные стороны. Без обязательств.

Да…да…да он? Да я? Да что здесь происходит?

От шока и неверия в происходившие события у меня временно отнялся язык и по этой причине я выслушала всё, что он хотел сказать. Только в конце я заговорила едва Кирилл развернул голову в мою сторону, предлагая мне ответить.

— Я не буду с тобой спать. Ясно?

— Ты не удивила с ответом. Сообщая, если сама не догадалась — у тебя нет выбора. Если не выполнишь, я покажу твою фотографию Стасу и скажу, что ты со мной трахалась за его спиной. Мы с братом уже в ссоре и от этого хуже не станет.

Сказав спокойно о таких жестоких вещах, Кирилл отсоединил бедра от подоконника и медленно направился на выход.

— Ты не сделаешь…ты не станешь…это мерзко! Ты не такой гад! — крикнула ему. На что парень, по-прежнему находясь ко мне спиной, лишь поднял руку и нагло помахал, прощаясь со мной и показывая, что разговор закончен.

— Ты ведь не сделаешь, Кирилл!? — уже в отчаянии выкрикнула, не боясь поднять шум и оказаться услышанной жильцами из соседних номеров. Мне стало очень страшно от его угрозы. Вновь появились воспоминания о слухах с директором. Я не выдержу, если опять пойдут слухи и о том, что я спала с двумя братьями одновременно. Народ очень злой и легко приукрасит правду, если узнает по какой причине мы расстались со Стасом.

— Попробуй проверь.

Глава 20

— Детка, ты себя плохо чувствуешь? Может, отвести тебя к врачу? — обеспокоенно спросил Стас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он долго не сидел в баре с друзьями и уже вскоре пришел ко мне в номер. Хотел вновь поприставать, но остановился, увидев мою взвинченность. Правда, судя по всему, он решил, что меня все же мучали последствия того падения со склона, а я не хотела переубеждать парня и объяснять, что на самом деле меня трясло от гнева к его брату.

Из-за шантажа Кирилла и его желания меня унизить, на некоторое время я вновь стала той маленькой девочкой в очках, которая стирала с забора изображение фаллоса и одновременно боролась со слезами, терпеливо ожидая когда же слухи закончатся. Страх того, что Кирилл умело пустит очередную сплетню о моей связи с братьями, на некоторое время испугал, задевая старые раны, но вскоре заставил принять окончательное решение.