Госпожа тюрьмы, или слёзы Минервы - Михаил Швецов

Ничего общего с расследованием причин и поиском виновных в разгроме советской авиации в начале войны нет и в «обвинительной справке» на командиров ВВС западных округов. Они — точно так же, как и арестованные до 22 июня авиационные генералы — «уличаются показаниями» расстрелянных в 37–39 годах Белова, Урицкого, Бергольца, Уборевича. Им вменяется в вину «участие в право-троцкистском заговоре», шпионаж в пользу почти уже несуществующей Франции, «вредительство в аэродромном строительстве».

Представленный список, разумеется, далеко не полный. А ведь были ещё десятки других командиров, инженеров, управленцев, которые были арестованы и убиты в рамках «дела авиаторов»….Никто не знает почему, но Сталин помиловал двух обречённых: Ванникова и Мерецкова.

Всех остальных, кто выдержал и дожил до расстрела, расстреляли в четыре захода»…

Поцелуй шизофрении

Прервём на время чтение книги. Представленные в ней свидетельства людоедской деятельности первого коммуниста планеты позволяют мне высказать суждение, что шизофрения шла за Сталиным по пятам, вероятно, ещё со времён его неоднократных ссылок и тюремных заключений — до Октябрьской революции. А к чему вела жизнь, скрытая от глаз, на дачах, похожих на неприступные крепости — после переворота? Справедливо ли при этом очередную главу репрессивного аппарата бывшего СССР, а именно: Дзержинского, Берзина, Ежова, Ягоду, Берия и др. — причислять к счастливчикам, избежавшим поцелуя шизофрении?

Теперь и рядовому читателю будет понятно, почему советским психиатрам надо было во что бы то ни стало отвести любую пытливую мысль, дерзнувшую связать тюремное заключение человека с последующим весьма вероятным возникновением у него шизофрении. Сама власть эту тайную связь знает, но будет сохранять секрет до последнего.

Едва ли государственная психиатрия сегодня бы захотела подписаться под представленными мною описаниями реальности недавних времён. Но с такой ли уж высокой надёжностью они могут считаться прошедшими? Вот и Лев Гумилёв спрашивал: вчерашний день — это современность или прошлое? А год и десять назад? То же самое в утвердительной форме написал П. Флоренский: «В будущем нет ничего, чего бы не было в прошлом» («Столп и утверждение истины»).

Так ли уж только шизофрения — удел индивида из толпы, и хорошо ли защищены власти (человек в аппарате) от этой напасти? Из сказанного выше можно вывести суждение, что чиновники тем более защищены от Ш., чем более прозрачны её действия для рядовых граждан, чем развитей в обществе гласность. Но если прав и Гёте, то правитель всегда будет заинтересован в секретах, и Ш. его пугает не больше, чем венерические болезни сегодня — пьяных любовников.

Сегодня, да и всегда раньше, для нейтрализации каких-либо не выгодных кому-то суждений применяется тактика контраргументов. Иногда бьют ломом, выражений могут не выбирать, а причины возводят в следствия: хозяин — барин. Предвижу и возражения в свой адрес: какому-то не равноудалённому от власти эксперту может быть предложено молвить за неё слово. Вместе с тем, власть имущие уже давно усвоили уроки того же самого Солженицына: чем больше топали на него ногами, тем больше появлялось людей, способных не только смотреть, но и видеть, не только слушать, но и слышать. На меня никогда публично не топали…

Власть требуется народу для того, чтобы знать и тем самым предвидеть лучшее будущее или катастрофу, а не для того, чтобы создавать частные предприятия по предотвращению отдалённых последствий произошедшего ЧП и выражать соболезнование семьям. Но власть может оставаться безучастной даже тогда, когда решается ключевой вопрос существования нации. Уже много сказано о том, что денежные вливания в здравоохранение на самом деле обогащают, прежде всего, торговцев медицинским оборудованием и их лобби. Предложения, которые действительно обещают здоровье, остаются неуслышанными чиновниками (словно, отрицательные галлюцинации). А ведь увеличения здоровья, в частности, беременных женщин можно достичь без дополнительных денежных средств. Скорее, наоборот! Избавьте женщин от употребления препаратов железа или вакцин во имя мифической профилактики — и вы увидите больше здоровых детей и их матерей. Но этого-то власть и не слышит уже более десяти лет. Уже почти пять лет на сайте московских домашних акушерок, с которым сотрудничают всемирно известные специалисты, в том числе учёные из Западной Европы и России, находится обращение к бывшему и нынешнему президенту об оптимизации и облегчении родовой помощи, но ответа нет. А ведь у домашних акушерок по 4–8 собственных детей. И почти все они русские! Вот уж у кого учиться рожать, и жить, и воспитывать! Но власть всех уровней нема. На том же сайте есть тревожное за судьбы женщин письмо хорошо известной и в Америке профессора Н.В. Старцевой к бывшему президенту Бушу с супругой, которое было неоднократно получено в Белом доме, но ответа нет даже частным порядком и теперь, когда, казалось бы, в этом дружном семействе могли бы проснуться не только глобалистские, но и человеколюбивые тенденции.

Что означает заведомое отстранение от предупреждающей информации? Значит ли это, что у власти какие-то совсем другие цели, нежели те, что она декларирует? Неужели и правда, что язык дан для того, чтобы скрывать наши мысли? Но именно затянувшееся молчание власти и порождает катастрофы. Если б только молчание. Власти упорно что-то делают: то укрупняют, то дробят. Вот и два года назад произвели разукрупнение лечебных учреждений. В результате многие люди перестали понимать, куда им надо обращаться за медицинской помощью. А если это одинокие пенсионеры и помощь нужна срочно? В результате такой работы в одном крупном городе, также подвергшем дезинтеграции лечебные учреждения, смертность возросла в два раза. Вот только отчёт в Москву не содержал этих страшных цифр (как сообщил мне в беседе один хорошо информированный источник из недр самой бюрократической машины). То есть Москва и не узнает, что в итоге имитации бурной деятельности Минздрава смертность в городе сильно возросла. А значит и шизофрения там, наверху, будет укрепляться и расширяться. Напротив, десять лет назад власти занимались укрупнением больниц…

Впору снова вспомнить А. Менегетти («Мудрец и искусство жизни». — Пермь: Хортон Лтд., 1993): ««Шизофрения» означает «разделённый разум». По-гречески «схизо» — разделять, а «фрин» — разум, мозг. Возникает противоречие между требованиями бытия и требованиями социума, и личность в конце концов подчиняется социальным правилам (школе, семье, традиции, законам) в ущерб своему Ин-се, которое, хотя и является реальной внутренней силой, почти не проявляет себя во внешней среде. Он ведёт себя согласно существующим нормам, а ощущение тоски и тревоги остаётся».

Требуется только под словом «личность» понимать скованные одной цепью агрегаты-узлы бюрократической машины.

Если попытаться сложить в кучу книги, написанные в советское время о Второй мировой войне, но с условием, чтобы там был только единственный экземпляр творения одного названия, то получилась бы многотонная пирамида. А в основании такого сооружения, заваленные другими предметами, покоились бы всего несколько изданий, повествующих правду о минувшей войне — но, естественно, и недоступных читателю.

Ах, сколько прочитано было мною в детские и более поздние годы о войне! Но как все доступные книги были похожи одна на другую, будто писались одним лицом (без лица). Отличались только местом, временем издания, именами авторов. Какие гигантские усилия больная шизофренией партия прилагала, чтобы благоприятный для неё мираж, в том числе и о собственной мудрости, постоянно прописался в головах строителей коммунизма. Какие гигантские народные средства затрачены на вколачивание лжи. Какие огромные деньги получали за свою полуправду (которая страшнее лжи) обласканные властью писатели… В каких огромных квартирах они жили… Но всё равно стрелялись и стрелялись: шизофрения не прощает сделок с совестью.

О жизни богемы узнавалось случайно. Да и то из уст диссидентов (В. Некрасов).

Но вернёмся же, наконец, к М. Солонину, который утверждает в своей книге, что представленная им информация «…безоговорочно опровергает миф об уничтожении советской авиации в первый день (в более мягком варианте — «в первые дни») войны. Даже после потери 911 самолётов (и с учётом реальных потерь противника) ВВС Юго-Западного фронта превосходили по численности 5-й авиакорпус люфтваффе в 2,5 раза. С учётом самолётов 4-го корпуса ДБА это превосходство становится ещё большим…Ещё раз подчеркнём, что 21 % от исходной численности самолётов был потерян не на рассвете 22 июня и не в первый день войны, а на протяжении девяти дней!

Снова обратимся к составленным «по горячим следам» событий докладам «особых отделов». Оказывается, не только безымянные рядовые воины, но и командиры в больших званиях не могли найти следов авиации Северо-Западного фронта: «Авиационные части ВВС фронта, вследствие вывода из строя всех аэродромов (с которых в момент написания этого донесения вполне успешно действовали истребительные группы люфтваффе) на территории Литвы и большей части Латвии, передислоцировались в различные пункты аэродромов Псковского узла, однако на 28 июня к 11.00 связь с авиаполками и управлениями авиадивизий не установлена и об их действиях ничего не известно….Некоторые командиры авиаполков и авиадивизий, не получая приказов фронта, переезжают с места на место самостоятельно и этим ещё больше вносят путаницу в отдачу приказов…»