Грязная Земля. Книга 1 - Юрий Викторович Окольнов

же такая прелесть!

Лёшик просто стоял за кустами и любовался этим мирным и интимным зрелищем. Девушка плавала, ныряла, лежала на воде и гонялась за рыбками – и он рассмотрел её всю. Лёшик мог бы стоять так бесконечно. На него никто не обращал внимания. Ну то есть, тут никого и не было, кроме прекрасной купальщицы.

Лёшик даже забыл, что здесь находится кто-то ещё – тот, кто играет на дудочке. Мелодия той звенела и переливалась, сплетаясь со смехом, пением птиц и журчанием воды. Пока вдруг не прекратилась.

– Ты устал? – певучим голосом спросила эльфийка, глядя на Лёшика.

Он напрягся и покраснел – неловко вышло. Всё же, подглядывать нехорошо. Он уже открыл рот, чтобы извиниться и представиться – но один из плотных кустов между ним и эльфийкой пошевелился. То, что Лёшик воспринял вначале как изгиб корня или мшистый пень, увенчанный кустом – распрямилось и оказалось тёмно-зелёной спиной человекообразного существа, сидевшего на краю пруда. Точнее – это была древесная спина с длинными травно-мшистыми волосами поверх неё. И на ней рос куст. Давно спину не мыл, грязнуля! А ведь на берегу пруда сидит.

– Мои силы на исходе, – проскрипел замшелый гуманоид на берегу. – Нам пора.

Эльфийка грустно глянула наверх, и Лёшик тоже машинально поднял взгляд. Туман, который покрывал ранее весь мир, кроме огромного дерева – теперь покрыл и его крону. В сером мареве мерцали, угасая, золотистые огоньки. Солнце в ветвях погасло – наверное, зашло. И серебристая листва исчезла, бесстыдно оголив огромные ветви. Лёшик осознал, что стало темнее.

Девушка ловко подплыла к собеседнику, и положила голову ему на колени, скрывшись за древесной спиной. Лёшик осторожно сдвинулся чуть в сторону, чтобы снова видеть её лицо.

– Вот бы ещё чуть-чуть… – тихо сказала она.

Одна её рука лежала под ухом, на бедре собеседника, а другая свисала вниз. Девушка задумчиво водила пальцами по воде пруда.

– Уже скоро, милая… Уже скоро. – проскрипел собеседник. – У нас будет новая земля.

– Да, – прошептала она еле слышно. – У нас будет новая кровь.

Она поглядела прямо в глаза Лёшику и грустно улыбнулась.

Лёшик стоял, как завороженный, глядя в её прекрасные глаза. Мир вокруг быстро темнел. Сверху опускалось серое туманное марево. Пруд перестал журчать и вода постепенно исчезла под корнями.

Ощутив холодное дуновение ветра, Лёшик на миг отвлекся от печальной улыбки – а когда снова посмотрел на эльфийку и её друга – свет перестал падать на них. Потемнев, они словно превратились в грубые деревянные статуи. Лёшик моргнул – и статуи превратились в прихотливые изгибы толстых корней в густеющем тумане. Гуманоидные фигуры в них теперь угадывались совсем плохо.

Лёшик постоял ещё немного у огромного серого дерева, печально глядя на высохший пруд – а потом серый туман покрыл всё вокруг и он заснул.

***

Лёшик открыл глаза. Было ещё раннее утро, и за окном всё было серым. Слабый туман медленно отступал с улиц. Он улыбнулся уходящему сну – это был прекрасный, хотя и грустный сон. Другие сны Лёшика про эльфиек были не такими загадочными – они включали в себя более приземлённые и конкретные подвиги и приключения. Хотя эльфийки там тоже нередко оказывались обнажёнными. Только вот в прежних снах Лёшик был главным героем – а здесь он оказался, в лучшем случае, на роли незваного зрителя. Лёшик вздохнул, перевернулся на другой бок – и попытался снова заснуть. Может, эта эльфийка приснится ему опять? И они окажутся в пруду вдвоём?

Лёшику чрезвычайно не хотелось думать о том, что может принести сегодняшний день. О мести вчерашних нападавших. Он не был точно уверен, кто вчера его осаждал – но догадывался по голосам и поведению.

Полежав так некоторое время, Лёшик осознал, что не может заснуть. Похоже, он больше не сможет спрятаться от жестокой реальности в этом декадентском золотом пруду сна. Поворочался – и решил вставать. Глянул на часы – пять утра, ух!

Но, если так подумать, то пять утра – это идеальное время, чтобы вернуться за своими новенькими стрелами, спрятанными в песке… Вряд ли Пахан бегает в лесу по утрам – не тот типаж. Там же унижать некого, кроме собачников. А собачки Пахану не позволят на себя безнаказанно гавкать…

Да и Бобик вряд ли на пробежки выходит – он в этой банде танком работает. Его дело – броня, устрашение и грубая сила. Скорость сюда не вписывается.

А вот Вадик… Лёшик скривился. Этот гад точно может выбежать в лес в пять утра. Нет, конечно, вероятность с ним столкнуться низкая – но ведь ненулевая же! По совокупности факторов, ага? Лёшик, конечно, будет на велосипеде – но одному откровенно страшно.

…Кстати, Рафик упоминал, что в солнечное время суток он уже на ногах. Надо родителям помогать, да и электричество они экономят – а ему учиться надо. Вот и сидит с учебниками до заката и от рассвета. Только у него мобильника своего нету – но он дал городской номер. И мобилу отца – на крайний случай.

Петю ещё можно дёрнуть. Он, правда, любитель посидеть у компьютера по ночам и одновременно не любитель пробежек – но как-то прихвастнул, что зимой с утра бегал в лес снегом обтираться. Лёшика передёрнуло. Снегом! Бррр. Ну вот пусть теперь покажет, как он с утра в лес бегает…

Есть ещё Алиса – бойкая, спортивная – и Вадика не боится. Одна проблема – Алиса дрыхнет по утрам так, что из пушки не разбудишь. Да и не по утрам тоже. Любит Алиса поспать. Но при этом – днём она вовсе не ленивая, а наоборот. Просто вот такой у неё цикл зарядки-разрядки батареек.

Мысленно собрав команду поддержки, Лёшик воспрял духом. Он поднялся и двинулся на кухню – одновременно накидывая на своем Samsung Note СМС-сообщение для друзей. Пока они проснутся, пока соберутся… Можно успеть покушать!

Война войной – а завтрак важнее расписания!

Но едва Лёшик успел нацелиться на тройной бутерброд с хлебом, маслом, колбасой и сыром (Мак отдыхает!), его телефон заиграл тему эльфийского замка из «Героев-Пять». Пожалуй, в иное время Лёшик бы не стал сразу брать трубку – а насладился бы прекрасной мелодией вместе с бутербродом – но сегодня ему очень нужна была помощь друзей, и он не мог позволить себе упустить их. Лягут снова спать и что тогда?!

Надо брать!

– Амхвло, – всё же не удержался он от большого куска бутера.

– Это Рафик, – избыточно представился Рафик, высвеченный на экране как «Рафик