Темные узы - Сара Брайан

быть, у Джорджа есть сопоставимая должность на его острове для доноров, которые не решаются вернуться на остров Габриэля.

— Ты права. Ее мать, казалось, была взволнована такой перспективой. — Я пойду спрошу Сэмюэля. Мы должны были подумать об этом сами. Работа на острове Шергевил даст Гилберту опыт, но потребности семьи должны быть на первом месте.

— Конечно, — согласилась Хейли, оставшись сидеть после ухода матери. Чтобы скоротать время, она развлекалась тем, что наблюдала за общением своих родственников. Две ее сестры и брат плавали в бассейне со своими детьми и другими двоюродными братьями и сестрами.

Десмонд был прав, я не приложила особых усилий, когда мы разговаривали раньше, — укорила себя Хейли.

Когда они вышли из бассейна, она решила сделать над собой усилие, чтобы преодолеть возникший между ними разрыв. Она уже собиралась сделать первый шаг, когда вернулась мать и села на свое место. Судя по ее угрюмому выражению лица, сердце Хейли упало.

— Сэмюэль сказал, что Гилберт не сможет найти работу в то время, когда мы собираемся в отпуск. Там нет никаких вакансий.

Прикусив губу, Хейли заколебалась, прежде чем спросить название острова, боясь, что мать замкнется в себе. Но прежде чем она успела принять решение, мать сделала выбор за нее.

— Кстати, остров принадлежит не Габриэлю. Им владеет Рона Ривера.

Напиток, который Хейли держала в руке, задрожал при упоминании имени владельца.

— Рона Ривера? Хейли перепроверила, затаив дыхание.

— Да, он хороший друг Габриэля. И наш тоже, — похвасталась она.

— Он сделал свое состояние, инвестируя в биткойны.

Хейли пришлось перевести дыхание, чтобы хватило воздуха для ответа:

— Я знаю. Я работала на него.

 

Глава 16

 

Тщательно скрывая свою реакцию от матери, Хейли искала Десмонда, пока ее мать продолжала заниматься Роной. Она увидела его у бассейна, разговаривающего с Гилбертом, и в груди у нее защемило.

Брат не обмолвился с ней и двумя словами, а теперь оживленно беседовал с Десмондом. То, что у нее не было близких отношений с братьями и сестрами, по — прежнему вызывало боль, которая не проходила, сколько бы времени ни прошло.

— Рона все еще не замужем...

Хейли снова прислушалась к словам матери, готовясь уйти, чтобы предпринять еще одну попытку поговорить с братом и сестрами.

— Когда, — глаза матери стали хитрыми

— Десмонд уедет, возможно, я смогу уговорить Сэмюэля, чтобы он позволил тебе поехать с нами на его остров. Не так уж часто выпадает возможность познакомиться с одинокими мужчинами вроде Рона.

Когда, а не если, Десмонд порвет с ней. Волновало ли ее мать то, что ее слова были унизительны для нее? Хейли только и могла, что не сказать матери, что у нее есть личный номер телефона Рона и она может позвонить ему в любое время дня и ночи, если захочет.

Она пришла к выводу, что они с матерью никогда не будут на одной волне, когда дело касается мужчин.

— Мне нужно идти спасать Десмонда. Он пригласил меня. Хейли подражала тому же надменному тону, который использовала ее мать в отношении нее.

— Ты должна сказать Гилберту, чтобы он не говорил так резко о работе, которую хочет получить. С Десмондом утонченность работает лучше. — Я знаю — подмигнув матери, Хейли оставила ее безмолвной, глядя ей вслед.

Не обращая внимания на свою мелочность, она устала от изгнания из семьи. Если Десмонд считал, что ей следует приложить больше усилий для общения с братьями и сестрами, то он не должен был возражать против того, чтобы его использовали для этого.

Сделав две быстрые затяжки из своего ингалятора, Хейли подошла к Десмонду и обхватила его рукой, чтобы прижаться к нему.

— Вот ты где! Мне стало скучно без тебя.

Хейли почувствовала прилив радости от выражения лица Десмонда и широко улыбнулась ему, крепче прижимаясь к его руке.

— Надо ли напоминать тебе, что ты обещал сегодня сосредоточиться на мне? Стараясь не скривиться от своего назойливого голоса, Хейли надула губки. По крайней мере, она надеялась, что это прозвучало именно так. Никогда раньше она не дулась, поэтому не могла быть уверена. Когда она вернется в квартиру, то обязательно посмотрит на себя в зеркало, чтобы поставить оценку «за» или «против».

Выражение лица Гилберта едва не заставило ее сломать роль, в которую она себя загнала. Сдерживая смех, она выпалила.

— Десмонд обычно так занят, что мы не можем быть вместе так часто, как мне хотелось бы. Он обещал провести этот день, ухаживая за мной, — объяснила она, как будто ее брату было не все равно, но она знала, что это не так.

Гилберт выглядел еще более неловко, как будто ждал от Десмонда ответа на свой вопрос.

— Дорогая, мне жаль, что я позволил Гилберту отвлечь меня. Этого больше не повторится.

Хейли игриво шлепнула его по груди.

— Лучше бы не повторялось, иначе я воспользуюсь маминым приглашением отдохнуть с ней и папой. Она считает, что Рона Ривера будет более благодарна за мое общество.

Золотистый загар на лице ее брата стал выглядеть пятнистым.

— Рона? Тогда мне нужно поговорить с Шарлоттой, чтобы она знала, что ты не поедешь в отпуск без меня, особенно если там будет Рона.

— Может быть, мама пригласит и тебя. Она любит шоколад с шампанским.

— Правда? Тогда мне придется посылать столько, что ей придется пригласить меня. Гилберт, могу я рассчитывать на твою помощь с Шарлоттой? Рона никогда не сможет оценить женщину калибра Хейли так, как я.

Чтобы скрыть улыбку, Хейли уткнулась лицом в плечо Десмонда и, казалось, обняла его сбоку.

Гилберт выглядел так, будто готов был выпустить рвотный позыв.

Надо отдать должное Десмонду: его актерское мастерство значительно превосходило ее.

— Конечно... Я уверена, что мама подшучивала над Хейли. Она никогда не умела шутить.

Хейли оторвала лицо от плеча Десмонда в ответ на ехидный комментарий.

— Я могу принять шутку, когда она не должна причинить боль, просто чтобы получить реакцию для видео.

— Это были просто шутки, Хейли. Боже, ты всегда была такой слабачкой. Я вижу, ты не сильно изменилась.

Через плечо Гилберта Хейли увидела, как ее сестры выходят из бассейна под громогласный голос Гилберта. Однако Хейли не обратила внимания на громкий голос. Мужчины в ее семье были предсказуемы, если не сказать больше. Они использовали свои громкие голоса, чтобы заглушить любой намек на оппозицию. Десмонд,