Веселая стройка - Денис Егоров

Дэн понимал. Никаких гостей ему совсем не хотелось. И тем более участвовать в показухе. Но возражать он не стал и долго кивал головой. Борис Моисеевич остался очень доволен и перешёл к следующему пункту:

– Вопрос зарплаты. Приближается зарплата, и хотелось бы знать твоё мнение по поводу коэффициента для вашей бригады…

Этот вопрос нуждается в небольшом пояснении.

Дело в том, что с переходом на новые деньги – эстонские кроны – и при быстро меняющихся ценах система зарплаты изменилась. Раньше все имели оклад в зависимости от разряда или должности, а также получали премии по разным случаям. Сумма месячной зарплаты была в основном стабильна. Теперь же сумма менялась каждый месяц в зависимости от выполнения работ и прочих загадочных причин (например, симпатии начальства или просто настроения). Последние месяцы коэффициент был 1,3—1,4. Для наглядности: если оклад рабочего составлял 500 крон в месяц, то он умножался на данную цифру, и получалось 650—700 крон. Коэффициент предлагался прорабом для своей бригады и потом утверждался директором.

– Коэффициент три, – рискнул Дэн.

– Три? – обомлел Борис Моисеевич. – Может, это немного много?

– Нет. Это нормально. Мы сделали большую экономию на бетоне, технике и рабочем времени. Вы сами говорили, не помните? Экономия будет награждена!

– Я, помнится, и правда что-то такое говорил, – вспоминал Борис Моисеевич. – Очень хорошо… Но коэффициент три? Не знаю, не знаю… На всех остальных участках в этом месяце будет полтора. Как же это воспримут остальные рабочие?

– А мне какое дело? Они тоже экономили, как мы?

Борис Моисеевич что-то пометил в блокноте и обьявил:

– Эту тему я обсужу с Коротковым. Думаю, утвердим… Но, может, не три? Скажем, два?.. Я тебе сообщу ответ.

Дэн произнёс небольшую речь о доверии к руководству и упорной работе в крайне трудных условиях. «Слышал бы меня Коротков. Выражаюсь его словами». Борис Моисеевич сделал новые пометки в блокноте и задумался. Дэн устал говорить, и наступила тишина.

– Я не хочу, чтобы возникли разговоры и склоки, – объяснил Борис Моисеевич. – Получите вы, скажем, по полторы тысячи крон на человека. А рабочие других участков – вдвое меньше. Будут шуметь и требовать прибавки. Им же не объяснишь как есть… Я думаю, сделаем иначе. Очень хорошо. Выпишу вам всем премию, как в добрые советские времена. Якобы за выполнение в срок и экономию. И получите её отдельно, не с зарплатой вместе. В другой день… А коэффициент поставим вам, как и остальным, – полтора… Как ты считаешь, дорогой мой?

– Согласен. Нам лишь бы деньги свои получить. А как будет это выглядеть в бумагах, нас не интересует.

– Очень хорошо, – обрадовался директор. – Кстати, ты от меня что-то хотел? Раз сам приехал.

– У нас всё готово, а камень с раствором не везут. Это же безобразие! Сидим и курим. Положение трагическое… – Дэн сгустил краски максимально. По его дальнейшим словам выходило, что чуть ли не судьба всей фирмы висит на волоске. Директор всполошился и бросился к телефону. Он что-то долго и сердито выговаривал в трубку, посматривая в окно, а потом повернулся к Дэну:

– Через пару часов максимум первая машина камня будет уже на обьекте! Очень хорошо. Потом привезёт вам раствора и далее будет возить непрерывно. Думаю, до завтра снабдим вас всем необходимым.

Дэн повеселел: цель была достигнута. Он встал, но Борис Моисеевич достал новые чертежи с фантазиями архитектора. Больше часа ушло на их обсуждение и, в конце концов, голова Дэна пошла кругом. Сославшись на подготовку к завтрашним гостям, он схватил чертежи и выскочил из кабинета. Сел в машину, привёл мысли в порядок и поехал на поле.

Первое, что он увидел ещё с дороги – застывший на краю поля трактор Валентина, который как-то накренился набок с нелепо вытянутым ковшом. Возле него толпились строители. Дэн почуял недоброе.

– Есть новости хорошие и не очень, – выступил вперёд Славик.

– Давай хорошие.

– Приезжал Павел Иванович. С камнем для строительства стены. Мы с ним решили вопрос.

– Как это понимать – решили вопрос?

– Камень он повёз себе на дачу. Зачем разгружать-загружать зря? Мы вот с этого камня, что Валентин добыл, будем нашу стену строить. А тот, что нам привезти должны со склада, – пусть себе возит сразу на дачу. Хорошая мысль, правда? – Славик потёр руки и добавил: – Заплатит нам по пятьсот крон за машину. Немного, конечно… но пойдёт. Тут три машины будет всего. Ему и не надо было столько для дачи, но я убедил взять. Пока дают…

– Ты бы слышал, что тут было, – засмеялся Коля. – Восточный базар просто. Полчаса спорили они со Славиком, по рукам били друг друга и жаловались на бедность. Хоть смейся – хоть плачь!

– А новость, которая не очень?

– Валентин отключился, – сказал Дима.

– То есть как отключился?

– А вот так и отключился… Переборщил с авансами, – объяснил Дима и покосился на Славика. – Надо было ему в конце наливать. А не в начале… Спирт ведь! Хоть и разбавлял он его водой… В общем, копал-ездил и вдруг застыл на месте. Хорошо хоть, не врезался куда…

– И где он сейчас? – помрачнел Дэн.

– У Тыниса лежит. Перенесли туда. Еле с кабины достали. До завтра точно не очнётся, – сообщил Боря.

– Зачем ты его так напоил? – напустился Дэн на Славика. – Надо же головой думать!

– Не поил я его, – отпирался Славик. – Налил немного. Сам просил он меня… Потом говорит: ещё немного… Я ж не в горло ему заливал под угрозой пистолета! Валентина не знаешь, что ли?

Дэн зашагал к хутору. Тынис в белом халате хлопотал возле Валентина, который пластом лежал на кушетке у окна. В воздухе витал запах спирта. Со стороны это так напоминало больницу, что Дэн невольно улыбнулся.

– Лешитт, как префно. Не снаю, что телатть, – доложил Тынис.

– Что тут поделаешь? До завтра может у тебя полежать?

– Мошетт. Почему нетт? Мне не мешаетт.

– Вот пусть лежит. Только если очнётся – ничего ему не давай!

– Софсем ничеко? И естть нелься?

– Водки не давай! – махнул рукой Дэн и вышел. Все ждали снаружи.

Дэн рассказал о завтрашнем приезде финнов и ожидаемой премии. Премия вызвала бурный восторг.

– Иностранцев мы встретим отлично, – заверил Славик. – Есть у меня одна мысль…

– Лучше без мыслей твоих, – насторожился Дэн. – Покажем им всё, и пусть себе едут куда подальше. Не нужно внимание привлекать.

– Никогда не видел иностранцев, – сказал Андрей. – Интересно, какие они?

– Телевизор не смотришь, что ли? – удивился Славик. – Там полно иностранцев.

– Своими глазами не видел, говорю.

– И в чём разница? Своими, не своими… Если мне твоё фото показать и потом тебя вживую – разница в чём? Люди, как и мы. Только нерусские. И с валютой.

– Валюта… – радовался Дима. – Надо им что-то продать!

– Продадим. Не волнуйся. Говорю – есть идея, – успокаивал Славик. Дэн хотел выяснить поподробнее, но ему помешали.

У края поля с визгом затормозила машина, и какой-то человек выпрыгнул наружу. Он быстро зашагал к трактору. Дэн присмотрелся и ахнул:

– Это же Валентина начальник! Ай как скверно… Только не говорите никто, что он здесь лежит! Будет нам тогда…

Начальник заглянул в трактор и потом свирепо рявкнул:

– Валентин! Ты где? Не прячься! Теперь тебе точно конец!

Он бросился к строителям, завывая на ходу:

– Почему я вечно нахожу свой трактор на этом проклятом поле? Мёдом намазано тут, что ли? Где Валентин? Куда его подевали?

Дэн мучительно думал, что сказать. Остальные молчали. Ситуацию спас Славик:

– Нет его тут. Увезли.

– Куда? Кто увёз? Что тут вообще происходит?

– Врачи увезли. В больницу или ещё куда. Нам не сказали, – нагло сказал Славик.

– Ничего не понимаю. Какие врачи? Обьясните всё толком!

– Ехал он мимо нас… по дороге, – рассказывал Славик, сочиняя на ходу. – Заехал прикурить. Только в кабину полез потом, рраз – и упал. Лежит и не дышит. Мы и водой брызгали, и искуственное дыхание делали… Вызвали скорую… Ну, те приехали и его забрали… Говорят – переутомление и истощение организма. Обморок. Нужна терапия.

– Может, он опять пьяный был? – недоверчиво спросил начальник. – Странная история какая-то… С чего ему переутомляться и истощаться?

Из ворот вышел Тынис в белом халате. Начальник удивлённо посмотрел на него и указал пальцем:

– А это кто такой? – Тыниса он не узнал. Прежде видел мельком и не запомнил. К тому же некоторых людей перемена одежды делает другими.

– Это?.. Ну, это – доктор. Разве не заметно? – нашёлся Славик.

– Дак Валентина не увезли? Что здесь доктор делает?

– Протокол пишет. Происшествия. Потом и он уедет, – врал Славик, не краснея. Все удивлённо смотрели на него. Дэн не представлял, как можно столько чепухи сказать за минуту.