Арктический дрейф - Клайв Касслер

Океанограф-полярник устало побрел в радиорубку, проваливаясь в снег чуть ли не по колено. Сквозь шум ветра слышался рев дизельного двигателя, время от времени то повышающего, то сбрасывающего обороты. За территорией лагеря сновал туда-сюда желтый фронтальный погрузчик на гусеничном ходу, расчищающий снежные завалы. Неровная взлетно-посадочная полоса была жизненной артерией станции: еженедельное снабжение осуществлял самолет «Твин Оттер». Поэтому Бью строго следил за чистотой дорожки.

Не обращая внимания на шум, Кевин вошел в совмещенную с радиорубкой лабораторию, на пороге стряхнул с обуви снег, пробрался мимо стопок научных журналов и каких-то приборов в каморку, где стояла спутниковая радиостанция. У передатчика сидел улыбчивый светловолосый мужчина с немного безумным взглядом. Скотт Кейс был талантливым физиком, изучавшим солнечную радиацию вблизи полюсов. Как и остальные участники экспедиции, он совмещал несколько должностей и, помимо прочего, был старшим радистом.

— Атмосферные помехи опять блокируют наш сигнал, — сообщил он Бью. — Прием со спутника — ноль, от наземного передатчика толку тоже нет.

— Это из-за шторма. Слушай, а ребята в Туктояктуке в курсе, что мы пытаемся связаться с ними?

— Кто их знает, — пожал плечами Кейс, — обратной связи тоже нет.

Тонкие стены завибрировали от рева погрузчика, пытающегося убрать с полосы ледяную глыбу.

— Ты решил расчистить поле на всякий случай? — понимающе кивнул Кейс.

— К вечеру из Туктояктука должны доставить провиант. Вероятно, они и не знают, что у нас тут начинается снежная буря. Попытайся выйти на связь, Скотт. Может, еще не поздно отменить вылет, пилотов лучше поберечь.

Не успел Кейс предпринять очередную попытку, как передатчик захрипел и сквозь помехи прорвался уверенный голос:

— Дрейфующая станция № 7! Дрейфующая станция № 7, это исследовательское судно «Нарвал» агентства НУПИ. Вы меня слышите? Прием!

Отпихнув Кейса в сторону, Бью бросился к передатчику и быстро ответил:

— «Нарвал», говорит доктор Кевин Бью с дрейфующей станции № 7. Прием!

— Доктор Бью, мы вовсе не собирались перехватывать ваши сообщения, однако услышали, что вы пытаетесь связаться со станцией береговой охраны в Туктояктуке. Также мы поймали несколько их вызовов, оставшихся без ответа. Хотите, мы передадим им сообщение?

— Будем вам очень признательны!

Бью продиктовал американцам депешу, в которой просил базу отложить доставку провизии на сутки в связи с плохой погодой. Несколько минут спустя «Нарвал» передал подтверждение от Туктояктука.

— Огромное спасибо, — радировал Бью. — Теперь бедному пилоту не придется бороться со штормом.

— Всегда пожалуйста! Кстати, каковы ваши координаты?

Бью сообщил американцам свое местоположение, они ответили тем же.

— Ну что, парни, готовы к шторму? Похоже, буря идет знатная, — радировал «Нарвал».

— До сих пор мы неплохо справлялись с капризами Снежной королевы. И все же спасибо за беспокойство.

— Прощайте, станция № 7. Конец связи.

Бью облегченно вздохнул и отложил микрофон.

— Кто сказал, что американцам не место в Арктике? — воскликнул он, надел парку и вышел.

* * *

В тридцати пяти милях к юго-западу Билл Стенсет с тревогой изучал метеорологическую сводку. Как старый морской волк и достойный потомок древних викингов, он перенес немало штормов во всех океанах планеты. И все же стремительно надвигающаяся арктическая буря серьезно встревожила капитана «Нарвала».

— Судя по прогнозу, сила ветра растет, — уверенно заметил он. — Думаю, шторм будет сильный. Не хотел бы я оказаться на месте тех бедолаг на льдине.

Позади Стенсета на мостике стоял Руди Гунн. Услышав слова капитана, он страдальчески скривился: попасть в самое сердце арктического шторма было то еще развлечение. Он бы с огромным удовольствием поменялся местами с полярниками, которые наверняка засели в теплом бараке и режутся в карты. Любовь Стенсета к сомнительным прелестям морской жизни недвусмысленно свидетельствовала о том, что старый моряк чувствует себя в море как дома.

Гунн был совсем не таков. Хотя в свое время он закончил Военно-морскую академию в Аннаполисе и провел в море несколько лет, теперь Руди большую часть времени просиживал за письменным столом. Заместитель директора Национального управления подводных исследований обычно находился в штаб-квартире НУПИ, в Вашингтоне. Невысокого роста, крепкий и жилистый, он носил очки в роговой оправе и являл собой полную противоположность Стенсету. И все же Гунн тоже не мог устоять перед романтикой океанографических приключений и всегда с удовольствием брался за испытание нового подводного оборудования.

— Я бы скорее пожалел белых медведей, — откликнулся Гунн. — И когда придет грозовой фронт?

Стенсет внимательно посмотрел на кучевые облака прямо по курсу:

— Примерно через час или два, не позже. Думаю, в течение получаса следует поднять и закрепить «Бладхаунд».

— Вряд ли ребята захотят так скоро вернуться в конуру. Я схожу в оперативную рубку и предупрежу их. Капитан, сообщите, пожалуйста, если погода испортится скорее, чем ожидается.

Стенсет кивнул. Гунн покинул мостик и отправился на корму. Двухсотфутовое исследовательское судно мерно покачивалось на растущих волнах, и Руди несколько раз приходилось хвататься за поручни. В центре корпуса была вертикальная шахта, в которой плескалась морская вода, время от времени выливаясь на палубу. Спустившись по сходному трапу, он вошел в дверь с табличкой «Лаборатория», ведущую в большой отсек. Часть помещения занимали многочисленные встроенные мониторы. Поступающие с батискафа данные записывали два оператора.

— Они на дне? — спросил Гунн.

— Да. Примерно в двух милях к востоку от нас. Кстати сказать, они уже зашли в территориальные воды Канады.

— С ними можно связаться?

Оператор кивнул и передал ему наушники с микрофоном.

— «Бладхаунд», это «Нарвал». Погода резко ухудшается. Прекращайте изыскания и срочно всплывайте!

Повисла длинная пауза, потом последовал едва слышный из-за помех ответ.

— Вас понял, «Нарвал», — раздался голос с сильным техасским акцентом. — Прекращаем изыскания через полчаса. Конец связи!

Гунн собрался было ответить, потом передумал. Спорить с этой парочкой твердолобых упрямцев совершенно бесполезно. Сняв наушники, он покачал головой, откинулся на спинку кресла и стал ждать, пока пройдут полчаса.