Линия на стекле. Сфера 2 - Николай Иванов

Глава 11

Монс сделал еще шаг и с облегчением вздохнул: он оказался там, куда хотел попасть – в окрестности монастыря рядом со Столицей. Оглянулся – проход закрылся! Вернее, его просто не было! За спиной простирался обычный деревенский ландшафт. Но на осмысление происшедшего времени не было: невдалеке он увидел горящую постройку, услышал лязг мечей. Пригляделся и узнал своих воинов, посланных с особым заданием. Он успел, бой только разгорался. Торопливо надвинул забрало на шлеме, и бросился в гущу сражения. Увидел шлем сотника Орта с узнаваемым плюмажем из белых перьев, раздвигая воинов, бросился к нему. Прокричал, перекрывая лязг металла:

– Орт! Труби общий отход!

Сотник узнал рогатый шлем князя. Ничего, не спрашивая, вышел из схватки, подбежал к трубачу, что-то приказал и над полем битвы прокатился звонкий голос горна.

Воины Орта, с некоторым замешательством сомкнув свои ряды, организованно отступили, как заметил князь, приказ выполнили все.

Обороняющиеся их не преследовали, они тоже были в недоумении, не понимая, что задумал противник. На всякий случай отступили, заняв более выгодную позицию. Сомкнули ряды, выставив сплошную линию щитов, ощетинившись копьями и стали ждать.

– Немедленно уходим, Орт! Это ловушка! – несколько покривил душой князь, но, как, оказалось, невольно угадал, что в скором времени подтвердилось. – Потери есть?

– Обошлось.

– Отходи, не теряй времени! А я еще одно дело закончу!

Сотник с воинами организованно отступил в рощу, и через минуту из нее выехал отряд, остановился на дороге в ожидании князя.

Монс вложил меч в ножны, подошел к воинам противника, стоящих за стеной щитов.

– Кто вами командует? Пусть выйдет!

После короткого замешательства один из воинов откинул забрало, вышел навстречу, раздвинув ряд щитов.

– Я командир отряда! Что нужно!? – меч он держал в руках.

Князь усмехнулся предосторожности воина.

– Отойдем! – повернулся спиной, отошел на несколько метров.

Противник подошел, загнал меч в ножны. Монс удовлетворенно улыбнулся, но забрало надежно скрывало его лицо. Он не хотел быть узнанным.

– Передай своему главному, что нападений больше не будет!

На лице воина увидел недоумение. Повторил:

– Я больше не буду нападать на вас! Так и передай! Передай только ему, твои люди не должны этого знать! Понял? – бросил взгляд на своих людей. – Прощай, воин!

Князь повернулся и неспешной походкой пошел к ожидавшим его людям. Легко взлетел в седло застоявшейся лошади, и только тогда поднял забрало. Оглянулся: по дороге с противоположной стороны монастыря на помощь обороняющимся, мчалась двумя колоннами конница.

– Князь! Ты нас спас! – с уважением произнес сотник. – Нас бы смяли!

– Командуй, сотник! – с каким-то не привычным для него азартом крикнул князь. – Уходим! Пока еще есть время! Нас ждет другой враг!..

К ночи пятого дня они, наконец-то, миновали бескрайний лес и, выйдя на опушку, остановились. Сотник выслал дозоры и стал выбирать место для ночевки. Все делалось быстро, без суеты. Дождавшись, когда воины стали ставить первые шатры, князь подъехал к сотнику, приказал:

– Орт, поехали! – упреждая его действия пояснил: – Никого не бери, тут недалеко.

Действительно, ехали они недолго. Обогнули голый от леса холм справа, спустились в лощину и остановились.

– Завтра нам туда, Орт! – князь указал направление.

На соседнем холме, на фоне звездного неба, темнела зубчатая крепостная стена, разделенная несколькими, то ли недостроенными, то ли полуразрушенными башнями. Сотник разглядывал укрепления долго. Монс не торопил. Орт хорошо знал свое дело и не раз доказывал это.

– Князь, – с сомнением проговорил, наконец, сотник, – у нас полсотни людей! А тут крепость!

Монс тихо рассмеялся:

– Утром увидишь, что это за крепость, Орт! – ободряюще похлопал по плечу. – А сейчас назад, отдыхать!

Они вернулись в лагерь. Все шатры уже стояли. В одном котле бурлила наваристая похлебка, из другого, распространялся густой аромат заваренных лесных трав и ягод.

Выпив горячий напиток, князь с наслаждением лег на циновку, укрылся плащом. Он очень устал за эти дни, дни, что прошли с момента возвращения ОТТУДА, когда перед ним открылся проход. С тех пор он не знал покоя. Перед глазами стояла картина ТОГО мира. Он не мог заснуть, чтобы вновь не оказаться ТАМ. Каждый раз, когда сон начинал касаться его ума, и он, казалось, начинал засыпать, тут же в сон врывалась жуткая сцена. Серые глаза. Прозрачная полоска на окровавленном стекле… Вот и сейчас, едва его коснулась невесомая рука Морфея, и он почувствовал легкое приятное покачивание, как сразу же возникло видение ТОГО мира. Кровавая полоса на стекле…

Видения были четкими, яркими. ТАМ был солнечный летний день. Чистые окна домов напротив, мокрая от полива брусчатка улицы. Черная кошка выглядывает из открытой форточки. Решает – вылезать на улицу или чего-то переждать. На углу дома прямоугольник вывески, с названием улицы, и… очень знакомым изображением, чего-то похожим на герб. Взгляд прошелся по вывеске и вернулся. Князь присмотрелся – действительно герб. Его герб! Герб князя Монса!

Князя бросило в жар. Что это? Реальные видения ЕГО мира или… взгляд суетливо метался по картине. Хотелось увидеть, как можно больше, и он увидел: вдалеке, среди разнообразных по форме и высоте строений возвышались островерхие башни. Очень знакомые башни! На них можно было рассмотреть черточки флюгеров на венчающих башни шпилях. Башни его болотного замка!

Князь жадно всматривался в незнакомую жизнь за «окном», искал новые узнаваемые детали, пытаясь определить его реальность…

А там что-то произошло: испуганно отпрянула от окна кошка, мелькнуло бледное лицо, рука задернула штору. Противный заунывный звук заполнил улицу. Послышался легкий дробный стук. Это был незнакомый князю звук. Секундой позже он увидел спешащую девушку. Князь не видел ее лица, но изящность движений, легкость быстрой походки, пропорции фигуры уже делали ее красивой. Необычная одежда: легкое короткое платье, обнаженные руки, туфельки на высоком каблуке, лишь подчеркивало ее очарование. Девушка спешила, почти бежала. Невдалеке, совсем рядом (князь не видел, лишь слышал и мог предполагать, что это было) что-то загрохотало, залязгало по брусчатке. Через мгновение показалась металлическая коробка уродливого сооружения на металлической ленте. Резко остановилась, заскрежетав по камню металлом зубчатой ленты. Раздался короткий окрик. Князь не понял сказанного, но в интонациях слышались приказ и угроза. Девушка вздрогнула, прошла несколько шагов, остановилась, резко повернулась. Князь увидел лицо незнакомки, ее броскую красоту. Она была в отчаянии: в больших серых глазах прятался страх, и…. обреченность. Словно она знала, что так все и кончиться, знала и все равно шла к этому. Сердце князя сжалось в предчувствии чего-то нехорошего, неизбежного.

Из металлического чудовища выскочили люди в одинаковой, зелено-болотного цвета, униформе, в уродливых шлемах с небольшими рожками, с каким-то оружием в руках. Двое бросились к девушке, грубо схватили за руки. Сдерживая крик, она закусила губу, закрыла глаза. К ним подошел еще один человек, в сером мундире, начищенных сапогах. Хищно улыбнулся. Протянул руку в черной перчатке к девушке, слегка ударил по щеке и что-то сказал. В серых глазах стояли слезы, но она презрительно улыбнулась, отрицательно покачала головой. Человек в перчатках зло махнул рукой в сторону «окна», отдал какое-то приказание. Девушку подвели к стене. Теперь она стояла спиной к «окну». Князь отчетливо видел ее слегка оголенную спину, нитку жемчуга на изящной шее; лучик солнца попал на обнаженную голову, запутался в короткой прическе темных волос. Князь не понимал происходящего, чувствовал, что должно произойти, что-то нехорошее. На противоположной стороне улицы выстроилась плотная цепочка людей в униформе. Девушка слегка повернула голову, и князь увидел ее безукоризненный профиль, лихорадочный блеск серых глаз…

«Окно» с той стороны окрасилось красными потеками, и мгновение спустя князь услышал сухой треск, глухие удары. Он почти ничего не видел сквозь красную пелену покрывшую «окно». Затем через красные потеки проступило темное пятно – девушка, падая, коснулась головой «окна». Пятно замерло на секунду, затем медленно поползло вниз, оставляя чистую, почти прозрачную линию. Линию смерти…

Князь не знал, сколько пробыл в оцепенении. Гибель людей не была для него внове. Нет, не была, но до этого, потрясшего его случая, он воспринимал людей, скорее, как расходный материал, для достижения своих, точнее доктора Монса, целей. Кроме Габи, которую не мог забыть… Князь никогда не проявлял излишней жестокости, насколько мог берег и заботился о своих людях, но никогда не забывал о главной цели. А она оправдывала все… Он понимал, что оказался свидетелем сцены из будущего. Но какого будущего? Которое предполагал создать он, или кто-то другой? Что это – реальная картина или просто одна из возможных реальностей, которая может кем-то быть реализованной? Уж не им ли? Ответы он не знал, но в память картина гибели прекрасной девушки врезалась навсегда…