Ласточка смерти - Марина Серова

– У вас так много цветов, – заметила я, обращаясь к секретарше.

– Да, Юрий Борисович очень любит зелень. Вот посмотрите, какие цветы у него в кабинете. Загляденье! – Секретарша разговаривала со мной, одновременно перебирая какие-то бумаги. Это была женщина не первой молодости, но, судя по ее точным и четким движениям, хорошо знающая свое дело. Видимо, Рыкова интересовал не внешний вид обитательницы приемной, а ее деловые качества.

– Мне еще долго ждать? – поинтересовалась я у секретарши, когда кофе кончился.

– Сейчас я узнаю. – Она вышла из-за стола, стуча каблучками, и направилась в кабинет Рыкова. Через минуту она вернулась и пригласила меня войти.

Рыков сидел за большим письменным столом и смотрел на погасший монитор. Секретарша говорила правду: в кабинете председателя правления было много редких растений. Может быть, они и не были настолько редкими, как мне показалось, я ведь не флорист-любитель. Но в других местах я не видела такой красоты: почти все растения цвели. Больше всего мне понравился олеандр: его цветы напоминали розы и формой, и запахом, только росли они не на кустах, а на дереве. Я залюбовалась цветами.

Тем временем Рыков оторвался от монитора, вышел из-за стола и крепко пожал мне руку.

– Спасибо, Евгения, вы спасли моего внука! – сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Если бы не вы, Денис бы утонул.

– Это моя работа. – Конечно, если бы я опоздала к отплытию, спасать Дениса было бы некому. Интересно, дед сказал внуку, что тот подвергался смертельной опасности? Или все же пощадил его нервную систему и постарался, чтобы он воспринял все как досадную оплошность шкипера?

– Как он себя чувствует?

– Спасибо, хорошо. Только все злится на Виолу и мажет обгоревшую спину какой-то мазью. Доктор прописал. Сказал, что к завтрашнему дню кожа будет как новенькая.

– А что у него завтра? – насторожилась я.

– Выпускной вечер, – ответил дед. – Кстати, а почему Сергея не было на яхте? Он и на звонки не отвечает.

– Сама не могу понять, куда он делся. Вчера не пришел к отплытию, хотя до этого ходил в яхт-клуб уточнять детали.

– Он не мог попасть в переделку? – насторожился Рыков. – С его замашками он мог где-нибудь ввязаться в драку. Задира еще тот.

Я вспомнила, как Сергей однажды сказал, что набьет морду любому, и сообщила об этом Юрию Борисовичу, на что тот заметил:

– Наверняка попал в историю. Нужно еще раз ему позвонить.

Рыков взял телефон и набрал номер Сергея. Послушав длинные гудки, он положил трубку.

– Не отвечает. – Юрий Борисович задумался. – Кто теперь будет сопровождать Дениса на выпускной?

– Давайте я, Виола меня сегодня уволила, а наша с вами договоренность пока в силе. – Мне действительно захотелось уберечь парня от возможных неприятностей, но Рыков, не задумываясь, отказался:

– Нет, Женя. Денис меня-то не слушается, а вас и подавно не будет. Он просто сбежит, и все. Я его хорошо знаю.

– А что вы намерены делать? Другого выхода я не вижу. – Мне показалось странным то, что Юрий Борисович мне отказывает, несмотря на то что вчера я спасла Дениса от гибели.

– У меня на примете есть один парень, я с ним сегодня созванивался. Он будет охранять внука на выпускном. А дальше – посмотрим.

– Я знаю этого человека? – Сергея я знала, но кого еще надумал нанять Рыков? Может, это кто-то новенький из Ворошиловки?

– Не думаю, – сказал Юрий Борисович, отошел от меня, сел за стол и стал перелистывать ежедневник, – здесь у меня был его телефон. Хочешь ему позвонить? Мне он понравился.

– Мне за ним тоже нужно присматривать? – поинтересовалась я, уже предвкушая летний отдых.

Рыков посмотрел на меня испытующе.

– А ты сама хочешь?

Я выдержала его взгляд и ответила:

– Хочу!

– Если хочешь, можешь присмотреть. Только издалека. Нам нужно пережить всего пару дней, а там за Денисом приедет Лиза и заберет его к себе в Германию. Я заплачу тебе вперед, – сказал Рыков и полез в карман за бумажником.

* * *

Почему Рыков по-прежнему на меня не надеется? Даже после того, как я спасла жизнь его внуку? Наверное, его действительно смущает то, что я женщина. Но у меня с Денисом отношения сложились, он относится ко мне с уважением. С подростками всегда так: нужно показать им что-то, что делаешь хорошо, и они сразу проникаются доверием. Может, Рыков этого не знает? Интересно, а что это за парень, которого он нанял? Зря я ему не позвонила. По крайней мере, я бы смогла оценить его возможности.

Кстати, а чего это я думаю о клиентах? Рыков мне заплатил, Виола – нет. Но я практически свободна! Здравствуй, лето! Наконец-то я могу распоряжаться своим временем, как захочу! Через два дня все будет, как я планировала: никакой работы. Все три месяца. Я просто отдохну. Завтра же позвоню на турбазу и закажу путевку. А ровно через два дня буду есть апельсины и клубнику и пить холодную минералку!

Но что это? Телефон? Интересно, кто мне звонит? Номер незнакомый.

– Алло, Евгения Охотникова слушает.

– Здравствуйте, Евгения. Это Бодров, уголовная полиция. Вы не могли бы заехать к нам на пару минут?

Вот это номер! И зачем я им понадобилась?

– Да, могла бы.

– Вы свободны в течение этого часа?

– Да, свободна.

– Сколько времени вам нужно на дорогу?

Я прикинула, через какое время я смогу подъехать к ГУВД.

– Минут пятнадцать.

– Хорошо, я вас жду. – Бодров повесил трубку.

К чему такая спешка? Интересно, по какому вопросу меня вызывают в отдел по борьбе с организованной преступностью? Я что-то сделала незаконное? Или мой пистолет оказался у преступника? Последнее более вероятно. А может, Рыков заявил в полицию? Тоже может быть, ведь Дениса чуть не утопили, пусть и нечаянно. Я развернула «Ладу» и направилась прямо в ГУВД.

Ровно через пятнадцать минут я входила в кабинет капитана Бодрова. Валерий Петрович сидел за заваленным бумагами столом и читал одну из них. Когда я вошла, он поднял голову и жестом пригласил меня сесть на стул напротив. Я села и, пока капитан занимался своим делом, оглядела кабинет. Рядом со столом, за которым работал Бодров, стоял большой металлический сейф с приоткрытой дверцей. Справа от стола на маленьком столике были графин с водой и несколько стаканов. Бодров, закончив читать, отложил бумагу в сторону, встал из-за стола, налил себе воды из графина, напился и поставил стакан на место.

– Как ваши дела, Евгения?

После этого вопроса я насторожилась: капитан уголовной полиции не будет просто так интересоваться моими делами.

– Работаем потихоньку, – уклончиво ответила я.

– Расскажите мне, как у вас пропал пистолет.

Ах, вон оно что! Но откуда он знает об этом? Устинов рассказал?

– Откуда вы об этом знаете? Я оставляла заявление Олегу Михайловичу. Он передал его вам?

– Да, Женя. На вас было совершено нападение, а это уже дело уголовной полиции. Расскажите мне подробно, где и когда на вас напали. – Капитан вынул чистый листок бумаги и приготовился записывать.

Я подробно рассказала о случае у коттеджа Гончаровых. Бодров изредка останавливал меня, прося уточнить ту или другую деталь, после чего сказал:

– Не исключено, что на вас напал опытный преступник. Будем ждать, когда он пустит в ход оружие, тогда и разберемся, куда делся ваш пистолет.

– Неужели все так серьезно? – засомневалась я.

– Да, Женя, все настолько серьезно, что вы себе этого даже представить не можете. – Бодров вложил листок в какую-то папку, закрыл ее и положил перед собой. – У меня к вам еще одна просьба: постарайтесь никуда не выезжать из Тарасова. Вы нам можете понадобиться.

Вот это номер! Значит, пропала моя турбаза, пропала клубника и минеральная вода? Что значит «постарайтесь не выезжать»? Это подписка о невыезде или просто просьба? Я же потерпевшая!

– Валерий Петрович, с чем связано это ограничение?

– Мы проводим расследование, но с материалами дела я вас знакомить не вправе. Это все, что я могу вам сообщить. – Бодров встал из-за стола. Это означало, что разговор окончен.

Я тоже поднялась со стула и уже собралась уходить, когда капитан меня остановил:

– Евгения!

Я обернулась.

– Присмотрите за Денисом Гончаровым. Рыков сегодня звонил, говорил, что у парня новый телохранитель, но мы больше доверяем вам. Заплатить вам мы не сможем, так что воспринимайте это как особое задание.

– Хорошо, Валерий Петрович, сделаю, что смогу, – пообещала я и вышла из кабинета. В дверях я столкнулась с молодым оперативником. Он ворвался в кабинет и отрапортовал:

– Валерий Петрович! Мы напали на след!

Бодров приложил палец к губам и выразительно посмотрел в мою сторону. Оперативник обернулся. Мне не оставалось ничего другого, как покинуть кабинет. Дверь за мной закрылась, и полицейские принялись что-то горячо обсуждать. Слов я уже не слышала, но знала по опыту: если у сотрудников уголовной полиции есть от меня секреты, значит, они вышли на след преступника. Но почему Бодров так беспокоится о Денисе? Ведь парень через два дня уедет в Германию, а там его уже никто не достанет. Наверное, на это есть причины.