Каратила – второй раунд - Андрей Поповский

– Здорово, конечно. А как можно работать с подобными вещами? – заинтересованно спросил Егор. – Как по желанию можно войти в такое состояние?

– Обучение этому занимает довольно длительный промежуток времени, но поверь, это стоит того. А начинается все с дыхания, опустошения сознания и концентрации. Тебе Артур рассказывал об этой технике?

– Да, – кивнул Егор.

– Тогда тебе будет немного проще. Для начала ты должен выбрать для себя боевой образ. Это может быть реально существующий зверь, например, медведь, сказочный персонаж вроде дракона или даже разрушительное природное явление типа смерча. Важно, чтобы ты хорошо изучил повадки и особенности поведения этого образа. После обдуманного выбора, ты должен, опустошив сознание, представить себе этот образ немного в стороне от себя. Создай его и отпусти, наблюдай за ним отстраненно, со стороны. Пусть образ живет своей жизнью. Когда ты научишься длительное время концентрироваться на созданном тобой фантоме, попробуй подпитать его, чтобы он стал больше и мощнее, а потом слейся с ним, убрав разделение на субъект и объект. Ощути, что ты и созданный тобой фантом – это одно и тоже. Почувствуй в себе его силу и его неукротимую ярость. Затем тебе нужно будет научиться выплескивать эту ярость наружу. А для этого как нельзя лучше подходит работа на тяжелой груше. Входи в образ и яростно атакуй грушу. Поначалу ты будешь работать сумбурно, ярость, хлещущая через край, будет застилать тебе глаза, но постепенно, с практикой, научишься контролировать и направлять свою ярость, подобно тому как берега бурной горной реки направляют беснующуюся воду в нужном направлении.

– А как же быть с быстрым входом в этот образ? Ведь тот метод, который описываете вы, займет очень много времени, которого в бою мне никто не даст.

– Конечно, тут ты прав, – кивнул Петрович. – Обычный вход в измененное состояние сознания занимает весьма большой промежуток времени, но есть специальные способы мгновенного входа в образ. Это делается с помощью так называемых якорей. Таковыми могут служить яркая картинка боевого образа, формируемая в мозгу, кодовое слово, которое ты произносишь вслух или мысленно, и двигательный якорь, то есть принятие какой-либо боевой стойки или даже конфигурации пальцев руки. Для мгновенного входа в измененное состояние сознания лучше всего комбинировать все якоря вместе. Каждый раз перед тренировочным входом в образ ты должен будешь выполнять комбинацию якорей, а потом настраиваться как обычно. Постепенно это выйдет на уровень рефлекса. Например, представил ты себе тигра, сказал мысленно слово "тигр" и сжал кисти на манер тигриных лап, и все – ты уже в образе…

– Спасибо вам за науку, Николай Петрович. Я обязательно буду работать над своим боевым образом, – Егор прижал руки к сердцу и привстал со стула. – Я, наверное, уже побегу, а то поздно уже.

– Эх, молодежь, – Петрович укоризненно покачал головой. – А самого-то важного ты у меня и не спросил.

– А что здесь самое важное? – Егор поднял брови домиком.

– Самое важное – знать, как безболезненно для себя и окружающих выходить из боевого состояния. Есть старая мудрость, которая не утратила своей актуальности и по сей день: "Прежде чем куда-то войти, удостоверься, сможешь ли ты оттуда выйти". Научиться вызывать боевую ярость не так уж и сложно. В истории Запада тоже были воины, умевшие по желанию вызывать это состояние. Звали их берсерками. Ты слышал о них?

– Конечно, – кивнул Егор. – Кто же не знает о викингах и о берсерках.

– А про то, что в мирное время никто не хотел жить рядом с такими вот воинами, и то, что они всегда селились на дальних выселках, про это ты знаешь?

– Нет. А почему так было?

– А потому и было, что за все на свете есть своя цена. Умение впадать в боевой экстаз имеет свою оборотную сторону. Это частые неконтролируемые вспышки бешеной ярости в обычной мирной жизни. Такой человек запросто может раскроить голову собеседнику, вступившему с ним в безобидный бытовой спор. Берсерки были опасны как для чужих, так и для своих, и поэтому даже соплеменники не любили этих воинов, пользуясь их услугами только во время войны.

– И какой же выход в этой ситуации? – заинтересованно спросил Егор

– Постоянный тотальный самоконтроль, а также определенные дыхательные техники и техники "внутренней улыбки", которые нейтрализуют негативное действие вхождения в боевой образ. Ладно, если торопишься, то беги. Мы с тобой об этом поговорим завтра, – махнул рукой Петрович.

На исходе третьей недели пребывания Егора в Москве ему позвонил Марик и сообщил, что он уже решил все проблемы во Владике и завтра вылетает в Москву, чтобы ускорить операцию с машинами. На все вопросы друга он пообещал ответить при встрече.

На следующий день Егор встречал Марика во Внуково. Здание аэропорта напомнило ему огромный муравейник. Люди сновали туда-сюда, галдели, шумели и ругались из-за отдавленных ног. Разбитные носильщики катили на выход тележки, доверху забитые полосатыми сумками каких-то челноков, только что прилетевших чартером из Турции. То там, то сям, сновали попрошайки, которые совали сердобольным пассажирам в нос какие-то замызганные бумажонки, призванные изображать справки органов опеки, и хорошо поставленным голосом гнусаво тянули заученные слова: "Люди добрые, помогите, пожалуйста. Сами мы не местные, находимся на вашей территории…" За всем этим бурлящим людским морем лениво наблюдали милиционеры, цепким взглядом опытных охотников за наживой вычисляя в толпе торгашей с дорогим товаром.

В ожидании Егор, скучая, разминал в руке теннисный мяч и слонялся по аэропорту, рассматривая китайский ширпотреб, выставленный на продажу в коммерческих ларьках, выросших повсюду словно грибы после теплого летнего дождя. Наконец объявили посадку нужного ему рейса, и он поспешил в зал прилета, смешавшись с толпой встречающих.

Через несколько минут из открывшихся дверей повалили пассажиры, прибывшие из Владика, и Егор сразу же увидел друга. Марик топал прямо ему навстречу и увлеченно болтал с невысоким коренастым парнем с горбатым носом, которому на вид было около двадцати лет.

Увидев Егора, Марик широко улыбнулся и помахал ему рукой.

– Здорово, дружище! Как я давно тебя не видел, – Марик кинул сумку с вещами на пол и крепко обнял Егора.

Потом, разжав объятия, он повернулся, кивнул на стоявшего рядом с ними парня и представил его:

– Знакомься, это Асик, можно просто Слон. Он и еще несколько других пацанов теперь будут работать вместе с нами.

Егор, представившись, пожал руку новому знакомому. Тот немного поморщился от крепкого рукопожатия и потряс слипшимися пальцами.

– Ну и тебя и рука! Прямо как плоскогубцы.

– Извини, просто не рассчитал немного, – виновато улыбнулся Егор, продолжая ритмично сжимать теннисный мячик пальцами левой руки. – Ладно, пацаны, что мы тут стоим как засватанные. Сейчас поймаем мотор и поедем в гостиницу.

– Действительно пойдем, – согласился Марик, поднял сумку с пола и шутливо подмигнул другу. – А ты, я смотрю, все качаешься? Скоро у тебя руки станут как клешни у краба, ни бабу тебе погладить, ни письмо написать. А оно тебе надо?

Егор, широко растянув в улыбке рот, отшутился:

– Так я же для общей пользы стараюсь. Если что, должников и конкурентов будем запугивать. Я их порву, как Тузик грелку!

С этими словами, он сжал мячик в обеих руках, впился в него всеми пальцами и на глазах у изумленных спутников разорвал его на две половинки.

– Ну ты и монстр! – изумленно покачал головой Марик. – Эдак скоро тебя можно будет в цирке показывать.

– Да ладно тебе, – на ходу отмахнулся Егор. – Если честно, то этот мяч я уже пару недель в пальцах разминал, он стал совсем мягким. Вот когда я так же смогу порвать совершенно новенький мячик, тогда это будет действительно здорово.

– Не знаю, не знаю – покачал головой Слон. – Я хрен бы его порвал, даже если целый год разминал бы.

Через полчаса Марик и Аслан уже оформлялись в гостиницу. Егор стоял рядом с ними и от скуки листал забытый кем-то журнал, валявшийся на стойке.

Вдруг Марик, старательно заполнявший анкету, бросил ручку и сделал стойку, как гончая на дичь.

– Пацаны, подождите. Я сейчас!… – сказал он товарищам и стремительно устремился к выходу.

Егор с удивлением посмотрел туда и увидел, что Марик, верный своим традициям, уже на ходу клеит ту самую блондинку, которая так ему понравилась и к которой он так до сих пор не решился подойти. Девушка, одетая в строгий брючный костюм, сегодня выглядела просто ослепительно, а Марик действовал как всегда решительно и напористо. Он, обворожительно улыбаясь, что-то говорил ей на ходу, потом забежал немного вперед и предупредительно распахнул перед ней стеклянную дверь. Они вышли на улицу вместе, и девушка остановилась рядом с входом, внимательно слушая, что ей говорил обаятельный ловелас.