Единственный и неповторимый - Александр Савчук

После этого застолье начало медленно, но верно превращаться в пьянку. Дабы вернуть веселый настрой слегка загрустившим мужчинам, я рискнул рассказать несколько земных анекдотов. Истории о мужчинах и женщинах пошли на ура. Юджин почему-то вспомнил, как меня рассмешило имя рыжего слуги, пришлось пояснить. Проорав хором «Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой», мы выпили за здоровье Антошки и всех рыжих на свете. Что происходило дальше, я помню урывками. Вот мы устраиваем состязание по армрестлингу, вот я зачем-то вскрываю деревянный пол, бью по какой-то бородатой морде, вот мы любуемся звездным небом. Тут мое сознание на минутку прояснилось, но не до конца. Просто я услышал, как чей-то голос, до боли похожий на мой собственный, провозгласил: «Шерше ля фам!» И тут же перевел для темных аборигенов, не владеющих французской речью: «Пора по бабам!» На этом сознание посчитало свою миссию выполненной и вежливо удалилось.

Глава 9

Со средством против похмелья меня не обманули, голова действительно не болела. А вот сушняк присутствовал, и даже очень. Ну это как раз и неудивительно, выпили мы вчера много, очень много. Даже не помню, когда я последний раз так надирался.

Разлепив глаза, я обнаружил над собой знакомый потолок моей комнаты. Интересно, как я сюда добрался? Или меня с почестями, как непримиримого борца с зеленым змием, принесли на руках? Окончание вчерашнего вечера было стерто из моей памяти как ненужный файл. Ух, да я еще и спал в одежде, только сапоги снял. На столике возле кровати стоял кувшин с водой, которую я без промедления загрузил в свой изнывающий от жажды организм, после чего, довольно отдуваясь, откинулся на подушку. И тут только осознал, что нахожусь в постели не один. Как пелось в переделанной некогда популярной песне: «Что-то левое храпит в постели справа». Правда, это «левое» не храпело, а тихонько сопело носиком. Повернувшись, я уставился на молоденькую девушку, лет восемнадцати, которая в свою очередь смотрела на меня. Симпатичная, белокурая, с огромными голубыми глазами и слегка курносая, что, в принципе, ее нисколько не портило. И откуда у меня в постели такое чудо?

– Ты кто? – спросил я.

– Люси, – тихонько ответило чудо. – Я швея в замке господина Зоренга.

– Откуда ты здесь? – продолжал я выяснять обстоятельства.

– Вы вчера меня позвали, сказали, что покажете мне свою коллекцию магнитиков для холодильника, правда, я не знаю, что это такое. Я и согласилась.

Я прикрыл глаза, пытаясь восстановить отсутствующий фрагмент памяти, но желаемого результата не достиг. Воспоминания возвращаться не собирались.

– Жениться обещал?

– Угу, – преувеличенно серьезно кивнула девушка, однако в глазах у нее прыгали озорные бесенята.

– Поверила?

– Не-а, – прыснула в кулачок Люси.

– Умница. – Я чмокнул красавицу в лоб. Та-а-ак, а почему я в таком случае одет?

– Люси, а когда мы пришли, что было? – В настоящее время этот вопрос волновал меня больше всего.

– Мы пришли, вы начали что-то мне говорить на незнакомом языке, что-то очень похожее на стихи. – Вот в это поверить могу, меня часто в таких случаях на поэзию пробивает. – А потом… потом вы уснули.

– И все? – не поверил я своим ушам.

– И все, – подтвердила она. – Я сначала хотела уйти, но потом решила остаться. У вас такая мягкая постель.

– У-у-у!!! – провыл я, откидываясь на подушку. Нет, это надо быть таким балбесом! Пригласил девушку и только храп настоящего мужчины смог ей продемонстрировать!

Люси озорно рассмеялась и выскользнула из-под одеяла. В отличие от меня она была полностью обнажена. Какая прекрасная фигура! На натуральных продуктах, свежем воздухе и физических нагрузках выращенная! По современным земным меркам Люси была немного полновата, но именно той красивой полнотой русских женщин, которая заставляет сердце сладостно замирать. Она была похожа на девушек из фильмов шестидесятых годов. Не безобразный жир любительницы «Макдоналдса», а крепкое, налитое тело, которое и ущипнуть-то не удастся. Глядя, как она поднимает с пола платье, я понял, что отпустить ее без извинения за свое поведение будет откровенным свинством. Вскочив, я мигом сбросил с себя рубашку и обнял девушку. Та с готовностью прильнула ко мне всем телом и запрокинула голову, ожидая поцелуя. Обманывать ожидания я не стал и извинился. Дважды.

После того как довольная Люси упорхнула по своим делам, я еще некоторое время лениво валялся в кровати, пока чувство голода не заставило меня шевелиться. Осмотрел мятую одежду со следами пролитого вина, нет, в такой ходить не стоит. Распахнул шкаф, выбрал подходящий костюм и отправился за пропитанием. Но вначале решил посетить купальню, все же обтирание холодной водой из-под крана – не самая лучшая водная процедура.

Выходя из комнаты, я встретил Антошку, который как-то странно мне поклонился. В его поклоне присутствовала опаска и настороженность, которых ранее не было. Что за черт? Чем это я его так напугал? Нет, надо срочно восстанавливать хронологию вчерашнего вечера! На все мои вопросы Анто отвечал, что все в порядке и нет причин для беспокойства. Ну нет так нет.

В купальне я надолго не задержался, быстренько освежил тело и отправился дальше.

– Господин барон, вы где кушать будете? – спросил Антошка. – В ваши покои прикажете подать или в малый обеденный зал пройдете? Там сейчас господин Тофар завтракает.

Вот кто мне на вопросы ответит!

– Веди в зал! – скомандовал я.

Когда мы подходили к столовой, рыжий задал мне неожиданный вопрос:

– Господин барон, простите меня, но не могли бы вы научить меня так драться?

Признаюсь, эта просьба меня ошеломила. «Так драться»? И откуда он взял, что я умею работать кулаками? Внезапно я вспомнил, что вчера как будто чистил чью-то бородатую морду, но вот чью именно? Явно не одного из моих собутыльников, значит, я где-то в другом месте приключения нашел. Глянул на руки, точно, на правой костяшки сбиты. Не иначе чьи-то зубы пересчитывал!

– Анто, а с чего ты решил, что я драться умею? – попробовал я раздобыть подробностей.

– Да так… – ушел от ответа рыжий. – В замке говорят…

Более ничего вразумительного я из него не выудил и, пообещав подумать над его просьбой, поспешил за стол.

– О-о-о! Доброе утро, Тимэй! – приветствовал меня Тофар. – Как отдохнул?

– Благодарю, неплохо.

Слуги поставили для меня прибор и добавили на столе провизии. Я в это время озадаченно смотрел на мага.

– Так ты же сам вчера предложил перейти на «ты», – правильно истолковал мой взгляд Тофар. – Признаться, я тоже недолюбливаю весь этот официоз. А ты что, ничего не помнишь?

– Под воздействием алкогольной атаки моя память была частично утрачена, – отрапортовал я, кромсая яичницу.

– Да-а, дела. – Тофар явно издевался. – Значит, почему ты избил двух моих охранников, сказать не можешь?

Я, забыв про еду, пытался выдавить из себя хоть слово, но только раскрывал рот, словно карась на берегу. Ну ни хрена себе – утро новостей!

– Нет, я понимаю, тех троих ты за дело, тут вопросов нет, но моих-то за что? – продолжал добивать меня Тофар. – Они же только разнять вас хотели.

Глядя на мою офигевшую физиономию, маг смилостивился и, расхохотавшись, начал рассказывать:

– Вчера, когда мы уже были в изрядном подпитии, пришел слуга и сообщил, что солдат, которого Хем камнем по голове задержал, очнулся. Мы все к нему направились, хотели узнать, не связан ли он с убийцей. Но возникла одна проблема: после удара тот ничего не помнил, даже имя свое с трудом назвал. Мы с Юджином попытались привести его в порядок, но, так как были уже пьяные, особо не преуспели. Единственное, что удалось установить, так это что к покушению на Зоренга солдат непричастен. Вернулись сюда, еще выпили. Начали думать, почему тогда он сбежать пытался и даже на Макира кинжал поднял? Тут ты заявил, что необходимо личные вещи солдата осмотреть. Вы с Гордионом пошли в казарму, дальше я только со слов других знаю, так что проще будет сделать так…

Маг прикоснулся к моим вискам, сосредоточился на пару секунд, после чего легонько хлопнул меня по лбу. В моей голове словно взорвалась петарда, в ушах зазвенело, правда, через мгновение все прошло. Зато я полностью припомнил весь вчерашний вечер.

– Вот здесь он и жил, – пьяным голосом вещал Гордион, подводя меня к казарме. – Семейные у нас в замке живут, в крыле для прислуги, но таких мало. А здесь все остальные. Большая часть в одном помещении, и-ик, там те, кто служит не так давно, а другие, старослужащие и особо отличившиеся, в маленьких комнатах на одного человека. Сейчас я тебе покажу.

Мы ввалились в казарму, при появлении пьяного капитана в сопровождении не менее пьяного, но неизвестного мужика солдаты на нашем пути замирали, как по команде выпучив глаза и раззявив рты. Не обращая внимания на подчиненных, Гордион как бульдозер пер вперед. Возле одной из дверей он остановился. Попытался открыть, но дверь оказалась запертой. Нисколько не смутившись, капитан кхекнул и долбанул ее плечом. Дверь на такое обращение обиделась и распахнулась, криво повиснув на одной петле. Комната была очень маленькая, кровать, небольшой сундучок в углу и обшарпанный табурет.