Чёрная лиса - Романчик А.В.

халате.

Он и так свою внешность недолюбливал из-за нехватки мужественности в лице и фигуре, а сейчас не хватало только бабского наряда, чтобы завершить образ.

Его бурые студенты мало чем изменились, такие же высокие, широкоплечие, как и были. Не такие, конечно, здоровенные как другие бурые лисы посольства, но стати им хватало за глаза.

И в клинику Вайен отправился в одном из своих самых мрачных настроений. Здание спиралью устремлялось ввысь и отличалось от тех коробок, которые тэрии по ошибке домами называли. Клану жизни отдали первый этаж, где они разбили удобные для себя палатки и принимали разнорасовых пациентов, среди которых были и нужные Вайену люди.

Жёлтых лисов из клана жизни предупредили о приходе членов клана смерти, как и веронов. Но только древние знали, кто именно скрывался за масками.

— Нам как раз нужны помощники, — с сомнением протянул старший жёлтый лис, с толикой сомнения глядя на новеньких.

— Этого нельзя помощником, — указал на Вайена верон Аларий. — Будет принимать наравне с вами... И без возражений, профессор Зарен.

Вайен закатил глаза к потолку.

— К нему людей перенаправим, — добавил Аларий.

— Точно людей? — усомнился белый семихвостый лис по имени Йорей. — Они вежливых и улыбчивых любят. Некоторые из них очень скандальные. С ними непросто.

— Пускай привыкают к нему, — похлопал по плечу ученого Аларий.

Вайен оскалился в улыбке, да так, что от него отшатнулись не только жёлтые лисы, но и его же студенты. Йорей подозрительно нахмурился, словно новый коллега ему кого-то напомнил. Еще бы не напомнил. Йорей — третий или четвертый (точно Вайен не помнил) муж старшей сестры Виены — белой лисы Диоры. Когда лису много лет, его окружало огромное количество родственников, которых он и сам не помнил. Вайен всех своих родственников с трудом вспоминал.

Сначала к Вайену не хотели идти из-за его мрачности, не улыбчивости и бесцеремонности, но после того, как он парочку безнадежных с того света вытащил, очереди образовались и к нему.

Вайен никого не уговаривал и вел очень жесткий приём. Для тех людей кто отказывался от лечения, у Вайена имелся только один диагноз, который он с садистским удовольствием озвучивал под ошеломленные взгляды волонтеров из клана жизни:

— Откажетесь от лечения, вы сдохните.

— Как вы можете такое говорить пациенту?! — обычно возмущались его клиенты.

— Ну, можете подойти к моему соседу, он скажет, что вы сдохните более ласково. Или можете вернуться к себе на родину, и там вас накормят сладкой ложью, но вы всё равно сдохните, потому что ложь не лечит, внезапно.

— Вы не должны говорить такие ужасные вещи пациентам! Какой вы после этого врач?!

— Я предложил вам лечение, но если вы отказываетесь от моей помощи, не вижу смысла утаивать мое мнение на данный счёт. У меня нет другой волшебной пилюльки, которая вас спасет. Или жрите что даю, или идите подыхать в другое место.

И что самое удивительное, его пациенты в большинстве случаев возвращались к нему либо же сразу принимали лекарство, глотая слёзы. Он говорил жестокую правду, не пытаясь её подсластить, но в то же время лечил и возвращал из мертвых. И не только люди это видели. Вскоре очередь к нему разбавилась и нелюдями.

Вероны для самых непонятливых пациентов повесили над головой Вайена табличку с надписью: «Осторожно, очень злой и кусачий лис».

Жёлтые лисы смотрели с завистью на то, как быстро рассасывались огромные очереди перед Вайеном. Даже самые скандальные затыкались либо уходили, когда Вайен доставал шприц с желтой субстанцией и сообщал:

— Будете скандалить, чумой заражу. Язык через минуту отвалится. Я здесь лечу, а не психотерапией для истеричек занимаюсь.

Некоторые пытались на него жаловаться веронам, но проблема в том, что древние относились к своим пациентам еще жестче. В итоге совершенно растерянный подобной политикой клиники пациент возвращался всё равно к Вайену, как к самой «безобидной» альтернативе.

— Мужик, в чём твой секрет? — как-то спросил Вайена совершенно уставший Йорей, когда не впервые очередь к злому лису моментально рассосалась.

Работали в веронской клинике члены клана жизни не потому что хотели, а потому что проходили повышение квалификации. Работа была не из легких, да и наплыв пациентов просто огромен. Не все справлялись с нагрузкой.

— Хочешь, помогу? — предложил Вайен спрашивающему его лису.

Не дожидаясь ответа, ученый поднялся и подходил к каждому из очереди соседа:

— Ты сдохнешь, ты сдохнешь и ты сдохнешь! Ну, ты не сдохнешь, но ходить через пару дней не сможешь! Так что лечимся, либо не занимаем очередь своими живыми трупами!

— Но это грубо и неэтично! — возразил Йорей.

— Я хоть одному из них солгал?! — развел руками Вайен.

— Нет... но...

— Ты сюда пришёл перенимать опыт у древних, так учись у них и этому. Раз живые трупы сюда пришли, значит, прекрасно знали, с чем столкнутся. И добрые и вежливые им не помогли, раз они здесь. Клиника даже называется «Последняя надежда» не просто так. Будешь медлить и по шерстке гладить упертых идиотов, половина твоей очереди в морг отправится раньше, чем ты им поможешь.

После его слов по всем ближайшим очередям прошел вздох ужаса.

— Что?! Не нравится?! — заорал Вайен. — А жить вы хотите?! Вы зачем сюда приперлись, если лечиться методами веронов брезгуете?! Думали, вам тут страшный диагноз опровергнут?! И вы счастливые вернетесь к себе домой?! Обращаюсь ко всем! Кто просто не хочет сдохнуть встали ко мне, а кому нужно сладкое утешение пошли на х...р!

Наступила тишина, но не прошло и минуты, а из ближайшей очереди отделилась одна женщина, прижимая к груди маленькую девочку без сознания.

— Помогите.

— За мной, — взял ребёнка и скрылся в палатке Вайен.

Внутри его встречали студенты вместе с белым лисом, которого ученому назначили четвертым помощником. По забавному стечению обстоятельств белого лиса тоже звали Вайен. Помощники быстро подготовили койку и инструменты. Но едва ученый приступил к обследованию, как понял, что дело дрянь.

— Здесь дыхание нужно, — хмуро озвучил он.

— Мы тёмные, мы пытались, но дыхание обжигает нас, — плакала мать и показала ожоги на своих руках. — Помогите нам! Сделайте хоть что-нибудь!

— Посидите снаружи, я подумаю.

Вайен смотрел на едва дышавшего ребёнка и ругал себя. После такой громкой бравады, да еще и облажаться сразу? Звать веронов и признаваться в собственной беспомощности? Что в