Ветер с севера (СИ) - Стрельна Саша

— Вы давно знаете моего сына, эль-до? — мягко улыбаясь, спросила Линиэль.

— Нет, но мы уже успели стать почти родными, эль-ро — улыбаясь и подмигивая смущенному Кэлибору, ответил Эристор. — А теперь позвольте мне отрекомендовать моих спутников: Сайдар эль-до из Дома Зимней яблони, мы вместе воевали пор командованием короля.

— Добро пожаловать, — Инглэон вновь поклонился, приветствуя гостя.

— Энтондил эль-ро. Это он обучил меня когда-то азам ратного искусства. А этот молодой лоботряс — Мэглин эль-до.

— Друзья моего сына всегда желанные гости в нашем доме.

— Спасибо, — все поклонились и вновь заняли места за столом и почти синхронно потянулись за наполненными стаканами.

Легкое питье и незамысловатая закуска с дороги было тем, что нужно.

— Просто путешествуете, эль-до, или вас привело сюда дело? — через небольшую паузу вновь обратился к Эристору глава Дома Рыжего клена.

— Дело, эль-ро. Но, как мне кажется, приятное, — Эристор опять обратил свой веселый взгляд к лицу Кэлибора.

— В любом случае, все потом. Сначала как следует перекусите, помоетесь, отдохнете с дороги, а за ужином и о делах поговорить можно.

— Лучшего и не пожелаешь, эль-ро.

Трапеза не затянулась, и спустя час гости разошлись по отведенным им комнатам. Дом не был большим, поэтому только Эристору предоставили отдельную спальню. Троих его спутников поместили в одной. Тем не менее, их комната оказалась просторной и светлой, а кровати были застелены чистым ароматным бельем. Опять же, в их распоряжении было сколько угодно горячей воды.

***

Поднимаясь в комнату, где расположился Эристор, Линиэль преследовала двойную цель. Во-первых, долг гостеприимной хозяйки повелевал ей помочь гостю снять обувь, а затем присутствовать при его омовении. Во-вторых, она сразу поняла, что дело, о котором упоминал Эристор, напрямую касалось ее единственного сына.

Слуги уже наполнили глубокую деревянную ванну теплой водой, и Линиэль отослала их. Эристор сбросил пропыленный дорожный плащ, освободился от перевязи, на которой висел меч и длинный узкий кинжал, а после с наслаждением избавился от кольчуги.

Линиэль, опустившись перед гостем на одно колено, помогла ему стянуть сапоги, а после отдала их служанке, чтобы та вычистила их. В те же руки вскоре отправилась и грязная одежда Эристора, в то время как он сам с наслаждением расслабился в горячей воде. Минуты шли, а Линиэль так и не придумала, с чего начать свои расспросы. Она все еще маялась, когда один зеленовато-карий глаз Эристора приоткрылся:

— Ну, говорите же, Линиэль эль-сэ. Невысказанные вами вопросы вьются вокруг меня как мухи над… Гм… А я все-таки привык думать о себе лучше.

Линиэль потупилась, прикрывая рот рукой, а потом не выдержала и рассмеялась. И сразу стало совсем легко.

— Меня мучает упоминание о деле, которое привело вас сюда, эль-до. Оно ведь касается Кэлибора? Я права?

— Материнский инстинкт не подвел вас, эль-рэ.

— Это… секрет? Или я могу спросить вас о сути? Сына так долго не было дома… Я не хотела бы расставаться с ним вновь слишком скоро…

— Боюсь, это в какой-то степени неизбежно.

Линиэль побледнела. Цветочное мыло из ее дрогнувшей руки выскользнуло и упало в воду.

— Простите.

— Ничего. Позвольте, я дальше сам.

— Как скажете, Эристор…

— И не расстраивайтесь так, эль-сэ. Если все сложится, а я думаю, что так оно и будет, Кэлибор осядет всего в неделе пути от вас. А в Доме Красного дуба всегда рады гостям.

— Вы хотите взять его на службу?

Эристор рассмеялся:

— Скорее, не я, а моя маленькая сестричка.

— Н-не понимаю.

— Речь идет о свадьбе, эль-сэ. Ваш сын просил у меня руки моей сестры, Куиниэль.

— О господи! Она…

— Она только-только вошла в брачный возраст, красива, непокорна и отчаянно влюблена в вашего Кэлибора, — довольство было явно написано на загорелом суровом лице Эристора.

Впрочем, Линиэль уже успела заметить, что глаза его практически всегда излучали веселье и добрую силу. Это был хороший эльф, и ей не хотелось разрушать его надежды, да и счастье сына, но, скрепя сердце, Линиэль все же заговорила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я вынуждена огорчить вас, эль-до.

Черные брови Эристора, и без того почти сросшиеся на переносице, сошлись в одну линию.

— Приехав сюда, вы, наверное, рассчитывали узнать о том, что может дать мой сын вашей сестре в смысле лесов, домов или драгоценных камней. Это печально, но… ничего! Мы не богаты, а он третий в семье…

Она говорила и с удивлением видела, как чело гостя проясняется, было прижавшиеся к голове уши расходятся в стороны, расслабляясь, а когда закончила, услышала его облегченный смех:

— Вы меня почти испугали, эль-сэ. Я знаю все это. Дом Красного дуба достаточно глубоко пустил корни в землю, чтобы не заботиться о подобном… Для меня важнее, что ваш сын честен, смел, силен, далеко не глуп и… влюблен до идиотизма, — Эристор опять рассмеялся. — Он мне нравится, и сюда я приехал во многом лишь для того, чтобы соблюсти приличия… Ну и, конечно, главное — лично пригласить вас на свадьбу, которая назначена на первый день последнего месяца лета. Надеюсь, у вас нет возражений против этого?

— Я должна поговорить с мужем и с сыном…

— Ну, так идите. Спасибо за заботу, эль-сэ. Меня давно не принимали так радушно.

— Отдыхайте. Я пришлю слугу, когда придет время ужинать, — Линиэль присела, прощаясь, и торопливо вышла из комнаты гостя.

Ее сердце переполняли удивление, надежда и счастье, которое она всеми силами пыталась удержать в себе, чтобы не спугнуть удачу.

А Эристор, заговорщически улыбаясь, принялся за мытье.

Глава 14

Кэлибор уже успел помыться и одевался, когда в комнату вошла Линиэль. В глаза матери сразу бросились шрамы на груди и плечах сына:

— О Кэлибор, всего этого не было, когда ты покидал дом, — она осторожно коснулась отметин.

— Ничего серьезного, мама. Мне везло, — он натянул рубаху и закончил свой немудреный туалет перевязью с коротким домашним мечом.

Линиэль с гордостью осмотрела его высокую статную фигуру и перешла в наступление:

— Расскажи мне о своей невесте, сынок.

Кэлибор улыбнулся.

— Ты ходила к Эристору, — констатировал он.

— Да. А теперь хочу услышать все от тебя.

— Ее зовут Куиниэ. У нее темные вьющиеся волосы и зеленые глаза. Она смелая, веселая и добрая… Как Эристор. Он понравился тебе?

— Очень.

— Тогда понравится и моя невеста.

— Вас познакомил Эристор?

— Нет. Судьба. Мы встретились больше полугода назад на корабле снежных эльфов… — Кэлибор отошел к окну и уставился невидящими глазами куда-то вдаль.

Он рассказывал, а перед его внутренним взором проносились картины недавнего прошлого.

— Эта Тир, должно быть, поразительная эльфийка, — воскликнула Линиэль, когда сын закончил свое повествование.

— О да.

— Я хотела бы с ней познакомиться.

— Тир дала обещание дождаться дня нашей с Куиниэ свадьбы, и Эристор приложит все усилия, чтобы она сдержала его.

— Он так заинтересован в этом?

— Значительно больше, чем понимает или хочет показать. Уж кому как не мне знать симптомы болезни.

— Ты любишь свою Куиниэ?

— Очень.

— А она тебя?

— Да, мама.

— Я так счастлива за вас, сынок.

— Я сам иногда не верю, что все это происходит со мной.

— Она действительно так богата?

— Я, собственно, особо не задумывался…

— Как это похоже на тебя! — воскликнула, смеясь Линиэль, повернулась, чтобы уйти, но в дверях остановилась и закончила с нескрываемым торжеством. — Пэрсиваль умрет от зависти!

***

Эристор выбрался из ванной, обтерся и блаженно растянулся на мягкой постели. Глаза его лениво скользили по комнате, ненадолго задерживаясь то там, то здесь. Он и не заметил, как заснул…

Ему приснилась Тир. Они вместе плавали в море. Чистая прохладная вода обтекала его тело, лаская, теша. Он знал, что Тир тоже купается нагой — волны, сбегая, открывали взору ее точеные белоснежные плечи и руки. Эристор стремился к ней, но она была быстра и неуловима, как рыба. Сверкая на солнце серебристой гривой мокрых волос, Тир, смеясь, ускользала, а глаза… Глаза манили, обещали.