На грани срыва. Что будет делать Путин? - Алексей Мухин

Если принципиальное решение избавиться от обременительной роли лидера «прокремлевской» партии было сделано, лучшего варианта, как представить события в таком ключе, будто тебя самого выгнали с этого «спектакля», быть не может. В партии было объявлено единоначалие, то есть любое значимое кадровое решение, не требующее согласования с руководящими органами, потенциально закладывало конфликт со «старожилами».

Но сами «старожилы», весьма вероятно, подконтрольны своим кураторами из органов власти, и самостоятельно идти на обострение ситуации, вероятно, не станут. Значит, необходимо остановить выбор на такой персоне, что бы она не только вызывала раздражение у «либеральных» однопартийцев, но и была неприемлема для ответственных за курирование партии чиновников. В этом ключе выбор Ройзмана был бы более чем удачным. То есть пригласи Прохоров в партию, например, Бориса Немцова, то для старожилов бы создавались значительные репутационные риски (если бы Немцов, конечно, приглашение принял) - многие из них длительное время проработали с одним из лидеров «СПС», и было бы тяжело представить их рассказывающими на телекамеры, какого плохого человека Прохоров привел в партию.

Сторонники этой версии также указывают на стиль рекламной кампании «Правого дела» в течение лета-2011. Рекламировался не партия или направления ее работы, а лично Прохоров (точнее, сайт made-in-russia.ru). Несмотря на мелькавшие в прессе сообщения о снятии рекламных плакатов в различные регионах под давлением местных властей, в крупных городах присутствие «образа» Прохорова было более чем заметно. Якобы понявший бесполезность инвестиций в пиар партии «олигарх» решил раскручивать собственную персону. А политика, проводимая в отношении региональных списков партии Ринатом Шайхутдиновым, в таком случае была направлена на еще большее раздражение «старожилов» партии.

Но к этой версии возникает ряд серьезных вопросов, основной из которых звучит следующим образом: Если кураторы партии понимали, к чему идет процесс (а они 100% были в курсе того, что происходило в партии на всех уровнях), то почему так долго давали Михаилу Прохорову «зеленый свет»? Ведь и сам лидер партии, и Ройзман активно присутствовали на опекаемых властями федеральных телеканалах, зачем было ждать практически два месяца? Если власти действительно хотели видеть «Правое дело» в Думе, то зачем было ждать того момента, когда, оказавшись без яркого лидера, она лишиться практически всех шансов на получение поддержки избирателей. Причем то, каким именно образом было обставлено «изгнание» Прохорова из партии, сыграло явно не на пользу последней в глазах ее потенциального электората.

Также получается, что Администрации президента своими же руками создала Прохорову образ «врага системы», открыто обвиняющего заместителя главы ведомства Владислава Суркова в манипулированием политическим полем. Представляется, что сотрудники управления по внутренней политике администрации являются достаточно опытными и информированными игроками на этом поле, чтобы забивать мяч в свои ворота.

Конечно, не они предоставили Прохорову микрофон и записку с текстом речи о «кукловоде», но со стороны представляется, что именно те, кто курировал деятельность партии, создали настолько подходящий момент, чтобы речь прозвучала максимально эффектно. Так же против этой версии свидетельствует существующая, по некоторому мнению[52], аффилированность политтехнологического окружения Прохорова с командой Суркова - вряд ли бы в случае возникновения даже намеков на конфликты с Администрацией президента эти люди продолжили работать на Прохорова.

Вполне вероятно, что именно эта версия - «слив» партии Михаилом Прохоровым останется в истории как основная трактовка имевших быть место событий, однако, важные вопросы остаются без ответа. Поэтому попробуем представить ситуацию в ином ключе.

Допустим, приглашение в партию набравшего к тому моменту значительную популярность Ройзмана было шагом, направленным на увеличение электоральной ниши Прохорова как политика в целом, без привязки к партийному активу «Правого дела». Как упоминалось ранее, в большинстве регионов «Дееспособных» ячеек партии не было, а значит, вести агитацию можно было начинать чуть не с любой темой. Вероятно, кандидатура главы «Порода без наркотиков» могла быть согласована с Администрацией, таким образом, уже она закладывала «бомбу» под партийную структуру.

Кураторам партии в случае конфликта с Прохоровым оставалось лишь дать сигнал «старожилам» партии пойти в атаку на «временного» лидера. Но в таком случае, что бы не говорил Прохоров в дальнейшем про свою наивность[53], он и его команда наверняка осознавали, что с партией придется попрощаться, возможно, еще до выборов в Госдуму. Причем придется это сделать тогда, когда повыситься популярность партии (уже не «праволиберальной»), а для того, чтобы она повысилась, необходимо вкладывать значительные финансовые средства, а инвестировать в то, что не приносит выгоды, Прохоров, как он ранее говорил сам, не будет. Возможно, по этой причине большинство денег, собранных командой Прохорова под проект, так и осталось не потраченными.

По данным издания «Ведомости»[54], на момент выхода Михаила Прохорова из «Правого дела» на счетах партии находилось порядка 840 млн. рублей. При этом до этого момента партия успела потратила 350 млн. из которых:

- 100 млн. на финансирование региональных штабов

- 120 млн. на рекламную кампанию «Сила в правде» (по данным издания, Прохоров в течение августа 2011 года был самым рекламируемым брендом, обойдя «Билайн» и «МТС»).

- 30 млн. на сувенирную продукцию

- 30 млн. на аналитической сопровождение и социологические услуги

- 7,6 млн. на партийную газету

Партийная касса была сформирована в результате пожертвований 10 юридических лиц на общую сумму в 266,6 млн. руб. (из которых 6 аффилированы с Прохоровым) и 184 физических лиц, суммарно давших под проект 575 млн. руб. Большинство жертвователей являлись представителями менеджмента компаний Прохорова и клиентами его банковских структур.

При этом сам Прохоров к моменту «раскола» не внес в партию каких-либо личных пожертвований.

Представляется, что подключение к проекту Аллы Пугачевой в начале сентября уже проходило в предвкушении скорого расхождения путей Прохорова и партии. Действительно, Алла Борисовна обладает колоссальным медийным потенциалом, однако сложно представить, что за ней пойдет симпатизирующий либералам электорат. Тем не менее, за любым ее комментарием по ходу развития ситуации будут внимательно следить микрофоны и телекамеры - и Пугачева, в конечном счете, свою роль исполнила (на «высоком собрании» 15 сентября).

Так или иначе, существуют самые разные версии того, что же привело к разрыву отношений Михаила Прохорова с «Правым делом», и рассуждения о достоверности той или иной могут привести к таким выводам, которые наверняка заставят смеяться реальных участников произошедших событий. Наиболее радикальные из циркулирующих по всемирной паутине - Прохоров на самом деле превратился в «олигарха-оппозиционера» и будет бороться за власть (чего стоит только один заголовок на сайте «Известий»[55] от 15 сентября - «Прохоров начал войну с Кремлем»). Или - Прохорова «отправили» в политику с целью дискредитировать и деморализовать либеральные силы перед грядущими думскими и президентскими выборами. А ведь есть еще «рассказ» Бориса Надеждина о якобы существовавших планах Дмитрия Медведева по выдвижению от «Правого дела» в президенты.

Вечером 13 сентября 2011 года по электронным СМИ пролетела новость - «Михаила Прохорова могут выгнать из партии уже завтра». По началу политологи говорили о том, что таким образом технологи «олигарха» нагнетают интерес к предстоящему съезду «Правого дела».

Первый день работы съезда партии изначально планировался как «технический», в частности, делегаты должны были обсуждать манифест партии. Присутствие Михаила Прохорова, по заверениям окружения последнего, на нем не планировалось. Однако, как он позже заявил на экстренно созванной пресс-конференции, глава исполкома партии Андрей Дунаев решил в его отсутствие открыть работу съезда и сформировать мандатную комиссию во главе с Андреем Богдановым. Результатом стала потеря контроля над управлением партией, которое сам Прохоров назвал «рейдерским захватом»[56]. Он заявил, что на съезде, проходившем в первый день в здании Академии наук, появились «неизвестно откуда взявшиеся люди» и их регистрацией в качестве делегатов «руководил сотрудник Администрации президента Радий Хабиров» (заместитель начальника управления внутренней политики).

Согласно версии[57] Бориса Надеждина, в течение длительного времени среди партийцев назревали тревожные настроения, связанные с кадровой политикой руководителя предвыборного штаба Шайхутдинова и отсутствием объяснений со стороны Прохорова. По мнению бывшего сопредседателя партии, на все попытки пойти на контакт с лидером в течение предшествующего съезду месяцу он получал краткий ответ: «Не волнуйся, не дергайся, все идет по плану». В это время делегатов съезда начали вызывать на «беседы» в администрации регионов, проходили встречи с губернаторами. Перед самым съездом партии делегаты проходили «подготовку» в Администрации президента - на вокзалах и аэропортах Москвы их встречали сотрудники ведомства и отвозили на Старую площадь. Последний факт упоминался большим количеством СМИ, находившихся в контакте с участниками съезда.