Виражи (СИ) - Филин Яна

Диана

Пусть было тяжело уезжать, но мне нужно было подумать. Скорость развития наших отношений пугала, но при этом заставляла счастливо улыбаться.

Поворот ключа, и вот я дома, хотя изначально это было место, куда практически заставили поселиться. В квартире воняло просто безбожно. Запах жженой травы забивался в нос, проникал в легкие, вызывая сильное головокружение. Дверь оставила открытой, кое-как добралась до окна и открыла то, вдыхая свежий вечерний воздух.

-Фу, ты решила благовониями увлечься? – Олег стол на пороге, одной рукой держа увесистый пакет, а второй зажимая нос. Значит, это не он решил нас тут потравить. Достала телефон из сумочки и сразу дала вызов домработнице. Вот только и она сильно удивилась, сказав, что убиралась в субботу. А сегодня воскресение! Что ж за напасть то такая? Начала бегать из угла в угол, искать, вдруг у нас возгорание? Но дыма то не было нигде, и конкретное место, откуда пахнет, мы с братом найти не могли, словно сюда зашли, прокурили квартиру, и шустро вышли.

Сразу началась паранойя, как говориться, если вам кажется, что за вами следят, то это может и не кажется вовсе. Только кому я нужна для слежки? Максимум нотариусу, который проверял бы нас на братски-сестринские отношения, но вот оставлять посторонние запахи в квартире – это точно не про него.

Ну а ночью я поняла, что меня несколько тревожило последние дни на периферии, женские дни пришли ой как некстати, да еще и больнючие, зараза. Пришлось вкатить дротаверина и закутать получше низ, так всегда было проще переносить тянущую боль внизу живота.

Вадима оставили в клинике на месяц, нужно было наблюдать за тем, как срастаются кости, с такими травмами нечего было думать о перелете, там за ним некому было ухаживать. Но и ко мне он отказался перебираться, сказал, что побудет пару дней после выписки, и домой, а то без него там зам уже волосы на затылке рвет, а он у него, насколько помню, макушка и так с проплешиной.

У него я была утром, и в который раз удивилась скорости его выздоровления. За какую-то неделю от царапин и неглубоких ран не осталось и следа, чистая кожа с едва заметными розовыми полосочками. Самые серьезные травмы скрывал гипс, но для человека со сломанной ногой он очень быстро двигался. А уж как ловко орудовал правой загипсованной рукой, когда ему всучила ложку и поднос с солянкой. Повезло человеку с организмом, мне стоит пораниться, так потом днями мучаюсь с самыми пустяковыми порезами, именно поэтому и не любитель готовить, с моей везучестью каждый раз что-то, да происходит.

Офис гудел. Нет, не так. Офис горланил! Стоило выйти на нужной остановке и подойти к бизнесцентру, как взгляд наткнулся на широкий плакат, который в данный момент закрывал само название этого монументального здания.

«Ди, ты нужна мне!». Без приторного признания в любви, вот так вот легко и просто он открыл свое слабое место, превратив в сильное. Все любят романтичных мужчин, кто не любит романтичных мужчин? Улыбка прилепилась к губам и не желала с них сползать. Под завистливые взгляды женской половины прошмыгнула мимо своего кабинета, направившись прямиком к Нику.

Он был не один, а вместе с Кириллом и Анной, оба повернулись ко мне, а глаза девушки еще и расширились до плошек. И чего, спрашивается, смотрят на меня так странно? Перевела счастливый взгляд на Ника и заметила, как он странно принюхивается. Эта животная особенность уже не на шутку начинает пугать.

-Ди, чем от тебя пахнет? – Задал странный вопрос Никита. Удивленно вскинула брови и недоуменно посмотрела на хрупкую шатенку, которая моментально отвернулась и опустила взгляд в пол. Да что за фигня происходит?

-Так тебе вроде нравился этот парфюм. – Я не меняла не гель для душа, не духи. И вообще, как он мог что-то почувствовать, находясь на другом конце стола?

Слово взял Кир, его голос был презрительный, будто перед ним не сотрудница стоит, а дорожная проститутка как минимум.

-Ань, ты один раз варила состав для выкидыша одной идиотке. И ты должна знать, что это за запах, не так ли? – Происходящее нравилось мне все меньше и меньше, странный разговор, суть которых я не могла понять, как не пыталась. А Аня просто кивнула, и от этого кивка Ник изменился в лице, подскочил, от чего кресло, на котором до этого сидел, перевернулось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

-Пошла вон. – Столько агрессии от человека, который успел проникнуть слишком глубоко, не ожидала. От него исходили волны ярости и отчаяния, которые били по мне хлыстом, доставляли физическую боль. Но просто так отступить не могла.

-Да что проис..- Договорить мне не дали, Ник ударил кулаком по столу и уже тише, но с ненавистью, прошипел:

-Чтоб глаза мои тебя не видели. Можешь дорабатывать паршивый год, а потом вали в ту дыру, откуда ты выползла. – Внутри все оборвалось, воздух отказывался проникать в легкие, словно что-то мешало ему протолкнуться. Голова начала кружиться, кое-как успела схватиться за стену и вышла. Я не смогла даже гордость включить, как защитный механизм. Кусочек льда, что появился в груди, очень быстро разросся до размеров айсберга, замораживал изнутри, заставлял дрожать.

Как дошла до кабинета, не помню. И как опустилась на кресло тоже. Вокруг поднялся шум, который отдавался в ушах болезненным гулом. Мне казалось, будто я потеряла разом все, что имела. Холод сменялся сосущей пустотой, и она разрослась до такой степени, что добралась до живота и стянула там все, а самый болезненный спазм заставил вскрикнуть от боли.

Чувствовала, как меня положили на что-то и сделали укол, а потом понесли, не обращая внимания на озабоченные разговоры людей. Но даже в этом состоянии поймала взгляд Ника, который припечатывал «так тебе и надо». Вот только в чем моя вина? Что я сделала не так? Не знаю, и знать не хочу.

Еще в скорой мне сделали дополнительный укол, от которого сознание заволокло дымкой, погружая в спасительное забытье. Тьма была добра ко мне, заботливо укрыла покрывалом и дала прийти в себя. Что я хотела от реальности? Ничего. Абсолютно.

- Я ваш лечащий врач, Михаил Андреевич. Как вы себя чувствуете? – В реальный мир выдернул участливый голос мужчины в белой пижаме. Постаралась сесть, но живот тут же скрутило. – Не стоит сейчас напрягаться. Ваши боли связаны с тем, что анализ на хгч был высокий, что означает недавнюю беременность. Сожалею, но зародыш не прижился, оттого обильная менструация и спазмы. Мы колем вам спазмалгетики, но некоторое время все равно будете чувствовать себя дискомфортно. Однако, вашему организму был нанесен ощутимый вред, простите за прямоту, но вы пытались самостоятельно прервать беременность? – Мне хотелось спрыгнуть с кровати и вцепиться ногтями в лицо этого докторишки, но нужно было брать себя в руки.

-Нет. – Он нахмурился, посмотрел в свои записи и вздохнул.

-Что ж, в нашей жизни всякое бывает. Вам нужно будет полежать хотя бы недельку, потом угроза для вашего здоровья пропадет. Выздоравливайте, Диана Владимировна, я зайду к вам еще раз вечером. И позвоните родным, чтобы привезли вам вещи, мы, конечно, обеспечим необходимое, но все же. – Кивнула ему и спустилась вниз, укрывшись одеялом, пропахнувшим хлоркой и медикаментами.

Хотелось проклинать весь мир, разнести его на клочки и сжечь дотла. Мысль, что я была в шаге от того, чтобы стать мамой, больно била, оставляя на душе кровавые разводы и выворачивая ту наизнанку. Лучше бы врач не говорил этого, лучше бы сказал, что это из-за стресса. Нет больше ничего, чтобы меня держало тут. Или есть? Очень бы хотелось, чтобы было, чтобы нашелся человек, который просто поставит на ноги, обнимет, и скажет, что все будет хорошо, что он будет со мной.

-Диана! – Болезненный стон единственного кровного родственника стал ушатом холодной воды. Постаралась выглянуть из убежища и присесть, но настойчивая рука Олега опустила назад на кровать. – С ума сошла? Лежи. – Брюнет раскрыл пакет, поставил на тумбу большую чашку, и сложил в нее вещи, даже нижнее белье не забыл! Щеки моментально заалели.