Рубеж - Анатолий Рыбин

Его беспокоило, что потерянные при взятии высоты двадцать минут так и не удалось наверстать.

Стараясь предупредить все неожиданности, которые могут появиться в ближайшие минуты, Авдеев на всякий случай приказал двум танковым ротам и артиллерийскому дивизиону увеличить скорость и максимально приблизиться к батальону Лучникова, чтобы поддержать его, если потребует обстановка. Едва он успел отдать этот приказ, как солдат-радист, сидевший в глубине кузова, сообщил:

— Вас вызывает «Скала», товарищ подполковник.

— Первый слушает, — поправляя наушники, отозвался Авдеев.

Сквозь густой эфирный треск настойчиво пробивался голос Лучникова, докладывавшего, что его батальон был остановлен на подступах к переправе огнем «неприятельской» артиллерии. Лучников доложил, что намерен развернуть батальон и с боем форсировать реку, но для этого ему необходимы танки. Авдеев решение комбата одобрил. Он приказал остановить машину. Ехавший следом на штабном газике майор Крайнов тоже остановился.

Вдвоем они поднялись на взгорье, откуда открылся вид на высоту Зеленую. Она была еле приметна в пыли и в собиравшихся у горизонта низких осенних тучах. А речку Безымянную, где сейчас готовился к развертыванию батальон Лучникова, было трудно рассмотреть даже в бинокль. И только по шлейфам взвихренной пыли Авдеев угадывал места действий передовых подразделений.

— Вот здесь нам будет, похоже, очень жарко, — сказал Авдеев, озадаченно почесывая затылок. — Не знаю, удастся ли батальону Лучникова быстро овладеть водным рубежом. Он, правда, настроен оптимистически. Но ситуация уж очень сложная.

Крайнов минуту-другую молчал. Потом с нескрываемой обидой сказал:

— А я ведь советовал, товарищ подполковник, убедить комдива нанести ракетный удар по району Безымянной. Не согласились. Теперь «противник» подтянул резервы.

— Вы уверены, что подтянул? — Авдеев не отрывал от глаз бинокля.

— Сама обстановка подсказывает. Без резервов он не решился бы на встречный бой с превосходящими силами.

— А вам не кажется, что «противник» старается выиграть время, чтобы дать возможность резервам подтянуться к высоте Зеленой?

— Но ведь это тоже не больше как предположение, — заметил Крайнов.

— Да, конечно, — согласился Авдеев. Но тут же развернул карту и пояснил: — Видите ли, майор, если бы «противник» имел подкрепление, он сжал бы наши колонны с флангов и попытался уничтожить, не дав развернуться. Местность такому маневру вполне способствует. Да и наше положение тут не из выгодных. А «противник», как видите, преимуществом местности не воспользовался. Почему? — Авдеев помолчал, задумчиво прищурившись. — Да потому, что сил у него пока нет. Вот он и будет теперь разные козни придумывать, чтобы как-то мешать нашему продвижению вперед. Сейчас он обстрелял из артиллерии, потом взорвет мост, устроит засады.

Крайнов следил за карандашом командира, проворно бегающим по карте, и нервно покусывал обветренные губы.

— Так что же, по-вашему, должны делать мы? — взглянув на Крайнова, спросил Авдеев.

— Наступать, — сказал Крайнов не вполне уверенным голосом. — Конечно, если обстановка действительно такая.

— Почему если? У вас имеются сомнения?

— Мне кажется, «противник» затягивает нас в свои клещи, товарищ подполковник.

— И для этого теряет такой выгодный рубеж, как река Безымянная?.. Что-то не верится.

— Но реку он еще не потерял.

— Что ж, поможем.

Крайнов скептически усмехнулся:

— Хорошо бы, конечно. Только цыплят ведь по осени считают.

— Правильно, — согласился Авдеев. — Но вы, надо полагать, не призываете ожидать этой самой осени?

— Нет, зачем же.

— Тогда не теряйте времени, поезжайте на переправу и проследите за взаимодействием танкистов с мотострелками. Особое внимание обратите на разведку дна реки. Не доверяйте ни собственной интуиции, ни храбрости танкистов. Я уже когда-то обжегся на этом очень серьезно.

— Есть, — сухо ответил Крайнов и, суетливо козырнув, пошел к машине.

Авдеев подозвал радиста, велел немедленно связаться с комдивом. Настраиваясь на волну, солдат упорно повторял:

— «Земля»! «Земля»! Я — «Сатурн». Как меня слышите?

Ожидая ответа, Авдеев не заметил, как в низине рядом с его машиной остановилась другая и как за его спиной появился по-походному перетянутый ремнями генерал-майор Мельников.

— «Земля» тут, не старайтесь, — сказал он, улыбнувшись, и быстро спросил: — Ну что, подполковник, зажали вас на переправе? Теперь засядете?

— Не должны, товарищ генерал, — уверенно ответил Авдеев. — Мы опрокинем «противника» с ходу. Его тут мало.

— Позвольте, позвольте, — остановил его Мельников. — Вам же известно, что к высоте Зеленой подходят танковая часть и свежий мотострелковый полк.

— Да, конечно. Я все учел, товарищ генерал, поэтому прошу вас нанести ракетный удар по северным подступам к высоте.

Мельников с любопытством вглядывался в обветренное и загорелое лицо Авдеева.

— Удар, говорите? А я ожидал, что вы забеспокоитесь об этом раньше, до подхода к водному рубежу.

— Для того чтобы нанести удар по «противнику» раньше, — с твердой убежденностью возразил Авдеев, — нам следовало значительно оторваться от него. А это могло нас самих поставить в опасное положение. Да и не такие силы были перед нами, чтобы прибегать к крайностям. Теперь же, когда к высоте Зеленой «противник» спешно перебрасывает резервы, ракетный удар необходим, товарищ генерал. Что же касается наших войск — они будут укрыты за высотой в складках местности. Защита, полагаю, надежная.

— Хорошо, удар мы нанесем, — сказал Мельников и посоветовал: — Только примите все меры предосторожности. Так и предупредите наступающих: пусть на гору надеются, а сами не плошают.

* * *

Дорога, чем ближе к переправе, становилась труднее, чаще попадались волнистые песчаные наносы. Колеса газика натужно буксовали, и водителю приходилось круто брать то влево, то вправо, чтобы как-нибудь дотянуть до еле приметного ковыльного островка или спасительного кустика степной колючки, которая лишь одна наперекор гулявшим здесь все лето злым суховеям выстояла и теперь привлекала людские взоры своими ярко-алыми шарами.

Мельников сочувственно спросил водителя:

— Что, Никола, тяжко?

— А хиба ж впервые таки вареники, товарищ генерал, — ответил Ерош, вытирая рукавом пот со лба.

— Верно, не впервые, да и вареники не мамкины.

— Ничего, выдюжим. Обидно, шо пехоту и пехоту бачу, товарищ генерал. А шо ж у нас ракетчиков нема, что ли?

Мельников повернулся к сидевшему в глубине кабины Нечаеву, шутливо подмигнул:

— Вы слышите, Геннадий Максимович?

— А как же, — сказал тот, улыбнувшись. — За своих человек болеет. Товарищеская солидарность.

Разговор перебил радист, тоненький черноволосый сержант, сидящий рядом с Нечаевым. Он доложил комдиву, что его вызывает «Гроза».

— А ну-ка, что там? — Мельников настороженно выпрямился и натянул на голову запасные наушники. Полковник Осокин докладывал, что ракетно-пусковые установки вышли на новый исходный рубеж и готовятся нанести удар по «противнику». Мельников посмотрел на часы. Авдеевский полк и приданные части уже должны были форсировать реку и атаковать «неприятельские» позиции на подступах к высоте.

Мельников приказал радисту:

— Узнайте, какие потери понес батальон Лучникова на переправе.

Минуты две радист настойчиво добивался:

— «Скала!» «Скала»! Я — «Земля». Отвечайте!

Наконец сквозь треск и свист в наушниках пробился ответный голос. Сержант грустно сообщил:

— По предварительным данным, товарищ генерал, в реке застряли бронетранспортер и два танка.

Мельников посмотрел на Нечаева.

— Как вам это нравится, Геннадий Максимович? Три боевые машины застряли в ручейке, который, простите, курица вброд перейдет.

— Значит, разведка была неточная, — предположил Нечаев.

— Вероятно. Но там ведь майор Крайнов верховодит. А он человек с опытом, — сказал Мельников и, повернувшись к радисту, приказал: — Запросите полковника Осокина. Что там, интересно, у ракетчиков? Как бы они тоже где-нибудь не застряли.

За спиной у Мельникова опять послышался голос радиста. Он сообщил, что полковник Осокин никаких помех в выполнении поставленной перед ракетчиками задачи не видит.

— Хорошо, спасибо.

Внезапно впереди комдивской машины появились два тягача с противотанковыми орудиями. Они выползли из-за волнистой песчаной дюны и застыли. Ерош тоже нажал на тормоза. Мельников, распахнув дверцу, крикнул:

— Командира ко мне!

Подбежал сержант в запыленном расстегнутом кителе. Увидев, что перед ним командир дивизии, стал суетливо застегиваться, поправлять сбитую на затылок выгоревшую пилотку. Вскинув руку к виску, доложил:

— Переходим на новую позицию, товарищ генерал.