Всё Простоквашино (сборник) - Эдуард Успенский

– Товарищ полковник сутки не спала, но придумала. Мы стали на них шлемы мотоциклетные надевать. Как враг придёт, они его этим шлемом в грудь – и кранты!

– А волки? – спросил дядя Фёдор. – Тоже кранты?

– А что волки? Как наши собачки блеять начинают, волки сбегаются. Наши собачки – за ними, волки – бежать! Ну и пусть. Ничего страшного. В шлемах они, как шары бильярдные, от деревьев и от волков отлетают. Так что очень скоро волки наши края покинули. А собачки до сих пор в армии служат, склад охраняют.

Шарик очень долго благодарил Иванова-оглы-Писемского за рассказ и за приятную компанию. После многократного общения с Ивановым-оглы объём знаний у Шарика заметно возрос.

Наконец все разъехались. Печкин разъехался пешком. Тётя Тамара с Ивановым на чёрной «Волге», охотники с папой и мамой на «рафике» вездеходном.

«Авторафик» с охотниками на главное шоссе заспешил, чтобы в Москву ехать. Ехали они, ехали по ледяной дороге, и вдруг их занесло из-за перегруженности, и они в сугроб свалились.

Опытные охотники вышли из «рафика», подняли его на плечи и снова на дорогу поставили. Папа с мамой даже понять ничего не успели.

Добродушные охотники решили размяться и перекусить. Стали термосы доставать, бутерброды. Папа в это время попросил бинокль военный и начал окрестности осматривать.

Мама говорит папе:

– Это ничего, что мы убежали. Мы ребёнка в хорошие руки отдаём. При Тамаре он не пропадёт.

– Не пропадёт, я просто в этом уверен, – говорит папа, а сам в бинокль смотрит.

– Почему ты в этом так уверен? – спрашивает мама.

– Потому, что твой сынишка сзади нас на своём тракторе в другую деревню едет. Переселяется.

Мама бинокль у папы вырвала и тоже стала смотреть:

– Верно, это дядя Фёдор на тракторе едет. С ним Матроскин и Шарик. Но почему ты решил, что они переселяются? Может, они просто кататься выехали.

– Очень может быть, что кататься выехали, – соглашается папа. – И Мурку они решили прогулять, и Гаврюшу по морозцу. И сено на кровати с колёсиками решили покатать. И телевизор решили проветрить, чтобы в нём моль не завелась.

Папа всегда с мамой соглашался во всём, не спорил. Но как-то так получалось, что его согласие, наоборот, выходило жутким несогласием. Хорошо, что мама в последнее время на него совсем сердиться перестала. А если была недовольна, она просто говорила:

– Спасибо тебе, Димочка, второй степени!

А в этот раз она подумала и вдруг сказала такое:

– Всё ясно. Бедная моя Тамарочка! Как я её люблю!

ЕЩЁ НЕ КОНЕЦ

– Дядя Фёдор или ты, Матроскин, – спрашивает Шарик, – ответьте, с чего начинается дом?

– С дыма из печки, – сказал кот.

– С калитки, – сказал дядя Фёдор.

– Эх, вы, – рассмеялся Шарик, – глухомань! Дом начинается с собачьей будки.

ПОЧТИ КОНЕЦ

...

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА

В связи с тем, что в деревне Простоквашино построено две гостиницы, аэродром, три военных санатория и проведена автотрасса российского значения, переименовать деревню Простоквашино в город Простоквашинск.

Мэром города назначить Ломовую-Бамбино Тамару Семёновну.

Президент Ельцин Б.Н.

КОНЕЦ

Любимая девочка дяди Фёдора

Глава 1 Появление девочки Кати

В Простоквашино лето пришло.

А так как про Простоквашино много в газетах писали и его много в кино показывали, Простоквашино стало модным курортом.

На берегу речки Простоквашки люди ставили машины, палатки, разводили костры.

Кот Матроскин всё переживал:

– Мы сюда приехали, чтобы тихо на природе жить. А тут шумят сейчас больше, чем в городе. Если так дальше пойдёт, нам снова придётся в город переезжать. Летом в городе тише, наверное.

А Шарик ничего не переживал. Он со своим фоторужьём по всем интересным местам носился. Он все палатки обегал, все дачи, все коттеджи и пляжи и приносил целые горы фотографий. Особенно у него хорошо природа получалась, пейзажи русские.

Однажды Матроскин решил:

– Что это его фотографии просто так пропадают? Надо наладить выпуск поздравительных открыток или календарей.

И он стал эти открытки и календари в сельской школьной типографии печатать и в местном ларьке продавать.

Раньше в этом ларьке была сапожная мастерская. Потом она сгорела. Потом там «Пиво – воды» разместились. Они тоже сгорели. Потом, в самое бедное время, в нём сельсовет находился. И он, бедный, тоже сгорел. Потом в ларьке клуб был для молодёжи. Вы будете смеяться, но и клуб сгорел.

И вот кот Матроскин взял в аренду эту горящую точку.

Качество его было не самое лучшее, но все люди открытки с удовольствием покупали.

Вместе с открытками Матроскин ещё и сметану продавал, и молоко по утрам. Так что он был вполне преуспевающий новый сельский русский.

Шарик из фоторужья не мог людей фотографировать, они пугались. Поэтому он всё больше природу запечатлевал.

Но иногда на его фотографиях и люди попадались. Одна фотография потрясла дядю Фёдора. Дядя Фёдор долго её рассматривал.

Это была фотография незнакомой девочки. Ну вылитая Барби! Хотя это была не Барби, а просто обыкновенная девочка Катя. Просто она приехала из Америки. Там её папа работал – родной брат профессора Сёмина.

Дядя Фёдор так долго смотрел на фотографию, что кот Матроскин забеспокоился. Он говорит Шарику:

– Дядя Фёдор, кажется, влюбился. Мы его можем потерять. Только этого нам не хватало.

Шарик говорит:

– Подумаешь, влюбился! Если бы он заболел, мы бы могли его в больнице потерять. А так ничего с ним не случится.

Матроскин не согласен:

– Много ты понимаешь! Как начнёт он с этой девочкой дружить. Будет с ней гулять, цветочки подносить, на тракторе кататься, про нас и забудет.

– Ну и пусть они дружат, – говорит Шарик. – Настоящая дружба ещё никому не мешала.

– Да? – кричит Матроскин. – А как эта дружба в любовь перейдёт! А как они женятся лет через десять! А как у них дети пойдут! Много у него времени для дружбы с тобой останется?

Такой перспективы даже Шарик испугался. И загрустил.

Как раз в это время дядя Фёдор стал одеваться на прогулку. Матроскин подумал: «Если он будет сильно наряжаться, умываться, причёсываться, значит, влюбился. Если оденется кое-как, во все старое, значит, всё в порядке. Можно не беспокоиться».

Дядя Фёдор и умылся, и причесался, и новую матроску надел. Совсем выставочным ребёнком сделался. Значит, дела – хуже некуда.

Он вывел из сарая тр-тр Митю, накормил его вчерашним молочным супом и сегодняшним творогом и завёл.

Матроскин подошёл к дяде Фёдору и спрашивает:

– Далеко ли ты, дядя Фёдор, собрался?

Дядя Фёдор сказал первое, что в голову пришло:

– Рыбу ловить.

– Китов, что ли?

– Почему китов? Пескарей, плотву всякую, – говорит дядя Фёдор.

– Ага, понятно, – говорит Матроскин. – Пескарь сейчас такой пошёл – его без трактора из речки не вытащишь. Я, дядя Фёдор, с тобой пойду.

– Поехали, – согласился дядя Фёдор. – Сначала без удочек. Места на речке разведаем.

Тр-тр Митя радостно затарахтел и выехал на главную деревенскую улицу.

Простоквашино было не узнать. Нарядные колхозники в ярких кепочках работали в поле, пропалывая картошку. Трактористы сидели за рулями своих тракторов в костюмах с галстуками. Одним словом, не деревня, а курорт Анталия или Золотые Пески.

Дядя Фёдор подъехал к дому профессора Сёмина. Остановился и стал чинить тр-тр Митю. Стал колёса ему накачивать.

Чинит дядя Фёдор Митю, а сам на дом профессора посматривает – не появится ли оттуда девочка с Шариковой фотографии.

Надо сказать, что дом профессора Сёмина сильно изменился в лучшую сторону. От былой захудалости и следа не осталось. Появились всякие новомодные пристройки с большими балконами. Навесы для машин, полянки с тюльпанами. И всё такое новое, как вымытое.

Смотрит дядя Фёдор, а эта девочка с фотографии давно уже рядом стоит. В шортиках, в жилетке с карманами, в сапожках на босу ногу и гаечным ключом десять на двенадцать в руках.

Она спрашивает:

– Мальчик, мальчик, а какой марки у вас трактор?

– Марки только на почте бывают, – отвечает вместо дяди Фёдора кот Матроскин. – У тракторов – фирмы.

– Какой он у вас фирмы? – спрашивает девочка.

– Же-Зе-Те-И, – отвечает дядя Фёдор.

Девочка удивилась:

– Я о такой фирме не слышала.

– Это не совсем фирма, – объясняет дядя Фёдор. – Это завод такой – «Железо-Тракторных Изделий».

– А модель какая? – спрашивает девочка.

– А модель особая, «Митя» называется. «Тр-тр Митя». «Тр-тр» – это трактор. А «Митя» – значит «Модель Инженера Тяпкина». Тяпкин – это изобретатель такой всемирный.

– Я такого инженера не знаю, – говорит девочка. – Я знаю, что были Форд, Крайслер, Порш, а о всемирном Тяпкине я не слышала.

Она осмотрела тр-тр Митю и спросила:

– А сколько у вашего трактора лошадиных сил?

Дядя Фёдор не знал.

Оказалось, она не простая девочка. Она очень сильно автомобилями интересовалась. Она все марки и модели машин знала. Она о них стала дяде Фёдору рассказывать.