Ни шанса на сомнения (СИ) - Арина Николаевна Кузнецова

руку на металлические перила, — не очень широкие, рифленые.

— Это я и так чувствую, — осторожно поднимаюсь. Он ступает след в след, придерживая меня за талию. Зачем-то пытаюсь считать, как в кино ступени, но на очередном витке сбиваюсь, и оценить на какой этаж мы поднялись не получается.

— Сейчас будет подвесной мост…мы на самом краю…давай…за мной… — огибает меня и берет за предплечья, — пошли потихоньку…

Я делаю шаг на деревянный настил, и с вскриком пытаясь восстановить пошатнувшееся равновесие, замираю. Скольжу ногой, как канатоходец, пытаясь нащупать перемычки между досками.

— Я веду тебя… все хорошо…не бойся…ты молодец

Мы медленно двигаемся по навесу, он ощутимо покачивается.

— Как себя чувствуешь?

— Как, червячок, попавший в паутину, которую раскачивает ветер, — нервно огрызаюсь, но послушно иду за ним, как слепая за собакой-поводырем. Наконец делаем шаг на твердую поверхность, и я снова теряю равновесие, ноги дрожат от напряжения. Виктор притягивает меня к себе. Гладит по спине, успокаивая.

— Все?

— Ты что?! — чувствую, как его губы расплываются в улыбке у виска. — Это только начало. Дальше… деревянные столбы и мы сейчас по ним пойдем.

— В смысле бревна? — выдыхаю с надеждой.

— Столбы, с широким срезом. Разной высоты, расположены в ряд.

— А какой высоты? — нервным движением хватаюсь за горло.

— Разной… — уклончиво уходит ответа.

— Я не пойду! — выставляю впереди себя блок из рук. — Я упаду и разобьюсь. Кому я буду нужна беззубой?

— Я не дам такому случиться, — мягко ловит за кисть, опускает себе на грудь. — Поддержу, подхвачу, поймаю…Я с тобой…Рядом… — убеждает интонацией. Я чувствую, как по руке через подрагивающие пальцы растекается тепло. — Я говорю, ты делаешь…Ну же!

Мне страшно. Сердце бьется под ребрами. Ощущение, что я должна шагнуть в пропасть…

— Вытяни ногу вперед, и нащупай плоскую поверхность…она в тридцати сантиметрах от тебя… — его голос чуть отдаляется, он берет мою вторую руку, — чуть ниже… — ступня касается шершавого среза, размером с велосипедное колесо. — Молодец. Переноси вес тела.

Опираясь на Рыжего двумя руками, зажмурившись приставляю ногу, когда он убирает свою отступая. Икры трясутся как желе, шея и плечи затекли, разум лихорадочно пытался взять верх над паникой.

— Молодец! Да ты прирожденная эквилибристка! — подбадривает, и это помогает. Столбы широкие и устойчивые, и с каждым последующим шагом, страх потихоньку отползая, перестает сковывать движения.

— Все! — победно выдохнула, прижавшись к Линцу, снова оказавшись на широкой платформе.

— Нет конечно. Ты любишь летать?

— Нет!

— А прыгать на батуте? Это же весело, — снова куда-то меня подталкивает.

— Нет! — отчаянно раздаю удары в воздухе, стараясь достать уклоняющего Линца

— Попробуй расслабиться… здесь не высоко. Прыгай!

— Сам прыгай! — стопорюсь на месте, отталкивая его.

— Тише-тише… не дергайся… — берет меня за руку. — Хорошо, давай вместе.

Сердце делает впрыск адреналина в кровь и испуганно замирает.

— Ты даже не успеешь испугаться.

— Да у меня уже полны трусы! На такие аттракционы памперсы надо выдавать, а не комбинезоны с носками! — он хохочет, крепко сжимая мою ладонь. — Готова?

— Ты дурак вообще?!Нет!!!

— Давай… на счет три, — уговаривает, поглаживая пальцем сошедшую с ума жилку на шее. — Просто отталкиваешься, и все…Сетка мягкая. Не бойся. Раз… два… три!

Увлекает меня за собой, и мы летим.

— Ааа! — громко визжу, утопая в сетке. — Я поседела!

— Тш-ш-ш, тебе кажется, — сгребает в объятья, перекатывает на себя, и успокаивая водит губами по моим волосам. — Ну вот видишь, совсем не страшно…

Обнимаю его, прижимаюсь, вся дрожу от переполняющих эмоций. Ловко перевернувшись, нависает, и обняв мое лицо ладонями, осыпает губы морзянкой поцелуев.

— Я хочу, чтобы ты поняла, что все в твоих руках. Позволь себе чувствовать. Все будет так как ты захочешь, — гладит пальцем мою щеку. Отстраняется. — Ну что, вперед и с песнями?!

— Господи, еще что-то?

— Помнишь номер, на двери в которую мы вошли?

— Семь? Это снова какой-то тест?

— Нет. Стресс, повышает воспалительный фон в мозге, что, в свою очередь, приводит к ослаблению кратковременной памяти и нарушению ориентации в пространстве, — чувствую, как сетка рядом со мной пружинит. — Но твои реакции в порядке. Иди ко мне… — помогает выбраться, подхватывая на руки, и погружает во что-то, что, судя по звукам, перекатывается и облепляет почти по грудь, и в тоже время не является вязким, как жидкость.

— Аааа! — снова ору. — Что это?

Вскидываю руки вверх, боясь прикоснуться.

— Ныряй! — смеется Линц. — Или плыви.

— Куда плыть? — шевелю ногой, пытаясь понять, что за хрень вокруг меня.

— Ко мне, — в грудь мягко прилетает волна чего-то легкого и судя по звуку полого. Шарики. Это сухой бассейн!

Опускаю руки и убеждаюсь в своей догадке. Разгребаю перед собой, двигаясь на голос Рыжего.

— Покатай, меня большая черепаха! — натыкаюсь на него и запрыгиваю. Спереди.

— Ну тоже вариант! — ржет он.

— Тогда тем более неси! — скрещиваю ноги у него на заднице, крепче прижимаясь. И он, обняв, двигается вперед, рассекая мной, пластиковое море.

— Приехали, — аккуратно опускает. — Ты мне доверяешь?

— В чем подвох? — опасливо вожу руками из стороны в сторону в воздухе.

— Нужно нырнуть и головой протолкнуться в сомкнутое резиновое отверстие.

— Всего-то? — подпрыгиваю на месте, хлопая в ладоши. — Легкота! Или, как только я высунусь, мне ее отрежет гильотина?

— Ох, Фике… — шлепает меня по заднице.

— М? Что там?

— Ничего. Выход.

— Все что ли? — разочарованно поджимаю губы.

— Семь. Не забывай! — слышу широкие пластмассовые гребки. — Я первый. Встречу тебя.

Ловлю ногу Линца, не давая выбраться, тяну на себя. Хохочу и плюхаюсь в океан шариков, раскинув руки. Здорово же!

— Давай ко мне!

Плотная резина обтекает голову, когда просовываю ее в отверстие, стягивая резинку с хвоста. Неприятное ощущение, словно узкую медицинскую перчатку надеваешь. Виктор подхватывает меня за плечи, вытягивая наружу, как в фильмах ужаса, словно из склизкой жижи. Падает вместе со мной на спину.

— Что теперь? — отдышавшись, сажусь на него верхом, упираясь в грудь.

— Покатаемся… — обняв за талию садится.

— Опять? На чем?

— На большой черепахе! — передразнивает, помогая встать. Направляя за плечи, делаем пару шагов.

— Садись. На попу, — опускаюсь во что что-то большое, упругое, и судя по ощущениям, похожее на спасательный круг. Задница проваливается. Линц вплотную подсаживается сзади, обхватив меня ногами.

— Поехали! — резко отталкивается, и обнимает за талию.

Воздух ударяет в лицо, и мы несемся вниз. Меня от неожиданности откидывает на Рыжего, кажется, я ударяю его затылком по носу. Он прижимает меня к себе, и я в очередной раз за вечер с громким визгом зажмуриваю глаза, хотя и так ничего не видно.

Спуск на ватрушке, а это была именно она, показался практически безобидным. С Линцем не было страшно. Наоборот, я почувствовала себя в его руках