Кошачий патруль - Галина Куликова

Болтая так, Дугинец разоблачался. То есть он снимал с себя пока что не одежду, а всякие причиндалы, которые были на него навешаны. Перстни, булавку для галстука, которая сверкала так, словно ее только что сняли с витрины ювелирного магазина, часы, браслет, цепочку с крестиком, просто цепочку…

Рита, которая до сих пор не встревала в разговор, все же сочла нужным вмешаться. Поэтому все завершилось благополучно. На время сеанса Арсений вместе с родственниками беспокойного Льва Борисовича отправились чаевничать и вести светскую беседу на кухню.

Сеанс продолжался более часа. За это время Кудесников успел как следует рассмотреть представителей дугинецкого клана, почти подружиться с ними и выслушать большое количество самой разнообразной информации.

Карина, увядающая красотка глубоко за сорок и, похоже, законченная стерва, была второй по счету женой Георгия Дугинца — родного и младшего брата Льва Борисовича. Весьма обаятельный и добродушный на вид Петр был ее сыном от первого брака и носил фамилию отца — Головашкин, так что племянником Дугинцу-старшему он был по документам, но не по крови. Это не мешало, как понял Кудесников, дяде и племяннику быть большими друзьями. Постоянно Лев Дугинец жил в Австралии, в Россию же прилетал довольно часто — иногда по делам, но чаще всего поддержать здоровье в клинике «Свет в конце тоннеля». Он подсел на Ритины сеансы, как на наркотик, и уже не мыслил без них жизни. Более того — в какой-то момент он твердо решил, что, если вдруг сеансы прекратятся, с ним случится беда. А так как человек он был весьма своенравный и упрямый, переубедить его до сих пор никто не может, даже родной брат.

В общем, Кудесников узнал немало интересного. Более того, посчитал, что узнать надо еще больше — Дугинец оказался своеобразной личностью, с большими деньгами и сложным характером. Более того — без Риты он, оказывается, жить не может. Мотив? Как знать.

К тому же неожиданно возникла тема исключительной скупости Льва Борисовича, от которой легко был переброшен мостик к другой теме, наверняка животрепещущей для всех, кто был близок к экзальтированному миллионеру. Наследство. Слово это не было произнесено во время кухонной беседы, но прямо-таки витало в воздухе. И Арсений решился.

Петр в качестве собеседника его не заинтересовал — вялый и, похоже, слабохарактерный. Но вот его мамаша…Тут было с чем поработать. Во-первых, она откровенно кокетничала с Арсением. Во-вторых, быстро был найден вполне достойный повод для скорой повторной встречи — у Карины, оказывается, два дня назад за серьезное нарушение правил отобрали права, и Кудесников тут же пообещал поспособствовать, тем более такая возможность у него действительно была. На том и расстались, благо сеанс был наконец завершен.

Дугинцы под предводительством Льва Борисовича покинули квартиру и отправились к себе домой. Точнее, как уже выяснил Кудесников, домой к Пете. В одном очень престижном поселке недалеко от Москвы он имел коттедж, в котором Лев Борисович и соизволил нынче остановиться. Карина с досадой, а Петя со смехом рассказывали Арсению о чудачествах богатого дядюшки и его страсти экономить на всем, включая гостиницы, такси и так далее.

Рите необходимо было отдохнуть — она выглядела очень уставшей и даже как будто осунулась. Видимо, энергии на своих сеансах она действительно тратила много. Уже уходя, Кудесников спросил:

— Как он вообще сюда попал? Он же первый раз у вас в квартире?

— Обычно. Прилетел и сразу Смирновой звонить. Татьяна ему все объяснила, дала адрес. Только мне позвонить забыла. Поэтому все так спонтанно. Кстати, как он вам?

— Очень активный. Я даже сначала за вас испугался — подумал, что он сюда жить приехал. Навсегда.

— Это у него манера такая. А в принципе он довольно мягкий человек. Даже добрый.

— И наверняка со своими тараканами в голове, — добавил за нее Арсений.

— Да, — легко согласилась Рита. — Знаете, что он мне однажды сказал? Я, говорит, без ваших сеансов жить не могу. Поэтому сразу предупреждаю — наследства не ждите. Чтобы не было соблазна от меня избавиться. Сам смеется при этом, а глаза внимательные, серьезные.

— И что? Не обиделись?

— Внимания не обратила. Чудной он. Зачем мне его наследство? Пусть родственники об этом думают.

— Да уж… Родственники как пить дать думают. До свидания, Рита. Отдыхайте, а я вам скоро позвоню. Вот только напоследок хочу показать несколько фотографий. Они невысокого качества, но все же.

Он достал из кармана те самые снимки, которые сделал Белкин на презентации альбома певицы Ариадны, и разложил перед ней. Однако ни на Папаскина, ни на жену Стручкова Рита не среагировала. Она никогда не видела этих людей.

На душе у Кудесникова было беспокойно. Он никак не мог понять, каким боком смерть Стручкова пристегнута к его расследованиям — к одному или к другому. А то, чего он не понимал, всегда напрягало. Опять же его приключения в Египте. До сих пор он так и не понял, что они означают. Получается, что в любой момент преступник может сделать ход, который ты не сумеешь просчитать, потому что не видишь всей картины целиком.

Факты — вещь упрямая. Трудолюбивый свидетель. Еще одна улика

Когда позвонила Марина и сказала, что объявился свидетель смерти ее мужа, Кудесников невероятно воодушевился. Он тотчас перезвонил человеку, назвавшемуся Петром Петровичем Малюгиным, и договорился с ним о встрече. Назначил ее на нейтральной территории, в кафе. Звать к себе в офис не захотел — мало ли что за тип.

В кафе он пришел заранее, рассчитывая заодно перекусить. К нему тут же подошел менеджер — долговязый тип с ленивыми глазами — и заявил:

— К нам с котами нельзя.

Кудесников, привыкший к подобного рода препятствиям, достал из кармана медицинскую книжку и потряс ею перед носом долговязого.

— У меня есть специальное разрешение Минздрава. Этот кот зарегистрирован во всех медицинских учреждениях города. Он распознает редкие пищевые добавки, которые могут меня убить. Вы же не хотите, чтобы, съев пирожок, я тут у вас умер? И не пустить вы меня не можете — я вас засужу. Обо мне уже писали все центральные газеты. Я выиграл восемь судов против заведений общественного питания. Два заведения после суда обанкротились.

На лице менеджера отразилась сложная работа мысли. Мерс терпеливо ждал на пороге, привлекая внимание посетителей. Отовсюду «кыскали» и хихикали.

— Проходите, — наконец разрешил долговязый.

— Благодарю, — сказал Кудесников, вошел внутрь и уселся возле окна, развалившись на стуле.

Мерс нырнул под стол и уселся, обозревая окрестности из своего убежища. Он с удовольствием двинулся бы в обход помещения, чтобы все обнюхать, но дело было тухлым. Раз с цепочки не спустили, лучше не рыпаться.

— У тебя сегодня праздник, — сказал ему Арсений вполголоса. — Будешь кусочничать. Надеюсь от самого вкусного морду не отвернешь, а то получится неудобно.

К тому моменту, когда появился ожидаемый Петр Петрович Малюгин, оба наелись до отвала. Мерс лежал на боку, а Арсений блаженно отхлебывал кофе. Божественный напиток. Именно в кофе, предполагают врачи, находилось лекарство, которым отравили Папаскина. Он тоже любил божественный напиток.

Малюгин оказался невысоким человеком с большой головой и ровной продолговатой лысиной, блестевшей от пота. Короткие густые усы с разлетающимися кончиками создавали иллюзию того, что он постоянно улыбается. Впрочем, он действительно был улыбчивым, часто щурился и время от времени баловал собеседника доморощенными афоризмами. На Мерседеса внимания не обратил, только взглянул несколько раз под стол, чтобы случайно не наступить, но ничего не сказал. Арсения это сразу насторожило. Мерседес был достоин того, чтобы с ним хотя бы поздоровались.

— Итак… — сказал он, положив кисти рук перед собой на стол.

— Сколько? — немедленно перебил его Малыгин.

— Что — сколько? — изобразил непонимание сыщик.

— Сколько вы мне заплатите?

— Смотря что вы можете поведать. — Кудесников произнес это мягким тоном и тоже улыбнулся. — Не думаю, что много. В конце концов, смерть в метро не такая уж редкость. Летом, в сильную жару. Просто вдова очень эмоциональна, хочет знать подробности. Женщины — существа ранимые.

— Я видел все. Сразу скажите, на какую сумму я могу рассчитывать.

— На тысячу рублей, — ответил Кудесников ледяным тоном. Глаза у него тоже сделались ледяными.

— Полторы, и я прямо сейчас начинаю рассказывать. Слово — время, а время — денежка.

Сыщик некоторое время пристально смотрел свидетелю в глаза. Они были круглыми, грязно-зелеными, с веселой хитринкой.

— По рукам.

Он приготовился слушать, но Малюгин был намерен получить деньги вперед. Сошлись на авансе. Арсений достал из бумажника пятисотку и положил на стол между ними. Петр Петрович придвинул купюру к себе и для верности поставил на нее сахарницу.