След крови - Таня Хафф

Если бы ее складной швейцарский нож включал еще и пилу, она попыталась бы отпилить самую нижнюю ветку. Но в ноже такого приспособления не было, а идея срезать сосновую ветку диаметром в два дюйма ей никак не улыбалась. Фактически, кроме попытки не пускать никого из Хееркенсов на эти поля, у нее не было никакой другой возможности предотвратить использование данного дерева в качестве выигрышной позиции для стрельбы по вервольфам.

— Как правило, вокруг не оказывается ни души, когда кто-нибудь нужен позарез, — бормотала Вики, мечтая найти топор. Она, однако, определила два факта, касающихся убийцы. Вымахал он по крайней мере на пять футов десять дюймов — с нее ростом или немного ниже, — ее плечо не было на одном уровне с тем местом, где был сделан упор для ружейного ствола; кроме того, имелись неплохие шансы полагать, что у него были короткие прямые волосы. Женщина вытащила целую горсть сосновых иголок и маленькую ветку из своих коротко остриженных прямых волос Будь они длинными или вьющимися, никогда бы ей не слезть с этого дерева живой.

— Простите?

Она успела остановить уже готовый вырваться у нее непроизвольный вскрик и решила, что раз он не вырвался, то это не считается. Ее рука лежала на сумке — той не раз в прошлом приходилось служить ей полезным оружием, — и Вики резко повернулась, оказавшись нос к носу с двумя женщинами среднего возраста, в недоумении уставившихся на нее; обе были вооружены биноклями с высокой разрешающей способностью, а одна несла холщовую сумку длиною, примерно, с метр и шириной в двадцать сантиметров.

— А мы гадали, — произнесла та из женщин, что была меньше ростом, — что это вы делали там, на дереве.

Вики пожала плечами, — они все еще подрагивали от ослабевающего выброса адреналина.

— Да вот решила полюбоваться на окрестности. — Она указала рукой на холщовую сумку. — А вы, полагаю, вышли на прогулку, чтобы немного пострелять?

— Некоторым образом, можно выразиться и так. Хотя там наша камера на треноге, а не ружье.

— Законом стрелять на территории заповедника запрещено, — добавила другая женщина. Она взглянула на Вики, видимо не слишком удовлетворенная объяснением причин, по которым она забралась на дерево. — Мы доложим о любом, кого обнаружим стреляющим здесь, можете не сомневаться.

— Эй, — Вики подняла обе руки на высоту плеч, — я совершенно безоружна. — Увидев, что обе дамы не оценили ее чувство юмора, она опустила руки. — Вы птицеводы, не так ли?

Недавно в газете упомянули в колонке о природе, что теперь отдают предпочтение термину птицевод, а определение наблюдатель за птицами вышло из моды. Очевидно, автор этой колонки не ошибся.

За двадцать минут Вики узнала о фотографировании природы больше, чем хотела бы знать; узнала, что несмотря на то, что они пользовались биноклями с высокой разрешающей способностью, обе женщины не заметили ничего странного на ферме Хееркенсов.

— Мы не наблюдаем за собственностью других людей, мы следим только за птицами, — заявили они и добавили, что даже не знали толком, где ферма эта находится.

Узнала она также, что ружье тридцатого калибра с телескопическим прицелом легко могло бы поместиться в футляр для треноги, что позволяло носить его в лесу, не вызывая подозрения. Хотя ни одна из женщин никогда не встречала какого-либо охотника, им обеим доводилось находить стреляные гильзы; впрочем, так было всегда, когда они следили за птицами в лесу. С доверчивостью наивных представительниц среднего класса, совершенно убежденные, что никому никогда и в голову бы не пришло причинить им вред, они только посмеялись над предупреждениями Вики о необходимости соблюдения осторожности.

В Лондоне функционировали два клуба птицеводов, а также была группа фотографов при Ассоциации молодых христиан, часто выходившая на территорию заповедника.

— Вооружитесь фамилиями и номерами контактных телефонов членов нашего клуба. Члены другого представляют собой не что иное, как группу дилетантов. Вы поступите гораздо разумнее, присоединившись к нам, — напоследок посоветовали женщины.

Вики попрощалась с любезными птицеводами и с трудом стала пробираться сквозь кусты, готовая побиться об заклад на большие деньги, что не каждый человек с биноклем пользуется им исключительно для наблюдения за птицами и что кто-то больше увлекается стрельбой, нежели фотосъемкой.

— Генри Фицрой? — Дэйв Грэм уставился через плечо своего напарника на стопку бумаг на столе. — Не тот ли это парень, с которым встречается Вики?

— Что из того, если и так? — проворчал Селуччи, раздраженно переворачивая всю стопку бумаг лицом вниз.

— Ничего особенного, просто я хотел спросить… — Дэйв обошел его и сел на место на своей стороне стола. — Вики… это она просила тебя просмотреть дела, касающиеся его прошлого?

— Нет. Она не просила.

Дэйв распознал тон и понял, что лучше бы прекратить этот разговор, но бывают такие искушения, которым не может противостоять простой смертный.

— Я думал, что у вас с Вики сложились взаимоотношения, основанные на, как это называется… на «доверии и взаимном уважении»?

Глаза Селуччи сузились, и он забарабанил пальцами по бумаге.

— Да. Ну и что?

— Ну… — Грэм медленно отхлебнул большой глоток кофе. — Мне кажется, что проверка других мужчин в ее жизни не в точности соответствует этим параметрам.

С грохотом отодвинув стул, Селуччи встал.

— Это не твое проклятое дело.

— Ты прав. Извини, — вежливо улыбнулся ему напарник.

— Я интересуюсь этим потому, что хочу уберечь своего друга. Понятно? Этот тип — писатель, бог знает, в чем он может оказаться замешан.

— Да разве я спорю?

Казалось, пальцы Селуччи помимо его воли смяли верхний лист из пачки.

— Вики может встречаться с кем пожелает.

Он вымученно улыбнулся сквозь стиснутые зубы и, с шумом захлопнув дверь, выскочил из кабинета. Дэйв фыркнул в свой кофе.

— Разумеется, Вики может, — произнес он в пространство, — и сколько угодно, пока не встречается с ним слишком часто, а также до тех пор, пока мистер Селуччи эти встречи одобряет.

Сам он попытается оказаться как можно дальше, когда Вики все выяснит и разразится жуткий скандал.

К половине одиннадцатого Вики была совершенно убеждена в том, что заблудилась. Она уже дважды должна была выйти из лесу, но все еще блуждала. Все деревья выглядели одинаково, а под густым летним пологом было невозможно определить направление по солнцу. Две тропинки не вывели никуда, и синяя сойка потратила три минуты, пикируя на нее, словно бомбардировщик, и выкрикивая оскорбления. Различные шорохи в подлеске, казалось, указывали на то, что местные обитатели находили ее злоключения довольно забавными.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});