Цвет страха - Уоррен Мерфи

Очнувшись в лазарете компании, Род зал странный вопрос:

– Какой сегодня день?

– Воскресенье.

– Шестое?

– Да. Вы провели в обмороке трое суток.

По щекам парня покатились слезы.

– Ну, ну, – участливо произнесла медсестра в крахмальном колпаке с бумажными мышиными ушами. – Все пройдет, вы скоро поправитесь.

– Я пропустил...

– Что?

– Я пропустил повтор последней серии «Звездного пути», – дрожащим голосом заявил Род.

Читвуд наконец выздоровел и намеревался вернуться к работе, но он все же поинтересовался:

– Значит, зеленый не годится?

– Еще как годится! Самый что ни на есть агрессивный цвет, – ответили ребята Бисли и показали Роду цветовую карту.

Как правило, цветовые эталоны подразделяются на дополнительные или контрастные цвета, но у Бисли они делились на агрессивные и защитные.

Всем им присвоили новые названия. Суперзеленый. Контрасиний. Удьтрарозовый. Оптикрасный. Инфраоранжевый.

Шло время. Род создавал все новые и новые излучатели, а парни из компании заносили свои приобретения в каталоги.

– Давайте назовем эти лазеры фазерами, – предложил Читвуд. – Они изменяют фазу света.

– Нельзя. Это не наша торговая марка.

– Ах да! – спохватился инженер.

Когда его попросили съездить в Париж и установить в «Евро-Бисли» цветовые лазеры. Род чуть дара речи не лишился.

– Я не хочу в Париж!

– Почему?

– Французы нас ненавидят. И любят Джерри Льюиса, – Род с отвращением содрогнулся.

– Тебе необязательно останавливаться в городе. Можешь жить в подвале парка.

– В подвале? Значит, там тоже есть Утилдак?

– Утилканар. Это то же самое, только по-французски.

Утилканар оказался совсем неплох. Здесь были спальни с крохотными кухоньками и телевизорами. Как только Читвуд установил в парке розовый лазер, посещаемость «Евро-Бисли» резко возросла.

– Как насчет прибавки жалованья? – поинтересовался Род в один из тех дней, когда даже парни из компании не могли скрыть удовлетворения по поводу возросших прибылей.

– На кой черт тебе прибавка? Пусти в ход свои десять процентов!

– У меня не было времени на разработку пультоискателя.

– Ну так сделай – и получишь свою прибавку.

– Будьте вы прокляты! – проворчал инженер.

Он с нетерпением дожидался срока окончания контракта с Бисли, но этот день, к сожалению, так и не настал. Вместо него пришли солдаты французского Иностранного Легиона – они попрыгали с круживших в небе вертолетов и устремились к одному из входов в Утилканар.

К тому времени, когда все солдаты опустились на землю. Род уже знал, что ему делать. Он прикрыл глаза толстыми очками из свинцового стекла и с замиранием сердца нажал клавишу с надписью «суперзеленый».

Глаза Читвуда были защищены от страшного зеленого света, и тем не менее его тут же вывернуло наизнанку.

Глава 16

Безымянный фургон стоял на обочине федерального шоссе номер 460 к югу от питерсбергского национального поля битвы. Шары прилетели с той же стороны, поэтому было бы вполне разумно предположить, что шары и машина как-то связаны между собой. «А на фургонах прессы, с бортов, обычно изображают эмблему или название телекомпании-владельца», – подумала Доминик Парилло, проехав мимо, и остановила свой грузовичок «Европа-1» поодаль, хорошенько замаскировав от постороннего взгляда. Выбравшись из машины, она осторожно двинулась к подозрительному фургону. Тишина. В кабине пусто.

Однако хитросплетение электронного оборудования на крыше наводило на некоторые мысли.

Спрятавшись в чаще, Доминик вынула автоматический пистолет «MAC» и вышла на шоссе. Если фургон содержит в себе секрет окрашенных лучей, которые свели с ума ее соотечественников, и если Доминик удастся его раскрыть, то медаль Легиона Чести, не говоря уж о благодарности французов, считай, у нее в кармане.

И, что еще важнее, девушка наконец покинула бы эту страну, населенную слабоумными болванами.

Она шагнула вперед.

И в тот же миг берет Доминик накрыл ее голову, словно цветок-мухоловка, сделанный из ткани.

Чьи-то руки схватили девушку за плечи и развернули кругом, но ей хватило самообладания вспомнить о пистолете и вытянуть руку вперед. Как только дуло коснулось чего-то такого, что показалось ей грудью противника, она нажала на спусковой крючок.

Раздался негромкий выстрел – тихий отрывистый щелчок. Пистолет чуть дрогнул.

– Ага! – победно воскликнула она, сдирая берет с головы.

Изумленным глазам Доминик предстало знакомое лицо американца по имени Римо, который, глядя на нее, чуть заметно улыбался.

– Но... Я не могла промахнулься!

– И тем не менее промахнулись.

– Это невозможно! Я очень меткая стрелок!

– Теперь уже нет, – ответил Римо и небрежным движением выхватил пистолет у нее из рук. – Вы ведь француженка, верно? – спросил он, швырнув оружие в сторону.

– Бельгийка.

– А разговариваете как француженка.

– Мы, бельгийцы, говориль на французском. Это наш родной язык.

Римо посмотрел на маленького седобородого азиата, который стоял у него за спиной, сунув руки в рукава кимоно.

– Так-то оно так, – покачал головой азиат – Однако у дамы не брюссельский, а парижский выговор.

– Мы вас разоблачили, – сказал Римо, обращаясь к Доминик. – Вы – француженка.

– Французский женьщины не носят берет, – заметила Доминик.

– Еще как носят!

– Такое не есть возможно. Почему вы такой дурак?

– Упорные занятия и тренировки, – ответил Римо, возвращая Доминик головной убор.

– Берет не есть красиво. Вы что, не знаком с французский обычаями?

– Нет.

– Я категорически отрицаю французское гражданство.

Маленький азиат повернул голову и произнес:

– Смотрите-ка! Кто это? Уж не знаменитый ли Джерри Льюис?

Доминик оглянулась.

– Джейри? Джейри здесь? Он мой кумир!

Однако вокруг никого не было, девушка растерянно захлопала глазами, а маленький азиат торжествующе улыбнулся. Римо поцокал языком и, указав на француженку пальцем, набросил на нее воображаемое лассо.

– Опять мы вас поймали, – заключил он.

– Я турист.

– Вы – французский агент. У вас на лбу написано.

– По-французски, – добавил седобородый азиат.

– Я все отрицаль.

– Почему Франция заинтересовалась этим делом? – спросил Римо.

– Я отказываюсь говорить.

– У нас есть способы развязать вам язык, – пригрозил старичок.

– Я абсолютно бесстрашна.

Внезапно азиат напрягся и выпалил:

– Слушайте!

Римо окаменел.

Доминик прислушалась.

– Ничего не слышу, – отозвалась она.

– Ты слышал, Римо? Звук насоса.

Француженка нахмурилась:

– Я не чувствую никакой насос.

– Да, – кивнул Римо. – Из кузова фургона.

– Два сердца. Одно человеческое, другое искусственное.

– И человек этот, судя по сердцебиению, чертовски напуган.

– Надо узнать, в чем дело.

– Я не слышу сердцебиения, – подала голос Доминик.

– Римо, придержи эту женщину, а я отправлюсь на разведку.

– Не кажется ли тебе, папочка, что лучше бы вдвоем...

– Нет!

К удивлению Доминик, Римо послушно умолк. Неужели он боится немощного старичка? Смешно и трудно поверить!

Они стояли и смотрели вслед старику, который проскользнул к задней стенке фургона. Римо схватил женщину за локоть. Его стальные пальцы казались Доминик тупыми кинжалами, и, когда она попыталась высвободиться, он даже не среагировал.

Пока внимание мужчины было приковано к ее рукам, Доминик попыталась применить прием дзюдо, который никогда ее не подводил.

Прием выполняется при помощи ног. Нужно лишь отступить и ударить каблуком по подъему стопы противника. После того как он отпрянет, остается лишь подтолкнуть его – пусть падает по инерции. Как-то раз Доминик удалось использовать этот прием против двухсоткилограммового борца сумо.

– Осторожнее с обувью, – предупредил Римо, едва Доминик вонзила свою шпильку в его стопу. – У меня новые туфли.

И тем не менее француженка попыталась сбить его с ног.

Мужчина и не думал падать. Создавалось впечатление, будто его ноги вросли в бетон. Тело мужчины словно не имело определенного центра тяжести – во всяком случае, Доминик не сумела его отыскать. Не желая сдаваться, она изогнулась и попыталась ткнуть пальцами в нос обидчика и резко повернуть в ноздрях – подобный способ гарантировал избавление от самой твердой хватки.

– Не стоит. А то я обижусь. – Римо с легкостью уклонился от стремительных пальцев женщины.

– Я никогда не встречаль такой мужчина, как вы, – произнесла Доминик, переходя на лесть.

– Я очень часто слышу эти слова.

– Еще бы!

– Даже слишком часто. И хотел бы, чтобы со мной обращались, как с обычным человеком.

– Я могу сделаль это, если вы мне позволяйт.

– Извините, но вы не в моем вкусе.

– А как насчет французски поцелуй? – Доминик пустила в ход привычную уловку.