История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы - Ласло КОНТЛЕР

Таким образом, не успело господствующее сословие сложиться в более или менее однородный класс с единым юридическим статусом, как в нем самом начались трения и появились первые трещины. По западным меркам, господствующий класс Венгрии был слишком многочисленным (3–5 % всего населения). Он сложился из конгломерата, в который входили потомки ишпанов периода династии Арпадов, королевские сервиенты, воины замковых гарнизонов, а также различные группы подданных, имевших освобождение от повинностей и наделенных местными привилегиями. Дворянский статус и земельная собственность являлись взаимодополняющими факторами. Иными словами, такие явления, как раздача сеньорами ленных владений своим вассалам на срок их службы или странствующий рыцарь, безземельный дворянин, в Венгрии (как, впрочем, и в Польше) были неизвестны. С другой стороны, положение венгерского дворянства как замкнутой касты, интересы и ста- /121/ тус которой защищались специальными привилегиями, ничем не отличалось от положения дворянства в любом государстве Западной Европы. В данном отношении законы 1351 г., которые были приняты единственным государственным собранием при Лайоше Великом (в тот критический момент, когда военные неудачи в Неаполе совпали с эпидемией чумы), приобрели прямо-таки символическое значение. В них подчеркивалось, что всякий «истинно» благородный дворянин, проживающий в стране, должен пользоваться равной степенью свободы. Таким образом, содержание Золотой буллы было вновь, в целом, подтверждено, не считая частностей, связанных с правом наследования. Свободное распоряжение завещателя своим имуществом было заменено законодательно установленным порядком наследования земельной собственности без права отчуждения (системой aviticitas). Земельные владения дворянина рассматривались как собственность семьи, передаваемая наследникам по мужской линии. Эта система действовала вплоть до 1848 г. Неотчуждаемость дворянской земельной собственности защищала мелкое дворянство от попыток урезать или делить его имения, служа в то же самое время интересам короны: король оставался номинальным собственником этих владений, и в случае, если мужская линия владельцев имений прерывалась, земельная собственность возвращалась королю.

Этим же государственным собранием были приняты законы, завершившие процесс превращения крестьянства в единую, более или менее однородную массу подданных. Причем разница в положении крестьянства в Венгрии и в Западной Европе была значительно меньше, чем в положении там и там дворянства. То разнообразие условий, в которых существовало крестьянство в период правления Арпадов, к началу XIV в. оказалось в прошлом. К этому времени подавляющее большинство венгерских крестьян осталось без земли, т. е. было исключительно «неблагородными слугами» (jobbágy), обладавшими личной свободой, но обязанными платить помещикам – деньгами и натурой – за аренду тех наделов, которые им выделялись и на которых они работали в качестве самостоятельных земледельцев. Надел, участок (лат. sessio) был основной единицей в средневековой аграрной экономике. Он состоял из приусадебного участка, или двора (лат. porta – дверь, ворота), также ставшего одним из обозначений единицы измерения для средневекового хозяйствования и налогообложения, и дальнего надела, доли – части пахотной земли, расположенной за деревней. В зависимости от района сред- /122/ ние размеры надела были в пределах 30–40 акров, однако «полные наделы» вскоре стали превращаться в условные единицы, фигурирующие лишь в юридической теории. Деление наделов на половинки, четвертушки и восьмушки началось в XIV в., и к началу XV в. уже существовало значительное число поселенцев (венг. zsellér), вообще не имевших надела, а подчас и дома. Подобно дворянству, крестьянское сословие Венгрии также начало расслаиваться по своему имущественному положению, хотя общественно-правовой статус крестьян стал более единообразным. Какой бы надел крестьянин ни обрабатывал, он получал его и передавал по наследству, обладая единственным драгоценным даром личной свободы – правом на свободное перемещение. Одновременно законы 1351 г. отдавали крестьян под юрисдикцию помещика (венг. úriszék – хозяйская скамья) в том случае, если он был наделен данной прерогативой, и число таковых со временем стало неуклонно расти. Что касается повинностей, то следует подчеркнуть, что барщина – трудовая повинность (corvée), одна из наиболее несомненных примет личной зависимости – в этот период становится минимальной. Зато растут подати и оброки как в королевскую казну, так и в закрома помещика. Это показатель роста экономических возможностей крестьянского хозяйства, несмотря на сравнительно примитивную агротехнику и на неэкономичность системы двупольного, а то и трехпольного севооборота. Помимо церковной десятины, крестьянин должен был выплачивать «доход казны» – стандартную подать, ежегодно налагаемую на каждый крестьянский двор по указу Карла Роберта 1336 г. Кроме того, иногда короной назначался нерегулярный «военный налог» в один форинт в год. Помещик должен был получать ренту деньгами и «подарки» в виде произведенных продуктов. В законах 1351 г. была предпринята не слишком удачная попытка привести натуральный оброк к какому-то общему знаменателю путем превращения девятины (венг. kilenced, т. е. девятой части от оставшегося после выплаты десятины) – оброка, которым облагались виноделы, – в обязательную подать для всех крестьян. Этой мерой хотели защитить мелкопоместных дворян, чьих крестьян часто переманивали в имения магнатов, предлагавших им более благоприятные условия, особенно в первые годы после «черной смерти», когда возросла стоимость рабочей силы. Несмотря на то, что крестьянские подати королю, помещику и церкви имели тенденцию увеличиваться, исторические свидетельства убеждают в том, что в XIV и XV вв. внутренний рынок продукции сельского хозяйства был на подъеме. Это значит, что бога- /123/ тевшие земледельцы увеличивали производство, превращая излишки продукции в товарную массу.

Экономическое процветание и общественно-политическая стабильность, достигнутые при Карле Роберте и сохранявшиеся, несмотря на частые военные кампании, при Лайоше Великом, не могли не оказать влияния на развитие культуры, науки и искусства. Городской, церковный и придворный быт, идеалы и взгляды, события и установления, равно как и памятники духовной и материальной культуры Венгрии XIV в., были вполне привычны и понятны западным европейцам того времени. Однако под знакомым им поверхностным слоем угадывались очертания какой-то иной сущности, иные закономерности, наделявшие столь странной своеобычностью всю картину в целом.

В искусстве – архитектуре, скульптуре, живописи – господствовала готика. К такому выводу можно прийти на основании того немногого, что сохранилось с тех времен, и того, что не смогло пережить двух разрушительных столетий османского ига. Это дома городских патрициев и дворцы феодальных магнатов в Буде и Шопроне, отличавшиеся строгой функциональностью; приходские церкви, строившиеся на деньги богатых городских коммун, например, храм Девы Марии, созданный для немецких бюргеров Буды; городские церкви в Кошице, в Клаузенбурге и Брашове. Все эти здания в готическом стиле построены по типу образцов, разработанных архитекторами монашеских орденов, как традиционных, так и нищенствующих. Последние в Венгрии появились очень рано. Доминиканцы, в частности, успели основать здесь 25 монастырей, пока не вызвали гнева короля Белы IV, посмев оказать помощь и предоставить убежище его дочери Маргит (Маргарите). Они спрятали ее в женском монастыре на Кроличьем острове (ныне остров Маргит между Будой и Пештом), когда она пошла против воли отца, не захотев вступить в брак, имевший важное значение с политической точки зрения. Несмотря на это, гораздо позднее, в 1304 г., доминиканцы основали в Буде – самом важном их центре – теологическую школу. Однако восстановить свое былое влияние они не сумели и в XIV в. окончательно уступили пальму первенства францисканцам, которые, пользуясь покровительством аристократии, создали в Венгрии свыше ста своих учреждений – со времени основания венгерского отделения ордена Св. Франциска в 1238 г. и вплоть до конца Средних веков. В XIV в. в Венгрии появился монашеский орден Св. Павла. Это был орден местного происхождения, вполне традицион- /124/ ный по организации. Назван он был в честь отшельника св. Павла и одобрен папским легатом в 1308 г. В течение двух последующих веков павликиане построили около сотни монастырей, уступая разве что ордену Св. Франциска. В церковной архитектуре того времени преобладало французское и немецкое влияние, тогда как светская архитектура его почти не испытывала. Главная деталь рукотворного пейзажа тогдашней Венгрии – новые замки, такие, как крепости-дворцы в Диошдьёре и Зойоме (Зволене). Они, скорее всего, воспроизводили итальянские образцы, но при этом являлись шедеврами самого высокого европейского уровня.