Испытание чувствами - Глеб Леонидович Кащеев

услышал, быстро набрал по памяти номер.

* * *

Катя с Бананом шли по улочке небольшого городка. Девушка смеялась.

– Что, правда? И я так могу? Круто! – мечтательно сказала она.

– Конечно правда. Лично я считаю, что запитаться влюбленностью – это самое лучшее. Так что давай, выбирай! – обаятельно улыбнулся Банан.

Девушка осмотрелась по сторонам.

– Вот эти! – Катя ткнула пальцем в сторону идущей под руку парочки средних лет.

– Ты что? Хочешь блевать, как Эм вчера?

Катя растерянно взглянула на него, а потом присмотрелась к паре:

– Почему? Они же счастливы. Гуляют вдвоем в парке. Им вроде бы хорошо вместе.

Банан усмехнулся:

– Ну да. Так бы подумал любой человек. Люди вообще в этом смысле слепы, но ты‑то должна видеть: она к нему равнодушна, а он ее тихо ненавидит. Оба себя обманывают и держатся за брак, как за спасительную соломинку. Так вместе и утонут, если не разойдутся. Или превратятся в бесчувственные бревна: ему будет удобно, что его обслуживают, а ее устроят деньги, которые он приносит домой. Так и проживут до смерти.

– Ты что, мысли читаешь?

– Нет. Присмотрись к ауре. Цветной фон вокруг людей. Мы не телепаты, мы художники. Работаем с цветом и оттенками. Ты просто еще не научилась соотносить их с истинными переживаниями. Люди всегда себе врут. Они думают, что чувствуют одно, а на самом деле в их сердце царит совсем другое. Вот у этих, видишь, белого вообще нет. Есть только расчет. Я не знаю, может, он ей выгоден, потому что много зарабатывает, а она просто нравится его маме. Может быть, наоборот, или все что угодно, но чувства не врут – у них нет чистой эмоции. Все надуманное, от головы. Мы таким питаться не можем. Настоящее искусство эмера – это найти нужный тебе чистый цвет.

– Но как? Если в людях все так запутано.

– Почувствовать, услышать. Ты этому быстро научишься. Интуитивно ощутишь настоящий оттенок, который тебе роднее всего. И когда ты его в себя впустишь, то поймешь, какой это кайф! Тебе больше ничего не нужно будет. Главное, чтобы повезло с оттенком. А то может оказаться, что нужный цвет фиг найдешь.

– В смысле? Разве у людей не все эмоции бывают?

– Раньше может быть, а сейчас цифра половину убила. Выжгла, заменила на подделку. Например, радость получения долгожданного письма от того, по кому скучаешь… ведь сообщение в мессенджере – это совсем не то. Знаешь, на чем некоторые специализировались? На радости от встречи после разлуки.

– И что с ними стало?

– Кто‑то помер. Но большинство стали каниками, – пожал плечами Банан.

– Каниками? Вот этими? Добровольно? – ужаснулась Катя.

– Думаешь, если бы у тебя был выбор – умереть или выпить другого эмера, – ты бы долго раздумывала? – ухмыльнулся он.

* * *

Денис, охваченный волнением, шагал рядом с Эм и напряженно выискивал глазами Катю. Эм ужасно забавляло его состояние, и она наслаждалась, накручивая его еще больше:

– И че, давно вы с ней вместе? – спросила она.

– Тебе какое дело? – буркнул Денис.

– Мне – никакого. А вот Банану…

– А что Банану? – Денис взглянул на нее.

– А то! Ты еще не понял, на чем он сидит? Влюбляет в себя дур и юзает их чувство годами. Можно сказать, он профессиональный альфонс.

Денис прищурил глаза и ускорил шаг. Он так сосредоточился на поиске Кати, что совершенно не обратил внимания на двух байкеров, которые стояли на другой стороне улицы, прислонившись к своим мотоциклам, и лениво жевали шаурму.

Эм откровенно забавляла его ревность. Она засмеялась.

Алиса и Алексей проводили Дениса взглядом.

– Не. Фигня какая‑то. Что‑то не вяжется, – заметила Алиса и меланхолично посмотрела на шаурму.

– Что именно? – спросил Алексей.

– Он полукровка. Тут все сходится. Глеб сбежал с какой‑то девушкой… из людей. Да и возраст вроде бы подходящий. Но я всегда слышала, что у таких, как он, есть только два варианта: либо ты, как полноценный эмер, воздействуешь на эмоции, либо лишен этой способности, но видишь ауру, можешь юзать гаджеты и применять физическую силу. Этот – явно из вторых. У тебя же его смартфон, да и каники жаловались, что он их отметелил. Так что вряд ли он тот самый универсал, которого мы ищем.

Алексей услышал из ее тирады только одно:

– Глеб сбежал с девушкой? Выходит, он ее любил, а ты говоришь, что это невозможно.

– Мой дядя уникум. Любовь дается только тому, кто может управлять всеми эмоциями сразу, а не только одной, как я.

Алексей вздохнул:

– Ладно… потом объяснишь. Может, тогда нам нужна эта девица? Не ее ли трусики ты нашла?

– Не… ты же сам видел вчера. Я засекла ее ауру, когда она, обожравшись эрзац-эйфорией, еле дошла до того дома. А потом долго блевала. Только вот не пойму, чем ее чистили – скинули всю эту гадость в какую‑то вещь или стабилизировали зеркалом. Не вникай. Короче, пока наш герой один или с кем‑то ехал на автобусе, эта изображала из себя активную болельщицу. Точно не наш кандидат.

– Ну хорошо, еще есть парочка, которая вышла из дома раньше.

– Так можно всех диких из дома подозревать. Толку от этого… Нужно ждать и следить дальше.

– А что потом случилось с твоим дядей? Когда он с девушкой сбежал.

– Его нашла мать – моя бабуля, и он ее убил. А жена, как только узнала правду, сбежала от этого монстра куда подальше. В общем, правильно сделала. Хороша у меня семейка, да? Трижды подумай, с кем связался.

– Он убил собственную мать? – не веря своим ушам переспросил Алексей.

– Ну не физически… навел массовую панику, и ее застрелили какие‑то менты. В общем, можно сказать, что собственноручно прикончил.

– Так вот о каком долге ты говорила. Тебя послали отомстить?

– Хреново ты обо мне думаешь. Нет, я должна его просто найти.

Алиса посмотрела на шаурму в руке и швырнула ее в мусорку:

– Как ты можешь есть эту гадость?

– А что? – Алексей покосился на небольшой огрызок своей порции, от которой уже почти ничего не осталось.

– Поехали нормально пожрем. Ничего мы тут не поймаем. Нужно, чтобы они хоть как‑то проявились, и тогда мы поймем, у кого из них полный спектр. Далеко телефон этого парня не убирай.

Глава 11

Катя в компании Банана углубилась в парк и уставилась на сидящую на скамейке парочку: коротко стриженного под машинку парня в дешевом спортивном костюме и широкобедрую девушку в джинсах и толстовке. Оба держали в руках по банке