До тошноты (ЛП) - ЛаСарт К.У.

С диким криком Марк проснулся.

- Все в порядке, мистер Хэнкс. Мы закончили исследование.

Он лежал на столе, его руки были прижаты по бокам тяжелыми одеялами, а голова удерживалась на месте пенопластовыми подушками с каждой стороны. Медсестра убрала сложенную тряпку с его глаз, и он заморгал от внезапной яркости потолочных люминесцентных ламп.

- Господи Иисусе - пробормотал Марк медсестре.

Его правый глаз был широко раскрыт от тревоги, а левый все еще был полуприкрыт от успокоительного.

- Что случилось, мистер Хэнкс? У вас температура?

Медсестра выглядела обеспокоенной и мягко положила руку ему на лоб.

- Я все понял. Я знаю, что это!

Марк попытался сесть, но его накрыла волна головокружения. Приступ рвоты накрыл его настолько неожиданно, что он едва успел попасть в корзину для мусора, которую медсестра держала перед его лицом. Закончив, он вытер рот полотенцем, восстанавливая дыхание.

- С вами все хорошо? – спросила медсестра.

- Я не знаю. Но я знаю, что сейчас происходит. Мне нужно срочно поговорить с Алексом.

Марк чувствовал, как холодный пот ручьем льется по его телу. Он попытался встать, но медсестра удержала его за плечо.

- Я думаю, вам пока не стоит вставать, мистер Хэнкс. Седативные препараты еще действуют, полежите немного.

Она пододвинула табуретку и села рядом ним, успокаивающе похлопывая его по колену. Странный жест для незнакомца, - подумал Марк. Мысли ураганом носились в его головне от тех знаний, которые открыл ему сон.

- Мне нужно поговорить с Алексом, - снова сказал он, после чего его снова вырвало.

* * *

- Я не сумасшедший, Алекс.

Марк перегнулся через стол, впившись глазами в друга.

- Я это не утверждаю, чувак. Это просто мера предосторожности, - Алекс отпил пива и пожал плечами - Учитывая историю болезни твоей матери.

- Она была шизофреничкой. Но я - не шизофреник. Я что, когда-либо представлял себя кем-то другим? Или творил какую-либо другую дичь? Ты помнишь такое? Я имею в виду, Господи, Алекс, мы дружим уже много лет. Ты, как никто другой, должен знать, что я не сумасшедший.

- Я знаю, Марк. На МРТ все чисто, но, возможно, этот червь сделал что-то такое, чего мы не видим. Изменилась химия твоего мозга или что-то в этом роде. Я просто считаю, что тебе стоит посетить психиатра. Если есть какие-то повреждения, которые мы не видим, возможно, он пропишет что-нибудь, что избавит тебя от твоих галлюцинаций. Черт, возможно, он сможет вернуть тебе зрение, если причина и правда кроется где-то на уровне подсознания. Пожалуйста. Просто сходи к нему. Доктор Уайтхед лучший. На данный момент это лучший план, пока мы не придумаем, куда повернуть дальше.

Марк откинулся на спинку стула и закрыл правый глаз, но левый остался открытым сам по себе и осмотрелся вокруг.

- Я не знаю.

Он потер виски.

- Соглашайся давай. Хуже уж точно не будет. По крайней мере, это докажет, что ты не псих. Да и тебе станет легче, когда специалист подтвердит, что это не наследственное, а такие мысли тебя стопудово посещают, мне можешь не врать.

Алекс улыбнулся, но в глазах его оставалось беспокойство.

- Просто сделай это для меня. Если доктор Уайтхед не сможет тебе помочь, то я клянусь, что подключу к делу любого специалиста, которого ты захочешь.

Марк допил пиво и поморщился, когда голос выкрикивал в его голове иностранную тарабарщину.

- Да я согласен. Назначай встречу.

* * *

Доктор Эммануэль Уайтхед был приятным на вид человеком, с легким иностранным акцентом, который придавал его словам определенную достоверность. На вид ему было от пятидесяти до семидесяти лет, у него были седые волосы, слегка сутулые плечи и сострадательные голубые глаза.

При других обстоятельствах Марк бы наслаждался обществом этого человека, но, учитывая ситуацию, вместо этого он чувствовал тревогу и скептицизм. Доктор Уайтхед усадил его в мягкое кресло, идентичное тому, в котором сидел сам. Марк узнал эту тактику, что призвана сделать собеседников равными. Он задавался вопросом, действует ли это на сумасшедших.

- Так скажи-ка мне, что, по твоему мнению, с тобой происходит, Марк.

Доктор Уайтхед улыбнулся и взглянул на блокнот, лежащий у него на коленях. Он начал делать записи еще до того, как Марк заговорил.

- Ну, я знаю, что лоа-лоа исчезли, но окулист не может объяснить изменения в моем левом глазу...

- Изменения? - доктор вопросительно поднял бровь.

- Да, мой глаз изменил цвет с голубого на карий, и я им больше не вижу, хотя окулист сказал, что там вроде все работает как надо.

- Значит был голубым, а стал карим? И так было не всегда? Занимательно. И что, по его мнению, тому виной?

- Я же говорил, что он не знает. В любом случае, на МРТ ничего нет, а я начал слышать голос в голове.

Марк оторвал взгляд от своих рук, пытаясь оценить реакцию доктора, но мужчина просто смотрел на него без всякого выражения.

- И мне кажется, что голос говорит на суахили.

- Откуда ты знаешь, что это суахили? Ты говоришь на суахили?

Брови доктора Уайтхеда слегка нахмурились.

- Нет, я не знаю суахили. Но несколько лет назад я провел некоторое время в Конго. Я фотограф, и мне дали задание сфотографировать горилл. Мой гид говорил по-английски, но остальные люди, с которыми я пересекался, говорили на этом языке. И голос звучит точно так же, как и они, и я, кажется, даже узнал несколько слов.

- Но ты можешь со стопроцентной уверенностью утверждать, что это именно суахили?

- Нет. Думаю, нет.

Марк нахмурился, не понимая, к чему эти вопросы.

- А можно ли с уверенностью сказать, что этот голос вообще говорит на каком-либо человеческом языке? Может это просто тарабарщина?

- Нет. Это не тарабарщина. Я не понимаю, что он говорит, но знаю, что это язык, и он звучит как суахили. И как-то однажды он сказал "памаги" с жутким акцентом.

- Он? - доктор наклонил голову с недоуменным видом.

- Что?

- Ты только что сказал "он". До сих пор ты не определял пол голоса.

- Да какая к черту разница? Я сказал, что "он". Голос звучит глубоко, по-мужски. Это, блядь, что, имеет значение?

Марк встал и начал ходить по комнате.

- Говорил я Алексу, что прийти сюда это плохая затея.

- Пожалуйста, Марк. Я просто пытаюсь тебе помочь.

Умиротворяющий тон доктора Уайтхеда вызвал у Марка желание ударить мужчину прямо по его приятному лицу.

- Так-то лучше, – сказал доктор, когда Марк неохотно вернулся на свое место.

- А есть ли у тебя представление о личности этого говорящего?

- Есть.

Гнев Марка неожиданно пошел на убыль и он сник в кресле.

- Я всё понял во сне, во время МРТ.

- Во сне?

- Хватит повторять за мной каждое слово, или, клянусь, я встану и уйду.

- Извини, Марк. Постараюсь больше так не делать. Ты рассказывал мне о своем сне.

- Нет, не рассказывал. Я не хочу говорить о том сне.

- Но мы не сможем докопаться до сути, если не обсудим это, Марк.

- Пока не обсудим это? Да просто повторяй все, что я говорю, как попугай, и записывай все в свой гребаный блокнот! Ты продолжаешь произносить мое имя, так чтобы я почувствовал, что мы приятели, но я сильно сомневаюсь, что ты вообще обращаешь внимание, на то, что я говорю.

Марк взглянул на часы.

- В любом случае, наш час почти истек.

Доктор Уайтхед положил блокнот и ручку на стол между ними, затем наклонился вперед, сложил руки между коленями и пристально посмотрел на Марка своими ясными глазами, мягко улыбаясь.

- Я слушаю, Марк. Я имею в виду, я реально тебя слушаю. Расскажи, пожалуйста, о том сне. Я - само внимание.

- Нет. Времени практически не осталось. Но я скажу тебе, что я думаю.

Марк встал.

- Я не знаю, как это произошло, и я не знаю почему, но каким-то образом один из этих "духов джунглей" проник в мою голову. Может быть, он жил в черве лоа-лоа и занял место в моем мозгу, когда паразит умер. Как бы то ни было, он завладел моим левым глазом. Вот почему он стал коричневым, и я ничего им не вижу. Конечно, он все еще работает, но теперь им смотрит он, а не я. И мне нужно остановить это, прежде чем он отожмет у меня что-то еще.