Осажденные камнем (ЛП) - Гудкайнд Терри

— Мы спрятались, — сказал Брок. — Это было верное решение.

— Амос мертв. — Джеду каким-то образом удалось добавить в голос возмущение. — А он был сыном главнокомандующего волшебника и властительницы.

— И они единственные, кто будет его оплакивать, — парировал Бэннон. — Но Тора заперта в подземелье, а Максим бежал из города. — Его переполняли гнев и отвращение. Это чувство имело мало общего с кровавой яростью, которая периодически в нем пробуждалась. Он ощутил силу. Ему нужно было сказать это вслух.

Продолжая работу, Брок вспорол шкурку животного и содрал мех. Бэннона едва не вырвало.

— Брок столетиями нежился в иллюзиях, — вмешался в разговор Орон, глядя на сына скорее с презрением, чем с гордостью. — В этом есть и моя вина, как отца. Ему нужно соответствовать статусу сына члена палаты волшебников. Он должен работой заслужить почтение.

Брок явно был уязвлен, но продолжил кровавую работу. Воющий зверек лежал на столе со снятой шкуркой, дергаясь, но не в силах вырваться.

— Мы сражались за город, — прорычал Брок. — Сколько раз мы выходили за стены и разбивали каменных воинов? Больше никто в Ильдакаре так не делал. Если бы остальные жители города причинили каменной армии столько же урона, мы бы не оказались в осаде. Войско просто было бы уничтожено.

— Да уж, вы отважно крушили статуи, — сказал Бэннон. — Ты говорил, что хочешь сражаться против генерала Утроса за то, что он сделал в прошлом. Ну, теперь можешь повоевать по-настоящему. Город в осаде, и армия ожила. Если придется биться за Ильдакар, будешь ли ты на передовой? — Он вызывающе поднял подбородок, хотя еле выдерживал здешнее зловоние.

— Мы уже внесли свой вклад, — пробормотали Джед и Брок, отводя взгляд.

— Ты должен чего-то добиться, сынок, — твердо произнес Орон. — Я столетиями работал, чтобы усилить власть и влияние, и теперь я, наконец, член совета. Ты тоже должен проявить себя. Мать Джеда, леди Ольгия, со мной согласна. — Он поднял суровый взгляд. — Я надеюсь, ты выполнишь свой долг, когда настанет время. Генерал Утрос в ближайшее время вряд ли согласится на мир.

— Нам… нам вовсе не требуется идти в бой, — упорствовал Брок. — Палата волшебников найдет способ снять осаду.

Орон открыл клетку и вытащил оттуда корчащегося и извивающегося зверька с черным мехом.

— Мы попытаемся, но, если дойдет до настоящей битвы, тебе придется помочь Ильдакару. — Он прижал существо к окровавленному столу, затем взглянул на Бэннона и рыкнул: — А ты, парень, надень халат, возьми нож и помоги нам.

Вместо этого Бэннон направился прочь.

— Нет. Оставляю вам работу, для которой вы были рождены.

Глава 20

Пока ночь опускалась на Ильдакар, Никки обдумывала неудавшуюся встречу с генералом Утросом, а также то, как она могла бы использовать сильфиду, колодец которой Натан и Эльза нашли среди развалин. Так или иначе, она была намерена спасти Ильдакар.

Древняя армия так и стояла на месте эти два дня, но само ее присутствие внушало страх. Утросу многое нужно обдумать и решить, но она надеялась, что генерал примет истину и поймет, что его усилия не только напрасны, но и бессмысленны. Ресурсы Ильдакара позволяли выдерживать осаду годами, десятилетиями и даже веками.

Никки представлялось, что лучшее решение — выжидать, но она сомневалась, что генерал откажется от идеи сокрушить Ильдакар. Его чувство долга было тверже гранита. Никки понимала его одержимость, ведь сама схожим образом относилось к обещанию, которое дала Ричарду. Если б какой-то посланник принес весть о кончине лорда Рала, или если б она очнулась от сонного заклятия и узнала, что прошли целые века, разве оставила бы она долг перед Д’Харианской империей? Никогда. Разумеется, они с Натаном посеяли сомнения в разуме генерала и заставили задаваться вопросами, но он привык подчиняться приказам, и его верность была легендарной. Он покорил континент по приказу Железного Клыка, но и безрассудным назвать его нельзя. Она надеялась, он вскоре предложит еще одни переговоры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

С возвышенности, на которой стояла башня властителей, Никки смотрела на окутанные ночными тенями улицы Ильдакара. Напряженные жители сидели по домам и ожидали решения. По крайней мере, постоянный стук в стены закончился, но тишина не подарила городу спокойствие. Никки и Натан, войдя в сердце огромного лагеря неприятеля, доверились вошедшей в историю чести генерала. Но что он планировал сейчас? Как он собирался прорвать оборону города и сразить множество его одаренных защитников?

Когда она перевела взгляд на черное небо, усеянное звездами, из величественного особняка вышел Натан; вместо белого балахона волшебника на нем были рубашка с рюшами, черные брюки и сапоги. Он захватил даже изысканный клинок, будто хотел напомнить себе, что быть искателем приключений ему нравится так же сильно, как и волшебником.

— Вышла полюбоваться на звезды, колдунья? — Он посмотрел на неизвестные созвездия на ночном небосводе, напоминавшем некий саван. — Созвездия изменились, но однажды и они станут для нас знакомыми.

После перемещения звезд Никки не обращала внимания на узоры в небе.

— Если Утрос и правда столь благороден, как утверждает история, я надеюсь найти способ спасти Ильдакар и позволить генералу сохранить лицо. Мы сможем разрешить проблему, если он этого захочет.

Блеск в глазах Натана заставил ее встревожиться.

— Ты облачилась в оптимизм с такой же легкостью, как и в свое черное платье, и тебе идет и то, и другое, — подтрунивал волшебник. — А дальше ты можешь превратить башню властителей в радугу.

Вот только Никки было не до шуток.

— Я была сестрой Тьмы и посвятила себя Владетелю, а потом служила сноходцу Джеганю. Я принесла в мир достаточно отчаяния, прежде чем Ричард показал иной путь — взаимовыручки, дружбы и веры. Он открыл мне глаза на изъяны Имперского Ордена и заставил осознать, что я сама распространяла этот яд. — Ее голос стал мягче. — Ричард научил меня надежде, и этот урок я не забуду.

Она пошла по тропе, которая вела мимо освещенных особняков к жертвенной пирамиде, центру власти Ильдакара. Здесь находилось устройство для ритуала кровопролития, где сотни рабов должны были погибнуть ради создания савана вечности, но Никки, Натан и другие восставшие свергли властительницу и разрушили сооружение.

Никки чувствовала, что ее тянет к этому месту. Пирамида была центром магии Ильдакара, и колдунья обдумывала, как использовать эту магию против осадной армии.

Волшебник догадался, куда она направилась:

— Мы с Эльзой уже обшарили завалы в поисках чего-то ценного. Увы, полезного мы не нашли.

— Надо продолжать поиски. — Никки не замедлила шаг. — Вы нашли колодец сильфиды. Кто знает, какие еще секреты хранит Ильдакар?

— Мы осмотрели и другие запечатанные развалины, но, к сожалению, нашли только еще больше пыли, — хмуро ответил волшебник. — В заброшенной сапожной мастерской отыскалась забытая на века бочка с яблоками, инструменты и куски задубевшей кожи. И ничего, что могло бы заставить Утроса дрожать во сне от страха.

За спиной послышался звук быстрых шагов. Никки обернулась и увидела бегущего к ним Бэннона с мечом в руке; его длинные рыжие волосы были распущены, а рубашка выправлена.

— Куда идете? — улыбаясь, выкрикнул юноша. — Позвольте присоединиться, если это опасно.

Натан одарил его отеческой улыбкой:

— Лучше мы рискнем сами, мой мальчик.

Запыхавшийся Бэннон выглядел взволнованным.

— Сегодня я виделся с Джедом и Броком. Уж поверьте, я с ними потолковал, — недовольно буркнул он.

Никки нахмурилась, проходя мимо самых крупных каменных блоков у основания пирамиды. Ей не нравились ни эти двое юношей, ни их главарь Амос. Она знала, как плохо они обращались с Бэнноном, который отчаянно нуждался в их дружбе. С того момента, как она спасла его от грабителей в переулке Танимуры, Никки чувствовала ответственность за парня. Она и не надеялась, что неугомонный юноша добьется чего-то или проживет так долго, но он удивил ее. Признаться, Бэннон даже оказался полезен в их передрягах.