Ночные волки - Фридрих Незнанский

– Это их логика, – сказал я. – Как они считают, логика сильных.

– Бумаги привез? – спросил у Славы Меркулов.

Грязнов полез в папку, которую не выпускал из рук.

– Мог бы и самого этого Козлова привезти, – подосадовал я. – Поговорили бы…

– Успеется, – ответил Грязнов. – Потом сам бы стал вопить: после одиннадцати вечера допросы запрещены. У меня есть еще одна важная информация.

Мы с Меркуловым переглянулись: вот характер! В час по чайной ложке.

– Соседка Козловых видела предполагаемого убийцу, – сказал Грязнов.

– Ты составил фоторобот? – спросил я, делая вид, что информация как информация, ничего особенного.

– Нет.

– Почему?

– Потому! – заорал он. – Что ты от меня хочешь – заставить всех сутками бодрствовать? Невозможно это, даже если очень хочется мне, тебе и Меркулову. Козлов от меня только что ушел, не могу же я посреди ночи выдернуть из постели сотрудников экспертно-криминалистического управления! Завтра с утра Аленичев с нашими экспертами этим займется. Ты что же, надеешься этого убийцу встретить по дороге домой? Что ты вообще от меня хочешь?

Я понял, что этот срыв – результат не только Славкиной усталости, но и какой-то его неуверенности в своих действиях. Мой вывод подтвердил Меркулов.

– Козлов ушел домой? – спросил он. – Я правильно понял?

– Да, – ответил Грязнов. – Ушел.

– Ты оставил ему охрану? – продолжал Меркулов.

– Нет.

– Ты с ума случайно не сошел? – осведомился Меркулов.

– Точно! – вырвалось у меня. – Ты же сам только что говорил, что у тебя есть агентурные данные, что этот Портнов – монстр. Он же его в два счета ликвидирует!

– Спокойно, – сказал Меркулов и посмотрел на Грязнова: – Телефон Козлова у тебя есть?

– Там, – ответил Грязнов. – В протоколе допроса и в его заявлении о явке с повинной.

– Звони, – кивнул на аппарат Меркулов. – Скажи, чтобы дверь никому не открывал.

Грязнов подошел к телефону и набрал номер.

Он ждал, повернувшись к нам спиной. Мы тоже ждали.

– Алло! – сказал вдруг Грязнов. – Сергей Козлов?

Я облегченно вздохнул. Мне показалось, что и Меркулов тоже.

– С вами говорит начальник МУРа подполковник Грязнов. Вы разговаривали сегодня вечером со мной… Так вот, мы просим вас хорошенько закрыть дверь и никому не открывать. Мы заедем за вами.

Грязнов прикрыл ладонью трубку и шепотом спросил у Меркулова:

– Когда? Он спрашивает.

Меркулов посмотрел на часы. Было половина четвертого.

– К восьми, – распорядился Костя. – Надеюсь, он хорошо забаррикадируется.

– К восьми мы будем у вас, – сказал Грязнов и положил трубку.

И тут мне пришла в голову мысль, которую я сразу высказал:

– А что, если телефон Козлова прослушивают? Не лучше ли нам прямо сейчас проследовать к нему?

– Можете взять мою машину, – сразу сказал Меркулов.

Столкнувшись у двери, мы с Грязновым выскочили из кабинета и сломя голову побежали к выходу.

– Если успеем, – сказал Грязнов на бегу, – с меня все, что хочешь.

– А если не успеем, – ответил я ему, – то не знаю, что от тебя останется.

Меркулов часто работал ночью, водитель его в это время, естественно, спал. Сейчас ключ от машины был в моих руках.

– Я за рулем, – быстро проговорил Грязнов, когда мы подбежали к меркуловской «Волге».

Я не возражал. Если нужно гнать не разбирая дороги, тут лучше Грязнова никого не найти. Так что ему и карты в руки, вернее, ключ.

Мы рухнули в салон, и Грязнов почти тут же сделал разворот, выехал на проезжую часть, и мы помчались по ночным улицам Москвы.

– Оружие с собой? – спросил Грязнов.

Оружие я оставил в сейфе, о чем и сообщил Грязнову.

– Черт! – выругался он.

– Гони-гони, – крикнул я ему. – Не отвлекайся!

Но подгонять его было не нужно. Он и так выжимал из «Волги» все, что мог.

– Адрес знаешь?

– Помню, – кивнул он.

И то слава Богу.

Машина мчалась по Москве, быстро сокращая расстояние от Пушкинской до дома Сергея Козлова.

Мчимся как на пожар, и вдруг – за нами противная милицейская сирена.

Это называется – в самый интересный момент.

– Не останавливайся! – крикнул я Грязнову.

Тот и без моих подсказок не собирался останавливаться. Что нам какие-то гаишники?

Они, между прочим, тоже не собирались останавливаться. Какие-то уж очень крутые гаишники попались. Грязнов лихо водил автомобиль, но они, похоже, не уступали ему в этом деле. К тому же сидели они в «мерседесе».

А еще жалуются на плохое обеспечение эти гаишники.

– Водитель черной «Волги», немедленно остановитесь! – услышали мы голос преследователей, усиленный мегафоном на крыше.

– Они что – номера не видят? – недоумевал Грязнов. – Они не видят, что это машина Генпрокуратуры?

– Ты слишком быстро едешь, – объяснил я ему. – Они боятся за твою жизнь.

– Я не сомневался, что дело обстоит именно так.

– Водитель черной «Волги», немедленно остановитесь! – повторил свое требование преследователь.

– Вот зануда, – сказал я. – Ладно, тормози. Одна минута ничего не решит.

Грязнов, было видно, уже смирился с мыслью, что придется ненадолго задержаться.

– Черт! – снова выругался он и остановил машину у обочины.

Из подъехавшего «мерседеса» тут же выскочили молодые энергичные ребята в форме. И с автоматами в руках.

– Руки на машину! – заорали они. – Быстро, кому сказано! Спиной ко мне, быстро!

Серьезные такие ребята.

– Давай, давай! – Намерения их были более чем понятны.

– Тихо-тихо! – попытался остановить их Слава. – Я – исполняющий обязанности начальника МУРа подполковник Грязнов. Со мной – старший следователь по особо важным делам Турецкий. Мы спешим на выполнение задания, у нас срочное дело.

– Ага, – насмешливо ответил ему один из этих ребят, грубо поворачивая Славу лицом к машине. – Как же, дело. Особо важное, конечно. Руки на машину! Быстро! И ноги шире, шире ноги, тебе говорю!

– Послушайте! – попробовал вмешаться я. – Мы действительно ответственные лица. Можете проверить наши документы. Они в кармане.

– Пистолет! – тот, кто обыскивал Грязнова, нашел у него оружие. – Разрешение на него у тебя есть?

– Конечно, – ответил Грязнов. – Вы срываете важную операцию! Я – Грязнов! Начальник МУРа! Это вы понимаете?!

– Понимаем, – весело откликнулся один из них. – А я – Скуратов. Генеральный прокурор. Прошу любить и жаловать.

Парни загоготали, и это навело меня на грустные размышления. Иногда я все-таки бываю неопровержимо прав.

– Вот что, – сказал я. – Везите нас в отдел. Там мы позвоним, и все выяснится. О'кей?

Я понимал: главное сейчас – спокойствие.

Парень, очевидно самый главный из них, подозрительно посмотрел на меня. Долго смотрел. Слишком долго для такого заурядного события, как задержание водителя, превысившего скорость.

Наконец он сказал:

– О'кей.

И мне все стало ясно – последние сомнения исчезли.

– Ну, ребята, – ругался Грязнов. – Вам это так не сойдет с рук. Почему вы нам не верите?

– Рылом ты не вышел, – сказал ему старший. – Поехали! Садитесь в нашу машину.

И он кивнул на «мерседес».

– Одну минуточку, – сказал я. – Поскольку вы уже, можно сказать, сорвали наше важное дело, разрешите мне шепнуть на ухо пару слов своему товарищу. Если можно, конечно.

– Еще чего! – ответил один из них. – На ухо! Так говори, при всех!

Я пожал плечами.

– Что это может изменить? – как можно более безразличным голосом произнес я.

Старший махнул рукой.

– Говори! – Он повернулся к тому, который меня обыскивал, и спросил: – Он чист?

– Чист, – ответил тот.

– Говори! – разрешил старший. – Только быстро.

Грязнов с недоумением смотрел на нас всех.

– Что происходит? – спросил он меня.

Я улыбнулся, положил ему на плечо руку, как бы успокаивая его, и, наклонившись к его уху, шепнул одно слово:

– Портнов.

У Грязнова сверкнули глаза и погасли. Слава Богу, и он наконец понял. Что-то он сегодня соображает медленней, чем обычно.

Тем временем нас уже заталкивали в машину. Действовали наши похитители не слишком вежливо, но они о таких пустяках не заботились. Старший сел рядом с водителем, направив на нас дуло автомата. Второй сел с краю, держа наготове пистолет. Грязнов сидел в центре, а я соответственно с другого края.

– Советую не шевелиться, – предупредил нас старший. – Пуля в лоб обеспечена.

Как– то по-дурацки они себя ведут. Ну совсем не знают, как в таких ситуациях ведут себя нормальные гаишники. Выучили только эту фразу: «Водитель такой-то, немедленно остановитесь!» Наверное, частенько слышали ее в свой адрес.

Глупо себя ведут.

Я был серьезен и непроницаем как танк. Теперь, когда Грязнов понял, что произошло, он тоже успокоился. Когда нужно действовать, я за него не волнуюсь. Оперативник он и есть оперативник.

Мне теперь нужно внимательно следить за тем, как он будет себя вести, и самому не оплошать в нужный момент.