Воин великой тьмы (Книга Арьяты и Трогвара) - Ник Перумов

Мысленно Дор-Вейтарн воздал должное предводительнице Ордена — вряд ли кто из известных ему чародеев смог бы так быстро перебросить к его обиталищу несколько сот воинов и без малого тысячу всяких страшилищ.

Койары на сей раз не мешкали. Они и так совершили слишком много ошибок. Упустили Арьяту и Трогвара в Нелласе — раз; позволили Эммель-Зорагу беспрепятственно покинуть город — два; дали принцессе добраться почти до самых Пещер Ортана — три. И настроены они теперь были весьма решительно. Все заготовленные Дор-Вейтарном пути отступления оказались перехвачены. Даже сотвори он заклятие превращения и обратись хоть в комара, хоть в муравья — повсюду его поджидали чуткие и быстрые охотники. Можно было лишь поразиться тому, с какой изощренностью готовилась эта атака: твари крылатые и бескрылые, громадные и едва различимые глазом, бегающие, Летающие, ползающие, плавающие — предводительница захватила с собой всех их в избытке. Она позаботилась и об Астрале. Смертные колдуны не умели открывать Врата Миров или совершать перемещения, в один миг оказываясь за тысячи и тысячи лиг от того места, где находились, подобно Истинным Магам, но не слишком далекие прыжки доступны были и им — сливаясь со своим астральным двойником и переносясь как бы в его «теле». Предводительница, конечно же, прекрасно знала об этом. У высоких врат Астрала, какими только и могут войти в него Смертные, появилась надежная стража — зачарованные демоны, сродни Пылевым, но куда сильнее. В реальном мире их сила оказывалась чрезмерной для скрепляющих тела их заклинаний, они не смогли бы выдержать там и нескольких мгновений — однако прекрасно чувствовали себя в Астрале.

Да, это была настоящая охота — облавная охота на матерого волка, в котором зверем был Дор-Вейтарн, а загонщиками и ловчими — вся свита предводительницы койаров. Никогда еще Ворону не противостоял враг столь многочисленный, равно как и коварный.

Над головой старого волшебника мало-помалу затихали треск и гудение огня. Очевидно, койары сами сбивали ими же вызванное пламя; предводительница считала дорогу к заклинательной пещере Дор-Вейтарна если и не расчищенной, то по крайней мере открытой для первой атаки.

И они пошли. Растянувшись редкими цепями, пробираясь ползком от укрытия к укрытию, воины Ордена двинулись вперед. Ни один из них пока не прибег к каким бы то ни было вводящим врага в заблуждение заклятиям — у слуг предводительницы оказалась завидная выдержка. Они не хотели дать врагу и малейшего шанса разгадать систему защищавших их чар до того, как он сам будет вынужден нанести первый удар — и, по логике магической войны, раскрыться, сделавшись уязвимым для ответного нападения.

В первых рядах атакующих шли люди. Чудовища почему-то держались поодаль; быть может, предводительница рассчитывала, что Дор-Вейтарну будет нелегко убивать Смертных, таких же, как и он сам?

Однако в этом она ошиблась. Было время, когда Ворон помогал и жалел всех приходящих к нему за советом и помощью, пока не понял, что многие откровенно смеются над ним и пользуются его благодеяниями ради того, чтобы творить зло другим.

Истинные маги были тоже заняты сейчас своей очередной войной — шло Восстание Ракота, поколение Магов под водительством Главы Совета Замка Всех Древних, великого Мерлина, билось на стороне Молодых Богов против своего восставшего собрата, в Мире творилась великая волшба, смертным колдунам и чародеям было где почерпнуть сил, и они могли заставить служить себе косную материю земной тверди.

Давным-давно от своего учителя, бывшего, в свою очередь, учеником одного из Истинных Магов, Дор-Вейтарн перенял несколько древних, но очень действенных боевых заклятий, и теперь ему оставалось лишь надеяться, что эти чары окажутся неожиданными и для руководителей Черного Ордена.

Жадные земные губы под ногами у воинов внезапно разошлись, несколько фигур в черном беззвучно сорвались в разверзшиеся провалы. Голодные земляные духи, которым вечно требуются рабы для не ведомой никому из Смертных работы, вцепились невидимыми крючьями на концах своих длинных призрачных языков в души обреченных слуг Ордена.

Дор-Вейтарна передернуло от омерзения. Он знал, что ему будет нелегко справиться с укорами совести, потому что это его чародейство обрекало койаров, попавших в лапы земляных духов, на поистине жуткое посмертие. Именно заклятия Ворона собрали сюда, к его жилищу, эту жадную орду; и вина за гибель обманутых предводительницей людей всецело лежала на нем, волшебнике по имени Дор-Вейтарн.

Однако черные пасти провалов поглотили лишь несколько десятков воинов Ордена из идущих на приступ многих сотен. Остальные с ловкостью диких кошек сумели увернуться, и Ворон мог лишь еще раз подивиться несравненному боевому умению койаров. У них уходила из-под ног земля, однако кто успевал отпрыгнуть в сторону, кто — метнуть веревку с якорем-кошкой на конце и зацепиться за веревку или сук; другие сумели выхватить кинжалы и вонзить их в края трещины, оставшись висеть над роковой чернотой. Дор-Вейтарн сумел задержать врагов, но никак не остановить их.

Малефики Ордена пока бездействовали, то ли удовлетворившись своим первым ударом, то ли и в самом деле боясь чересчур мощными заклинаниями причинить вред Трогвару. Ворон не ошибался — принц был нужен койарам, и нужен только живым.

Тем временем алчно раскрытые губы земли мало-помалу смыкались. Духи удовольствовались скромной добычей — как будто их что-то напугало.

Что ж, не приходилось надеяться, что предводительница и ее чародеи так просто дадут ему отправить в небытие несколько сот воинов Ордена; у койаров нашлась управа и на духов.

Среди лесов появилась широкая выжженная прогалина. Ее пересекала река, под берегом которой лежала заклинательная пещера старого волшебника. Страшной силы удар малефиков Ордена обнажил ранее тщательно укрытый второй вход в подземелье; в каменном своде теперь зияла широкая пробоина.

Если Дор-Вейтарна увидел кто-то из таких же, как он, стариков, его прежних соратников, с кем он не раз сражался против обычных смертных врагов, то друзья наверняка бы узнали в нем, нынешнем, былого отчаянного воина. В выцветших глазах вновь полыхнул суровый бойцовский огонь; седая борода встопорщилась, морщинистые, перевитые толстыми синими веревками жил руки словно сжимали поднятый для ответного удара невидимый меч…

Ворон медленно выпрямился во весь рост. Давным-давно позабытое упоение кровавым боем вновь овладело им; ждать больше было нечего, оставалось лишь нанести последний штрих на те заклинания, что будут доделывать гомункулуса, которого волшебник хотел подсунуть койарам вместо настоящего Трогвара.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});