Девушка с холста - Алина Егорова

— Я решил не оставлять ему ничего. Я бы с удовольствием передал фирму в руки младшего сына, но ему ничего не надо, Работать он не хочет, лодырь, привык получать все на тарелочке. Пусть зарабатывает на жизнь сам, я в свое время поднялся из низов, не имея ничего, и мне никто не помогал. Ему же было предложено раскрученное дело, а он плевать хотел на мое предложение. Не нравится бизнес, я не настаиваю — выбрал бы любое другое занятие. Помог бы. А он… Видно, где-то я недоглядел, раз ребенок бездельником вырос.

— Я правильно понял, основную часть капитала ты завещаешь…

Артем чуть не задохнулся от возмущения:

«Ну, папашка! Ну, старый прохвост!»

Как понял Рузанцев-младший, завещание составлено таким образом, что при любом раскладе он останется с носом. Исключение составлял только случай, когда наследники, указанные в документе, прекратят свое существование.

* * *

С детства Артем Рузанцев был заласкан родителями. Особенно баловала его мать. Что бы мальчик ни сделал, его хвалили и им восхищались.

Нина любила обоих своих сыновей, но к младшенькому, Темочке, питала наиболее теплые чувства.

— Коленька, правда наш малыш гений? — щебетала она, показывая мужу рисунки пятилетнего Темы.

— Послушай, какие стихи написал Темочка:

По реке плывет кораблик,Ветер парус раздувает;Не утонет в луже зяблик,Потому что я играю.

У него талант!

Николай Георгиевич лишь улыбался, глядя на восторженную супругу:

— Ты преувеличиваешь, такую лабуду сочинит любой первоклассник.

Женщина не соглашалась, ей очень не хотелось признаваться даже самой себе, что ее горячо любимый сын — обычный ребенок. Артему она внушала:

— Ты будешь поэтом. Или композитором. — Мальчуган капризно мотал головой. — Не нужно будет ходить на работу, — втолковывала ему мать, — сиди себе дома, этюды сочиняй. Или вообще можно в творческий отпуск уйти: лежать на пляже в ожидании музы.

Любые шалости ему прощались, в случаях, когда провинились оба брата, наказывали Юру, младшему все сходило с рук. В начальных классах Тема носил пятерки. Учителя отмечали его способности к точным наукам, что очень умиляло Нину. Николай далеко в будущее не загадывал, успехи младшего сына его, несомненно, радовали. На Артема он хотел возлагать надежды, ибо на Юрия вряд ли можно было рассчитывать: с детства упорный и самостоятельный, старший сын проявлял интерес только к рисованию. На воспитание детей у начинающего бизнесмена едва хватало времени, и сыновьями в основном занималась Нина.

Унаследовав от отца цепкий ум, Артем совершенно не желал его развивать. Его незаурядные способности проявлялись, лишь когда нужно было выкрутиться из очередной скользкой ситуации. Тема воодушевленно составлял комбинации: что наврать учительнице химии или как провести классного руководителя, чтобы тот оставил намерение пригласить в школу родителей.

Подрастая, избалованный мальчик стал учиться все хуже и хуже, а к девятому классу и вовсе скатился до двоек. Лишь благодаря влиянию отца Артем получил школьный аттестат.

В первый год он, конечно, никуда не поступил. Зачем? Отец и так хорошо обеспечивает, дом — полная чаша. В следующем сентябре ему все же пришлось переступить широкий порог Финансово-экономического университета. Но Тема проучился там недолго: не сдавшего ни одного зачета студента Рузанцева к сессии не допустили, и он был отчислен в первый и последний год своего обучения. Доводы Николая Георгиевича на него не действовали. Артем давно понял: работать не надо. Он вел праздный образ жизни, находясь на иждивении состоятельного родителя.

* * *

«Спокойно, — сказал себе Артем, когда прошло остолбенение. — Надо срочно исправлять ситуацию».

— Что мне известно? — рассуждал он. — Отец назвал имя, к счастью, имя редкое. Это не какой-нибудь там Иванченко или Петренко. Их как собак нерезаных. Можно приблизительно определить возраст. Следуя логике, двадцать четыре — тридцать лет. Еще он говорил про Питер.

Артем раздобыл сначала базу данных Санкт-Петербурга, затем в ней нашел нужную информацию.

«Как удобно, — думал он, — все жители с координатами, только фамилию введи: дата рождения, адрес, телефон, даже состав семьи выдает».

Его клиент проживал один, что Артема порадовало: удобнее будет действовать.

— Хотя, — подумал он, — в базу внесены только зарегистрированные граждане.

Дальше он нашел в Сети план города, посмотрел адрес: не далеко и не близко, по меркам Одессы, это типичное захолустье.

Он аккуратно выписал на листок адрес и положил его в бумажник.

«Теперь надо провести подготовительные работы. Срочно в Питер. Установить наблюдение за объектом, узнать о нем как можно больше: чем занимается, где бывает, его привычки, вкусы, характер. Нанять бы специально обученного человека, но где его найти? Абы кто не устроит, нужен профессионал».

У Рузанцева-младшего впервые возникла задача кого-то устранить. К кому обратиться за своеобразной услугой, он не знал. Еще он очень осторожничал.

«Лишний посвященный человек — лишние проблемы. Пусть лучше об этом не знает никто, — решил он, — сами справимся. Жаль только, времени мало — не подготовиться как следует».

* * *

Артем Рузанцев вот уже которые сутки не появлялся в своей квартире на Большой Фонтанной улице. Осиротевший отцовский особняк он тоже не жаловал. За обоими домами наблюдали милиционеры. В другие места, где предположительно мог появиться сын покойного магната, оперативники наведались тоже безуспешно.

После было установлено, что искомый гражданин две недели назад отправился в Турцию. В туристической фирме, где Рузанцев приобретал путевку, ответили: их клиент три дня как покинул отель. Куда делся потом — им неизвестно.

— Упустили, — резюмировал Шубин, — придется возвращаться ни с чем.

— Так уж и ни с чем? Зато мы установили, что арестованный Юрий Рузанцев к убийству Зимовец непричастен, — не терял оптимизма Носов.

* * *

Жизнь радовала. Этому способствовали ласковое солнце Анталии и побережье Средиземного моря. Золотистый песок под ногами, большой яркий зонт над головой, беззаботные туристы, лениво нежащиеся на пляже. Загоревший до бронзового оттенка, Артем млел на солнце и с наслаждением представлял себе уже совсем близкое будущее: скоро он станет миллионером, обладателем всего состояния, что скопил его отец. В этот момент раздалась знакомая трель звонка.

«Кто там еще? — подумал он и нехотя потянул руку к мобильному телефону. «Жека», — высветилось имя абонента. — Может, не принимать? Пусть идет лесом».

Жека Куратников — его приятель и сосед по двору. Молодые люди часто вместе проводили время, но друзьями их назвать можно было едва ли. Артем Рузанцев вообще не имел друзей. Компании для развлечений, уйма знакомых — все это было в изобилии, но человека, которому бы он полностью доверял, мог рассчитывать на помощь в трудную минуту, в жизни Артема не существовало. Потребности в настоящем друге он никогда не испытывал. Младший Рузанцев предпочитал свои секреты держать при себе, а трудностей, в которых необходима поддержка, у него еще не случалось. Из всех знакомых Артема Жеку можно было бы считать наиболее близким, но сейчас он не хотел общаться даже с ним.

Телефон по-прежнему не переставал трезвонить.

«Ладно», — снизошел он и принял вызов.

Известия, что сообщил Куратников, заставили его полностью пересмотреть все планы и расстаться со сладкими мечтами.

— Ты не ошибаешься? — не хотел верить Артем. — Именно меня спрашивали?

— А кого еще? Лучше скажи, что ты натворил, раз тебя вся милиция города ищет?

— Да брось ты, — пробурчал он, — они, наверно, гибель отца расследуют, а я им нужен как свидетель.

— За свидетелями так тщательно не охотятся, — заметил Жека, — около твоего дома постоянно менты пасутся.

По-прежнему кричали чайки, из бара доносилась популярная мелодия, все так же раздавались голоса отдыхающих, но теперь Артем ничего этого не слышал. Он неподвижно сидел в своем шезлонге и напряженно думал. В его голове звенели Жекин смех и его последняя фраза: «Не пропадай, эмигрант!»

Эмигрант! Теперь он будет эмигрантом. На карточке несколько сотен европейской валюты, в карманах еще какая-то мелочь. Этого надолго не хватит, придется приспосабливаться и что-нибудь предпринимать. Он махом допил коктейль, поднялся с шезлонга и направился в сторону города. Больше об Артеме Николаевиче Рузанцеве никто никогда не слышал.

Ленинград 1981 г

Весна выдалась ранней. Уже в конце февраля началась оттепель, температура ниже ноля так ни разу не опустилась. К концу апреля пришло настоящее лето. Люди давно носили легкую одежду. Учеба шла с трудом. Студенты томились в аудиториях, то и дело поглядывая на часы. Маша в последние дни ходила с загадочной, только ей одной понятной улыбкой. И причиной тому была любовь.