Нанонауки. Невидимая революция - Жоаким Кристиан

Национальная комиссия по информатике и свободам (CNIL) уже ударила в колокола, выражая тревогу по поводу нынешних радиоидентификаторов. Эти устройства, полагает комиссия, могут содержать сведения, которые, хоть и кажутся несущественными, тем не менее касаются конкретного человека. По этой причине комиссия настояла на распространении закона об «Информатике и свободах» и на радиоидентификаторы, хотя он вообще-то разрабатывался для информационных картотек.

Вперед, к наномедицине?

Кому не хочется всегда хорошо себя чувствовать и никогда не иметь поводов жаловаться на здоровье? Однако стоило на горизонте замаячить призраку «молекулярной медицины», сулящему, что молекулы-машины будут на молекулярном уровне выявлять первые признаки грозных генетических мутаций, как общество заволновалось: а надо ли дозволять медицине такое? Куда она идет и как далеко зайдет? Допустимо ли «исправлять» генетическую предрасположенность к онкологическим заболеваниям, хотя заведомо неизвестно, будет ли рак или его не случится, или лучше довольствоваться лишь недолговечными и временными мерами при лечении не столь тяжких недугов? А многие люди вообще не стали задавать лишних вопросов, решив дожидаться этой самой грядущей «наномедицины», которая усовершенствует тело человека и даже дарует ему бессмертие.

В числе этих «надеющихся» — Том Морроу, Макс Мор и Наташа Вита-Мор, самозваные футурологи, возглавившие ассоциацию «трансгуманистов» WTA (World Transhumanist Association). «Трансгуманисты» превозносят прогресс и проповедуют «нравственное право служить технологии ради приращения наших физических, ментальных и репродуктивных способностей». «Мы надеемся на расцвет через преодоление наших нынешних биологических ограничений», — заявляют эти люди, рассчитывая на такое изменение хода эволюции человека, в результате которого появятся совсем иные, новые, люди, и «трансгуманисты» объявляют себя предтечами этого нового вида.

Ну а при чем здесь нанотехнологии? Макс Мор в ответ на этот вопрос ссылается на наноматериалы: «Можно внедрить в черепную кость человека молекулы алмаза, чтобы череп стал практически несокрушимым. Ныне наши мозги слишком уж уязвимы, а вот если в черепе будут алмазные нановолокна, то даже прокатись по вашей голове грузовик, вы почувствуете разве лишь незначительное неудобство»[31].

Сильнее всего трансгуманисты желают оставаться молодыми, и не просто как можно дольше, но… навсегда. Мечта эта стара как мир: во всяком случае, она обнаруживается уже у первых китайских алхимиков, еще за 4500 лет до нашей эры озаботившихся составлением рецептов бессмертия[32]. Но все их потуги оказались тщетными, им так и не удалось ничего найти, как, впрочем, и никому из тех, кто жил много позже. Трансгуманисты возлагают свои упования на генетику и с жадной нетерпеливостью следят за экспериментами и манипуляциями биологов, надеясь на скорое пришествие ГМБ, то есть генно-модифицированного бессмертия. Еще они надеются на искусственные органы, которые должны заменить те, что человек получил от природы: предполагается, что их можно будет менять, как запчасти у автомобиля. Еще одна греза: киборг — полумашина, получеловек: в мозг встроены чипы, в памяти которых хранятся все энциклопедии (лекарство от провалов в памяти), искусственные глаза умеют видеть с увеличением — как бинокль или микроскоп, да еще и в инфракрасном свете — как приборы ночного видения у десантников или спецназовцев. «Ведь мы уже носим контактные линзы и протезы. Почему бы не увеличить за счет чего-то в этом роде и другие наши способности?» — вопрошают мечтатели. А австралийский художник и трансгуманист Стеларк (stellarc — звездная дуга), уже вжививший в свое тело третье ухо из тефлона (правда, он пристроил этот искусственный орган на плече, что слегка затрудняет его функционирование), отвечает: «Однажды нам всем потребуются имплантации — чтобы увеличить свои знания и усилить свои умственные способности. Я лишь чуть-чуть опережаю вас»[33].

Трансгуманистам очень не нравится, что их тела непрерывно стареют и в конце концов — что совсем уж возмутительно! — обречены на смерть. Раз уж из-за тела возникают такие неприятности, то нельзя ли обойтись как-то без него? Но как это — без тела? А очень просто: «достаточно» просканировать содержимое мозга и передать полученную информацию в память компьютера — и вы сможете воскресать, когда захочется, либо в одном теле, либо в другом, либо, в самом крайнем случае, в абстрактной логической форме, бытующей в виртуальном пространстве, и пребывать в этаком «цифровом раю».

Что? Вас не прельщают столь заманчивые перспективы, и вы не пляшете от восторга, предвкушая подобное будущее? «У нас в Соединенных Штатах есть такие люди — амиши[34], это — религиозная группа, члены которой в повседневной жизни годами держатся определенных приемов ради сохранения социального равновесия. Чем-то на них похожи и те — назовем их „гуманиши“, — что решили остаться людьми в строгом смысле слова, а именно: не подвергаться генетическим манипуляциям, не расширять сознание, не усиливать способности мозга и не жить слишком уж долго[35]», — объясняет Макс Мор, выказывая некоторое снисхождение к заблудшим овцам.

На вопрос «Да будет ли этому предел?» трансгуманисты безмятежно отвечают, что никаких пределов нет и быть не может. И ссылаются на сочувствующих, а среди них вроде бы числятся такие знаменитости[36], как отец искусственного интеллекта Марвин Мински, «папаша» робототехники Ханс Моравец или Рей Кёрзуэйл — изобретатель синтезатора, выставляемого в качестве доказательства немалых научных заслуг. Этот самый Рей Кёрзуэйл предсказывает, что человек сподобится бессмертия лет через двадцать — потому что миллионы микророботов размером с шарик кровяного тельца будут днем и ночью чинить наши органы и восстанавливать, а то и творить новые ткани[37].

Удивительное дело, но самыми рьяными распространителями подобных измышлений оказываются… самые яростные противники трансгуманистов, причем представители обеих спорящих сторон изображают своих идеологических врагов сущими пугалами. «Вообразите себе мир, о котором мы мечтаем: мы просто хотим полной свободы для прогресса, нанотехнологий, генетики, информатики», — заявляют сторонники «преодоления человеческого». И утверждают, что их движение оказывает немалое влияние на человечество. В сентябре 2007 года в ассоциации трансгуманистов насчитывалось 4519 членов: половина — в Соединенных Штатах, треть — в Европе. Цифра, что и говорить, серьезная.

А КАК НАСЧЕТ ОБОРОНКИ?

В серии мультипликационных фильмов «Волшебник Мерлин» Уолта Диснея этот самый Мерлин отчаянно борется с Колдуньей, применяя весь свой волшебный арсенал. В последнем фильме чародей обращается к самому мощному оружию: он превращается в вирус и становится невидимым. Недруги нанотехнологий возмущаются тем, что за наноустройства могут ухватиться военные, у которых вечно одно на уме — как бы побольше истребить народу, а ведь речь идет о незримом оружии, которое, небось, пострашнее оружия видимого. Исследовательские лаборатории, существующие на государственные или общественные деньги, прибавляют к своим названиям или к названиям своих исследований приставку «нано», чтобы урвать толику тех финансовых благословений, которыми власти поощряют «совершенствование» вооружений. Однако если приглядеться, то окажется, что почти любое новое оружие создают, прибегая по большей части к классическим методам миниатюризации.

Ничего такого уж особенно подходящего для войны в нанотехнологиях нет. Ну да, Массачусетский технологический институт (MIT) в Соединенных Штатах получил от американской армии средства на создание Института наносолдата (Nano-Soldier Institute). Разумеется, MIT не мог упустить случая попасть под тот финансовый дождь, что так щедро орошает нанотехнологии. В институте начались работы по созданию наноматериалов, которые повысят боеспособность войск, — позволят разработать снаряжение, защищающее воина от ранений — и, стало быть, увеличат его шансы уцелеть в бою. Но никакого незримого оружия, так пугающего нынешних обличителей военщины, в Массачусетсе не изобретают, да и жутко секретную нанобомбу не мастерят. Кстати, на что она может быть похожа, эта сверхкрошечная — с большую молекулу — бомба? И на что она — такая — воякам?