Странный мир - Сергей Калашников

– На Ранчо бумагу сделали из камышовых колотушек. Серая, тридцать листов в сантиметровой стопке, зато неломкая. – Это Мишка из своего угла. То, что они с Гаечкой живут вместе, давно все знают, так что возлежат под одной шкурой. – Я распорядился, чтобы они написали классическую механику, пока отел не начался. Вчера по радио спрашивали про момент вращения и рычаг второго рода. Пусть мозги-то потренируют. И этому засранцу пообещал, что не прибью, когда без костыля сможет ходить, если грамматику напишет.

В другом углу навзрыд вздохнул Денис.

– Ты не вздыхай, а вспоминай правила, через четыре дня придет арба с мясом и шкурами, там два полноценных сантиметра бумаги. И перья гусиные научись наконец чинить по-человечески, а то наставишь клякс, стыдно будет перед потомками.

На этот раз вздоха не последовало, зато хихикнула Тамара. Вероятно, арсенал педагогических приемов нашей армии вызвал в ее душе некоторый отклик.

– Я вот о чем думаю, – заговорил Славка, – люди редко поступаются своими интересами ради других. Трудно составить команду из эгоистов. Вернее, из тех, кто жил в мире, где забота о собственном благополучии всегда на первом месте. Вот у нас до сих пор многое получалось потому, что все догадались – вылезать из передряги лучше сообща. Сбились вокруг места, из которого говорят, что нужно делать, откуда подкидывают курагу и хорошую глиняную утварь. Но это ведь закончится, как только обживемся.

– Конечно, – откликнулся Мишка. – Вокруг тебя сбились, потому что ты знал, что делать. Начитался, понимаешь, приключений и действовал адекватно. Люди поступили разумно. И в дальнейшем будут думать, прежде всего, о себе. И если кто-то решит, что ему с нами не по пути…

– …дадим корову, вола, нагрузим полную телегу зерна и утвари и с оркестром проводим в новые земли, – пискнула из-под Мишкиной руки Гаечка.

– А где мы все это возьмем? – прорезался-таки Денис.

– А до тех пор, пока всего этого не окажется у нас в достатке, уйти пожелает только такой, как ты… – похоже, тычок локтем прервал приготовившегося ясно выразиться лейтенанта и не позволил оставшимся услышать определение.

– Интересно, а что мы вообще собираемся делать? – Этого солдата Славка еще не запомнил, как и девушку, которую он обнимает.

– Прежде всего – разведка. В верховьях Днестра и Южного Буга, которых мы так и не нашли, должны расти бук и тис, – откликается Славка. – Тис потребуется для луков и самострелов. Бук – для подшипников скольжения. Колеса автомобилей могут закончиться, так же, как и элементы их подвески. Из деревьев твердых пород здесь имеются дубы, но следует попробовать разные варианты. Нам вообще придется во многом ориентироваться на плотников, столяров и краснодеревщиков. Нужны элементарные вещи, на которые мы дома не обращали внимания. Велосипеды, например.

– Хи-хи, – явно опять Гаечка.

– Ты чего? – Мишкин голос. Значит, он ни при чем.

– Представила себя. Как мчусь на деревянном велосипеде, раскручивая бола, а впереди дрофа удирает зигзагами…

Народ повеселился. Потом Славка снова заговорил, а то тишина наступила сильно выразительная.

– Затем поиск на юге. В Крыму есть горы, где прорва разных камней. Могут быть и руды. Особенно в районе Керчи, кажется, по-старинному это слово означает «кузница».

Без металла нам придется туго. Перетянем мы бэтээры волами в Камышовку, так их целиком в горн не запихнешь. Взрывчатки-то у вас совсем немного, а зубилом по сварному корпусу, как я понимаю, работа только для самых упорных. А шашек толовых на учения наверно не брали?

– Совсем мало, и не толовых. Один корпус расчленим, но не слишком мелко. – В Мишкином голосе слышна озабоченность.

А Славка продолжает:

– Вверх по реке надо пройти. Если мы действительно на Днепре, стоит поискать «Запорожсталь». В частности – слитки, которые на прокатном стане прокатывают. Да хоть бы рельсы. Миноискатели у нас в полном порядке.

Необходимо добраться до хвойных лесов. Без смолы нечем герметизировать швы между досок корабельной обшивки, а жить у реки и не плавать по ней для нас непозволительная роскошь. Нам нужно все и везде. И другие люди тоже нужны. Начиная с нашего количества, чтобы за счет одних рождений создать популяцию устойчивой численности, это нужно слишком много времени. Мы к тому моменту можем позабыть физику, химию и вообще все науки. Хотелось бы помереть хотя бы при свечах, однако электрическое освещение тоже не помешает. И чтобы светили лампочки, сделанные здесь.

* * *

Рипа огорошила его так, что он слегка удивился. Знал ведь, что ожидать от нее можно многого, например сообщения о том, что непраздна. Однако оказалось иное.

– Ты на рыжую Зойку совсем не смотришь, – такое вот утверждение от любимой это что-то.

– Понимаешь, мне с тобой хорошо, а на красивых девушек смотреть всегда приятно. И на нее тоже. – Вроде не покривил душой, с этой женщиной надо внимательно следить за словами, чтобы не соврать по неосторожности.

– Понятно. Ничего не приметил. В общем, влюблена она в тебя по уши. Сохнет, вот как это называется.

– Беда с ней! – Славка начинает понимать, о чем зайдет речь, и ему это не слишком нравится. – Но ведь от любви еще никто не умирал.

– Боюсь, в данном случае мы имеем дело с исключением, – нельзя сказать, чтобы ему нравилось выражение лица Рипы, но тон спокойный. – Бывают такие экземпляры среди нашей сестры. Один свет в окошке, и хоть трава не расти. В общем, дружок, от лица медицинской службы тебе поручение. Сделать девушку счастливой.

– Погоди, а мы? – Ситуация не нравится ему уже со страшной силой.

– Мы с тобой пока никуда не делись. Отключаем эмоции и разбираем вопрос спокойно. Во-первых, девушка обречена, пока в тебе не разочаруется. Или она – просто тень человека на долгие годы. Я вашу связь переживу, проверено, а ты… понимаешь, мужчины устроены проще. Собственно, когда ты был с Верой, я еще не так беспокоилась, а здесь мне страшновато. Можешь ведь влюбиться. Но ты и тогда всегда будешь знать, к кому идти, когда захочешь изменить жене.

Славке ясно, что возникшая между ним и Рипой привязанность это не только ночные утехи. Они одинаково мыслят и чувствуют. И сейчас он ощущает ее страх.

– Думаешь, она будет ревновать, если мы продолжим хоть изредка встречаться?

– Со страшной силой. Причем учти, рожать она станет только от тебя. И никаких фокусов не потерпит. – Рипа помолчала. – Время может что-то изменить. Окружение нередко влияет на взгляды людей.

– А если она во мне разочаруется? – не теряет надежды Славка.

– Поверь мне, это произойдет очень не скоро. Любые выходки предмета воздыханий девица в таком состоянии примет с восторгом. Постепенно свежесть впечатлений уйдет, чувства притупятся, но к тому моменту, когда у нее раскроются глаза на твою мерзкую натуру бабника и вообще многоженца, ты окажешься в плену ее очарования, и мне придется довольствоваться теми жалкими крохами, которые останутся от пира вашей любви.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});