Разоблачённая (ЛП) - Бернс Элла

— Кто-нибудь еще? — Кричу я, поднимая руки к массам. — Кто-нибудь еще хочет поиздеваться надо мной?

Еще секунда тишины, затем две, прежде чем радостные крики становятся громче, чем когда-либо. Я начинаю смеяться. Гнев, страх и неуверенность вырвались наружу волной радости. Я держу руки поднятыми, позволяя чувству захлестнуть меня.

«Хорошая работа, — говорит Джош. — из тебя еще выйдет приличный боец».

Глава 38

Аксель

Наблюдение за тем, как Анна сражается с Коулом, наполняет меня большим страхом и гордостью, чем я могу вынести. И Итан, и Оскар держат меня за руки, и я чувствую, как они оба сжимают их каждый раз, когда Коул бьет ее.

Она великолепна.

Моя забрызганная кровью богиня-воительница.

Когда Коул садится на нее сверху и обхватывает руками ее шею, я рычу и пытаюсь освободиться, забыв о своих ребрах. Острая боль пронзает меня, и я падаю, кашляя кровью, когда поднимаюсь на колени. Мои глаза наполняются влагой, когда я смотрю, как она обмякает, и слышу его смех.

НЕТ…

Я закрываю глаза, молясь о собственной смерти, когда громкое "Оооооо!" доносится из толпы, и я снова открываю глаза, глядя вниз. Я не увидел, что произошло, но предполагаю, что она ударила его головой, основываясь на его теперь сломанном носе и крови, покрывающей их обоих. Я теряюсь в боевом безумии, наблюдая за их борьбой, мое тело желает спуститься туда и помочь. Огонь и демоны снова бушуют в моей крови, когда я смотрю, как он снова прикасается к ней. Она начинает колебаться, и это выглядит случайным, пока я не понимаю, что она делает.

Все мое тело сдувается, когда она нажимает большими пальцами на его глазницы. Крики нарастают до крещендо, и хотя я не слышу этого, я представляю, как его глаза лопаются от тепла. Я смотрю, как она замахивается, чтобы ударить его по яйцам, и сам морщусь, несмотря на то, что не испытываю жалости к этому уроду. Когда она начинает бить его по лицу, и крик Коула резко обрывается, я понимаю, что все кончено.

Гробница молчит, более тихо, чем я когда-либо слышал, когда оба их тела падают. Я смотрю, как она выбирается из-под него, кровь и потроха стекают по ее рукам. Она выглядит невероятно, стоя там, вся в крови, с поднятыми руками. Несмотря на неуместность в данный момент, я чувствую, как мой член становится твердым от этого зрелища.

— Кто-нибудь еще? — Кричит она снова.

Я улыбаюсь и протягиваю руку Итану, чтобы он помог мне встать. Это моя девочка. Черт возьми, да.

Это моя королева.

— Она, блядь, сделала это, — говорит Итан рядом со мной, благоговение в его голосе очевидно.

Я смотрю на мужчин, стоящих вокруг меня, и похожие выражения покрывают их лица, и во мне поднимается гордость. Рев толпы вокруг нас оглушает, когда она поднимается по веревке. Когда она достигает вершины, я вижу, как напряжено ее тело, готовое к новой битве. Итан улыбается и кивает мне, делая шаг назад. Клянусь, он знает меня лучше, чем я сам.

Я решительно подхожу к ней, и как бы мне ни хотелось поцеловать ее и трахнуть до бесчувствия, ей нужен этот момент. Мужчины сейчас не видят в ней женщину, они видят в ней воина. Я не могу сделать ничего, чтобы так рисковать. Во всяком случае, пока мы не останемся одни. В этот момент я знаю, что мне нужно делать. Она более чем достойна, моя прекрасная кровавая королева-воительница. Я улыбаюсь ей, поднимая ее руку в знак победы. Она смотрит на меня в шоке, когда слышит мои слова:

— Коул бросил мне вызов в битве за лидера Гробницы и проиграл. Я даю вам вашего нового лидера!

Глава 39

Аксель

Две недели спустя

— Перестань корчиться! — Анна ругается, когда бинты падают в третий раз.

— Тогда прекрати, блядь, щекотать меня, — возражаю я, снова поднимая руки.

Она смотрит на меня, и я улыбаюсь в ответ. Стиснув зубы против ее маленьких пальцев, я стою так тихо, как только могу, пока она обхватывает мои ребра.

— Ну вот, — говорит она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Теперь я могу встать?

Еще один взгляд, прежде чем она целует кончик моего носа. Будь я проклят, если она не знает, как обезоружить меня, но будь я проклят дважы, если мне не все равно. С того дня, несколько недель назад, когда она победила Коула и я объявил ее новым лидером Гробницы, с моих плеч словно свалился огромный груз. Моя зависимость, демоны и огонь в моей крови, наконец-то остыли, как будто они знают, что потребность в них исчезла. Ну, не пропал. Я все еще один из самых безжалостных и страшных ублюдков здесь, уступающий только одной. Я улыбаюсь ей с дьявольским видом, и ее глаза подозрительно сужаются.

— Акс, ты же знаешь, что не можешь… — Я рычу и хватаю ее, переворачивая на спину и игнорируя приступ боли в боку. Она хихикает, когда я провожу поцелуями по ее лицу.

— Акс, твои ребра!

— Раньше меня это не останавливало, — бормочу я, продолжая свои движения.

Анна снова хихикает, прежде чем оттолкнуть меня.

— Давай, нам нужно спуститься.

Я вздыхаю и закатываю глаза, но позволяю ей подняться.

— Я думаю, ты мне нравилась больше, когда ты не была такой властной, — говорю я ей, хватая повязку, которую она сделала для меня.

Она улыбается мне в ответ и подмигивает.

— Мы опоздаем, — говорит она. — Кроме того, тебе нравится, когда я тобой командую.

Эта улыбка. Я отбрасываю повязку обратно в сторону.

— Это Гробница, любимая, — говорю я ей, раскрывая объятия, — я думаю, ты можешь позволить себе опоздать.

Глава 40

Анна

Если бы кто-нибудь сказал мне месяц назад, что я буду руководить заключенными самой страшной тюрьмы в Новой Европе, счастливо трахаясь с кровавым и безжалостным человеком, я бы посмеялась над ними в лицо.

Дни, последовавшие за поражением Коула, были странными. Когда я бросила ему вызов, это было только для того, чтобы удержать его от боя с Аксом. Я никак не ожидала, что заключенные воспримут это как вызов победе, не говоря уже о самом Аксе. Однако он меня удивил. Хотя он по-прежнему очень помогает, по большей части он довольствуется тем, что сидит сложа руки и позволяет мне взять управление на себя. Он кажется более спокойным и счастливым, чем я когда-либо знала его, не то чтобы я знала его долго. Но мне все равно кажется, что мы были вместе целую вечность. Как будто моя жизнь до него даже не учитывалась. Два искореженных и несколько сломанных кусочка головоломки, которые подходят только друг к другу.

Последние две недели он провел большую часть своего времени, рассказывая мне об организации Гробницы, знакомя меня с главарями банд и главами семей. Большинство из них смирились с моей ролью, но мне пришлось убить троих человек. Я начинаю немного больше понимать захватывающее качество насилия, о котором говорил Акс. Тем не менее, еще так много предстоит сделать. Хотя многие заключенные смирились с тем, что ими руководит женщина, есть еще кое-что, что я планирую внедрить, и на следующей неделе все еще состоится ежемесячная встреча с охранниками. Акс сказал мне, что пошел бы вместо меня, спрятал бы меня от них, но я отказалась. Я все еще не уверена, как, но я приняла это место, и оно примет меня. Больше никаких побегов, никаких пряток.

Я смотрю на Акса, который манит меня пальцем, чтобы я подошла ближе. Я хихикаю над его ненасытным аппетитом, но, честно говоря, я не из тех, кто любит болтать. Ребра или нет, но я набрасывалась на него при каждом удобном случае, который у меня был за последние несколько недель.

— Я полагаю, что могу немного опоздать…

Конец первой книги