Полное собрание сочинений. Том 16. В час высокой воды - Василий Песков

Откладывать создание генетического банка нельзя. Фактор времени в этой проблеме имеет решающее значение. То, что не сохраним сегодня, не будем иметь завтра.

— Но вот существенный момент. Все сейчас понимают, что сохранение диких животных невозможно без сохранения среды их обитания. Много ли проку от того, что мы, сохранив, например, леопарда в пробирке, не будем иметь для него «жилплощади» на Земле?

— Вопрос справедливый. И, конечно, в стратегии сохранения диких животных наипервейшее дело — сохранение естественных мест их обитания. Мы обязаны сделать все, чтобы человек на земле не остался в обществе только крыс, воробьев и ворон. Кроме того, разрушение многообразной живой природной структуры грозит существованию человечества.

В цепи всего, что надо сделать для сохранения природы, консервация генофонда вынужденная, но, как показывают реальности жизни, совершенно необходимая мера. Мамонта воскресить мы не можем. Но почти наверняка возникнет необходимость возвращать к жизни тех из животного мира, кто пока еще живет рядом с нами.

Фото из архива В. Пескова. 12 июля 1986 г.

Ради конфетки

(Окно в природу)

Во всех зоопарках вы непременно увидите надпись «Не кормите зверей!». Излишняя и несвойственная животным еда ведет к ожирению и расстройству пищеварения. Моржи, например, охотно хватают булки, но их питание — морепродукты, от булок животы у моржей вздуваются, это доставляет немало хлопот ветеринарам и угрожает жизни моржей.

«Не кормите…» Однако ни одна надпись не нарушается так постоянно, как эта. А животные, что с них спросишь! Сами они не способны контролировать аппетит, они охотно все принимают. К тому же подачки зрителей — это общение, это хоть какие-то краски жизни в неволе.

И некоторые из животных превращаются в попрошаек. Особо выделяются обезьяны, слоны, медведи. Эти два снимка сделаны в Будапеште. Громадный слон пространство, отделяющее его от зрителей, одолевает при помощи хобота. Иногда он, словно циркач, балансирует на двух ногах, чтобы дотянуться и взять из рук ребенка конфету или печенье.

Постоянно попрошайничает и медведь. Это сообразительное животное усвоило: «кормильцев» надо расшевелить. Сделать это довольно просто: надо сесть и, поднимая задние лапы, вызвать веселье стоящих у сетки. И награда сейчас же последует. Собрав урожай, медведь уходит в тень отдыхать. Но ненадолго. Вот он заметил мальчишку с пакетом в руке и сразу начинает серию трюков. Его никто не учил. Он сам все усвоил, общаясь с людьми.

Фото автора. 19 июля 1986 г.

Необычное стадо

(Окно в природу)

В венгерской степи Хортобадь я встретил необычное стадо коров. Все серые, поджарые, крупные, с большими рогами, и возле каждой коровы — теленок. Это было так непривычно — корова и сосущий ее теленок! Обычно теленка от матери сразу же отделяют. Корову доят, и малышу достается лишь часть молока. Тут же телята, как в диком стаде, то и дело толкали лбами вымя и припадали к соскам.

В стороне от коров отдельной небольшой группой ходили быки: те же крупные формы, серая масть, на концах огромных рогов — медные круглые наконечники. «Быки то и дело решают мужские вопросы. Пришлось подумать о технике безопасности», — сказал пастух.

Когда-то в Венгрии так же, как во многих других местах Европы, преобладала эта порода скота (у нас ее называют «серая украинская»).

Молока коровы этой породы давали немного, 4–5 литров, зато были очень неприхотливы, выносливы. На коровах пахали, на быках (волах) перевозили грузы на дальние расстояния (чумацкие обозы с пшеницей, рыбой и солью).

Постепенно эту породу вытеснили высокоудойные коровы, полученные путем селекции, и «серый скот» сохранился лишь кое-где. Есть ли нужда в нем сегодня, когда от коровы в Венгрии получают летом 25–30 литров молока в день? Оказывается, очень важно сохранить, как говорят ученые, генофонд — все важные качества, присущие данной породе: неприхотливость, выносливость, крупные формы, устойчивость к разным болезням.

Проблема сохранения генофонда касается не только коров, но и всех животных вообще. (Растений также.) Создавая путем селекции высокопродуктивные специализированные сорта растений и породы животных, человек, добившись нужных ему результатов, неизбежно в этом процессе и что-то терял. Теряется чаще всего жизнестойкость, приспособленность к специфическим местным условиям.

Эти качества «изнеженным» растениям и скоту можно все той же селекцией снова вернуть. Но в том лишь случае, если сохранились исходные аборигенные формы. К сожалению, многое человеком безвозвратно уже потеряно. И сейчас повсюду озабочены сохранением аборигенов. Скот, домашних птиц и растения отыскивают по крупинкам и сохраняют, как драгоценность.

Пример этому — стадо коров в Хортобади. У нас на Алтае, в местечке Черга, создано специализированное хозяйство Академии наук СССР, где собирается генофонд различных домашних и диких животных. К числу драгоценных аборигенов относятся, например, якутские лошади и коровы, способные не только переносить жестокие сибирские холода, но даже «кормиться с ноги» — добывать тебеневкой корм из-под снега. Число таких животных сегодня невелико, и принимаются меры, чтобы «свеча не погасла».

К ценной древней породе относятся привезенные из Шотландии коровы, приспособленные к неприхотливой жизни на вольном выпасе. Из разных мест в Чергу собираются лошади, овцы, птицы и крупный рогатый скот, хранящие в генах древние жизненно важные качества. Не исключена ситуация, когда надо будет размножить чистые линии аборигенных пород животных. Но особенно важно сохранить исходные качества многих пород как «строительный материал» для селекции.

Особо остро стоит проблема сохранения генофонда исчезающих диких животных. То, что природе удалось «сконструировать» за миллионы лет эволюции, может исчезнуть с земли навсегда. Таких потерь, ведущих к обеднению жизни, уже немало. И много диких животных стоят сейчас у последней черты. Генофонды, создаваемые в зоопарках, питомниках, специализированных хозяйствах, — попытка сохранить то, что сохранить крайне важно.

Фото автора. 27 июля 1986 г.

Гигантизм

(Окно в природу)

Никакого фотографического фокуса, именно таков размер лосиных рогов, висящих в помещении «Главохоты». Легко представить себе великана, носившего эту корону. Лопатообразность рогов свидетельствует: лось добыт на северо-востоке страны. Именно там и в Америке рога у лосей имеют такую конструкцию.

Экземпляр исключительный. На многих выставках этот трофей получал золотые медали. Но и рядовые рога у животных Северного приморья — у лосей и оленей — тоже большие. И сами животные велики. На Камчатке (и на Аляске) водятся также самые крупные из медведей.

На снимке, сделанном в Аляскинском музее, чучело медведя-кадьяка достигает высоты 3 метров. Весил зверь 540 килограммов. А на Камчатке охотовед мне рассказывал, что убил зверя в 600 килограммов — «в следу умещалось два моих следа в валенках».

В чем причина таких гигантских размеров? Обилие корма? Возможно, обилие трав, рыбы, кедровых орехов. Но есть, наверное, и еще что-то, рождающее гигантизм, — не только животные, но и растения в приморских краях достигают невероятных, поражающих воображение размеров.

Бывавшие на Камчатке помнят, наверное, плоды шиповника, похожие на помидоры. А травы! Достигают четырех метров, скрывают лошадь вместе с всадником. Ощущение — едешь лесом: надо чем-то постукивать, подавать голос, иначе носом к носу на тропке столкнешься с медведем.

Многие из растений Камчатки и Сахалина поражают гигантским ростом. Впечатляет особо вездесущий лабазник, называемый еще шеломайником (выскажем лингвистическую догадку: «шеломайник» — «имает шелом», касается при езде шлема). Лопухастый шеломайник и растет фантастически быстро — 17 сантиметров в сутки.

К гигантизму склонны не только аборигены, но и растения, сюда привезенные. Горох из Воронежской области (обычная высота — 1 метр) за 12 лет перерождается в растение высоты трехметровой. Неправдоподобно мощными выглядят ботва картошки и помидоры. Гречиха, растение невысокое, тут выглядит кустарником.

Явление гигантизма давно интересует ученых. Пытаясь его понять, пробовали привозить растения с дальневосточного приморья в Европу. Год-два «акселерация» сохранялась, а потом растение становилось нормальным.

Выходит, в дальневосточном Приморье есть что-то, рост стимулирующее. Сначала думали, что это влажные распыления морских солей.