Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский

– Террористам было бы намного проще выкрасть нужного им человека, тем более что при нашей неразберихе это раз плюнуть, – возразил отставной полковник.

– Еще не вечер, – как-то странно заметил Духон.

– Вы о чем? – насторожился Мацкевич.

– Так, мысли вслух.

– Понятно. Еще раз прошу, господа, вытащите Широкова опять в Москву. Познакомиться. Что же касается вашей просьбы держать вас в курсе событий, то не я один принимаю решения. Но сделаю все, что от меня зависит, – подвел черту Леонид Сергеевич.

* * *

Широкова удалось вызвонить лишь через три дня. Почетную миссию договариваться с ним Александр Духон возложил на Багрянского. Но, услышав, о чем его просят, компьютерщик категорически отказался ехать в Москву, деликатно заметив, что дел, мол, по горло. Что наверняка соответствовало истине. И только после того как Багрянский доверительно сообщил, что дело-то, оказывается, государственной важности, Виктор согласился встретиться в Дубне.

– Приезжайте прямо ко мне домой, – наконец выдавил он из себя долгожданную фразу. – На работе я взял отпуск.

Узнав, что вновь придется тащиться в Дубну, теперь заартачился Духон.

– Конечно! У него, видите ли, нет времени. А мы с тобой сидим сложа руки. Вот оно, реальное отношение народа к писательскому труду. Не поеду!

– А как же наш труд? – попытался урезонить соавтора Лев, тем более что, смирившись с происходящим, всерьез настроился на новую работу. – Как мы иначе сможем узнать героя? Тем более дома. Это шанс, Саша. Поверь, это шанс. Посмотрим на него в кругу семьи

Сдавшись, Духон тут же перезвонил Мацкевичу.

Когда они втроем заявились к Широкову, в его и без того маленькой квартире стало еще теснее. Из членов семьи отсутствовал лишь сын, зато жена и теща буквально глазами пожирали столичных гостей. Видимо, хозяин дома, смирившись с неизбежностью, решил заработать себе очки, сообщив, что к нему явятся писатели. Хотя он встретил их с таким недовольным лицом, будто его, как ребенка, оттащили от компьютерной игры.

Виктор пристально посмотрел на Мацкевича, недоумевая, откуда взялся этот человек, и устало предложил гостям разместиться за обеденным столом.

Женщины предусмотрительно удалились в кухню приготовить чай с печеньем.

– Вы тоже писатель? – после небольшой паузы спросил Виктор незнакомца.

– В известной мере, – улыбнулся аналитик. – Скорее, наблюдатель. Но в данном случае это не имеет принципиального значения. Мои друзья задумали написать книгу, некоторым образом соприкасающуюся с вашей работой, а я как бы выступаю в роли консультанта и одновременно цензора. Вы не возражаете?

– Естественно, возражаю! – возмутился программист.

– Я связался с режиссером Мартеном, – сменил тему Духон. – Правда, вынужден вас разочаровать. К вашей задаче дизайнерские решения его студии не имеют никакого отношения.

– Жаль, – равнодушно сказал Виктор. – Впрочем, это уже не имеет значения. Мне удалось до всего дойти собственной головой. Кстати, я что-то сразу не сообразил, при чем тут цензура? Или вы так «удачно» пошутили? – Последняя фраза была обращена непосредственно Мацкевичу.

– Никаких шуток. Вы, товарищ, не забыли, где работаете? Или в вашем ОИЯИ нет первого отдела? – с несвойственной ему жесткостью вместо ответа спросил Мацкевич. – А вдруг писатели раскроют нечто, имеющее государственную важность? Вы-то сами, надеюсь, человек опытный, лишнего не сболтнете, а писатели?! Тут глаз и глаз нужен.

До Широкова наконец дошло, кто приехал вместе с Духоном. Как же он сразу не догадался?

– А, понимаю. Вы оттуда? – спросил он охрипшим голосом. Только этого еще не хватало на его голову.

– Не знаю, уважаемый, о чем вы подумали и что нафантазировали, но, заметьте, удостоверение я вам не предъявлял. Поэтому настаиваю, что выступаю здесь в качестве консультанта весьма достойных, уважаемых людей. Добавлю, проверенных людей, имеющих даже правительственные награды. И не надо волноваться. Мешать вам никто не собирается. Вы вольны заниматься любыми видами творчества. Это вам гарантировано Конституцией.

«Знакомая терминология у этого гэбэшника, – слушая Мацкевича, думал Широков. – Мягко стелет. Все эти словечки он еще помнит. Жизнь изменилась, а «словечки» остались. А может, вернулись? Или вообще никуда не исчезали? Не зря в последнее время гэбуха активизировалась. Только и слышно со всех концов необъятной «рашки» о том, что все научные работники мечтают о продаже секретов иностранным разведкам».

К удовольствию всех, с кухни принесли чай и сладкое.

Маргарита Павловна не спускала глаз с гостей, выбирая, видимо, на кого напустить свои женские чары.

– Вы подпишете мне книгу? – наконец она обратилась к Духону, который ей показался моложе, а следовательно, перспективнее.

– С удовольствием, мадам, но не догадался книгу захватить с собой. Досадная оплошность. Извините.

– Зато я предусмотрительная женщина, – зарделась Маргарита Павловна и со смыслом добавила: – Во всех отношениях предусмотрительная. – Она куда-то сбегала и принесла одну из первых книг писателей. – Как только я услышала, кто приедет к нашему Вите, тут же сбегала в магазин, – сообщила она с нескрываемой гордостью. – Жалко, остальные раскупили. Может, когда поеду в Москву, вы презентуете мне другие?

– Мама! Спасибо за чай, – со значением сказал Широков, давая понять теще, не пора ли ей назад, на кухню.

– Понимаю. Понимаю. И удаляюсь, – прижимая книгу к высокому бюсту, проворковала Маргарита Павловна. – Мы еще встретимся.

– Может, поделитесь, Виктор, как продвигаются дела? – полюбопытствовал Мацкевич, когда они остались одни.

– Скажу коротко, удалось продвинуться достаточно далеко. Несколько дней назад я впервые частично испытал программу на себе, – проинформировал Широков и тут же пожалел об этом.

Гости разом подались вперед. Даже Багрянский. Его скептицизм куда-то испарился.

– А нельзя ли с этого места поподробнее? Насколько я понимаю, подобные программы могут многое изменить в нашем мировосприятии. Точнее, как вы выражаетесь, в мировосприятии пользователя. Делитесь, Виктор, – без излишних предисловий предложил он.

«Мерзкий выскочка. Гляди, как осмелел. Немудрено, если его сопровождает ФСБ. Так я им все и выложил», – напрягся Широков.

– Ну, пожалуйста, – видя его замешательство, попросил и Мацкевич.

– Главный момент состоит в том, чтобы совместить программное обеспечение с подачей определенных импульсов в мозг. Только в этом случае возникает эффект полного присутствия. Ребята помогли мне сконструировать импульсный передатчик, который довольно успешно выполняет эту функцию, – мудрено стал объяснять компьютерщик.

– И что? Как само испытание? – продолжал нахальничать Багрянский.

– Что-что? – упорствовал Широков. – Вы разве не понимаете, что это очень интимно? Как, например, я могу вам рассказать об интимном? И потом, эксперимент далеко не чист. Я все же автор программы и не могу забыть, что ее надо улучшать и улучшать. А это мешает стерильному восприятию.

– Тогда могу предложить свои услуги, – не задумываясь, брякнул Багрянский. – Здесь, сейчас. – Глаза его горели, голос вибрировал.

– Не могу, поймите. У этой работы имеется собственник. Заказчик. Если он позволит испытать программу на третьих лицах без его непосредственного участия, то клятвенно обещаю, что с радостью привлеку вас в качестве подопытного.

– Это похвально. Но все-таки для общего понимания нам нужны детали, – осторожно попросил Мацкевич. – Не заставляйте клещами вытягивать из вас каждое слово. Расскажите хотя бы в общих чертах.

Прозвучало как-то угрожающе, хотя Леонид Сергеевич наверняка вкладывал во фразу исключительно бытовой смысл. Но так или иначе, это подействовало.

– Как это можно изложить в общедоступной форме? Не понимаю, – искренне признался программист. – Мне удалось создать несколько элементов виртуального пространства. Знаете, это было так убедительно… Я вдруг понял, что нахожусь где-то далеко-далеко, вместе с женщиной, которая жила в моем воображении.

– И это, конечно, была не ваша супруга, – язвительно вставил Багрянский.

Связного рассказа, как ни старался Широков, так и не получилось. Какие-то междометия, купюры, оговорки. Самым интересным оказалось то, с каким психологическим переломом было связано его вхождение в виртуальную среду и в особенности возвращение в реальный мир.

Когда рассказывать стало нечего, Мацкевич спросил:

– А что дальше? Не удалось ли выяснить что-нибудь новое о заказчике?

– Нет. Да и зачем выяснять? – отмахнулся программист. – Заказчик соблюдает свои обязательства. После того как я отправил по электронной почте описание своих наработок, в почтовый ящик вновь положили конверт с деньгами. Причем сумма оказалась втрое больше той, о которой договаривались.