Большой рождественский бал - Джоан Смит

У Кетти пересохло во рту. Она молча сглотнула, поощряя Бьюрека своим напряженным интересом.

— Он добыл строго секретный документ, который не имел права видеть, и, что хуже всего, вынес его из здания. Он его вернул, но мы не знаем, сделал ли он копию и что он мог сделать с копией.

— Когда это было? — спросила она.

— Четыре дня назад. Я совершенно случайно обнаружил это. Клерк спросил меня, получил ли лорд Косгрейв определенное письмо. Я знал, что он не получал, потому что в это время был на собрании. Я спросил клерка, где тот оставил письмо. Он сказал, что отдал его лорду Костейну. Костейн как раз вышел из здания. Письмо определенно ушло с ним, потому что я искал в его кабинете, кабинете лорда Косгрейва и мистера Леонарда.

Он говорил именно о том письме, которое Костейн приносил к ней.

— Почему вы рассказываете мне это? — спросила Кетти. Ведь Бьюрек не знал, куда Костейн носил письмо. Она еще может помочь Костейну, если ничего не скажет.

— Я часто замечал табличку на вашей двери. Письмо было на немецком. Костейн по-немецки не говорит. Так как вы его друг, я подумал, что вы могли помочь ему, разумеется, не зная, что он не имеет права читать это письмо, — добавил Бьюрек поспешно и с очевидной искренностью. — У меня не было мысли обвинять вас в бесчестных поступках, мисс Лайман.

— Лорд Косгрейв знает об этом? — спросила Кетти, пытаясь выиграть время в поисках решения.

— Конечно, я пришел к вам по его просьбе. Лорд Косгрейв знал о письме, поэтому не было смысла пытаться скрыть это.

— Я перевела письмо для лорда Костейна, — сказала она. — Он думал, что оно может оказаться срочным и хотел, чтобы оно поскорее было переведено.

— Тогда почему он не отдал его лорду Косгрейву, который изумительно читает и пишет по-немецки?

— Вот как? — воскликнула Кетти, чувствуя, как будто стрела вонзилась в ее сердце. Костейн не говорил об этом. Он оправдывался тем, что не доверяет переводчикам, но он, конечно, должен доверять лорду Косгрейву.

— Конечно. Костейн просил вас переводить другие письма?

— Нет, только одно.

— Я надеюсь, он хоть взял с вас обещание хранить секретность?

— Да. — А она нарушила свое обещание.

— Он часто к вам заходит? Он не просил вас вроде как в шутку, чтобы заручиться вашей помощью в будущем, если это будет необходимо?

Ее ответ прозвучал шепотом:

— Да.

— Превосходно.

Кетти смотрела на него как на сумасшедшего.

— Если то, о чем мы подозреваем, правда, — продолжал Бьюрек, — то он принесет вам еще письма. Вы должны сразу дать нам знать. Если нам удастся схватить его за руку, у него не будет возможности отвертеться.

— Как я смогу вам сообщить?

— Скажите, что у вас возникли трудности и вы должны задержать письмо, а сами сразу пошлите записку в Генеральный штаб.

— Но если это будет такая же короткая записка, как и в прошлый раз, он заподозрит неладное, когда я скажу, что не могу перевести ее.

— Действительно, — кивнул Бьюрек. — Я попрошу лорда Косгрейва проследить за ним, если он покинет здание. Вы же можете выполнить перевод, исказив его ложной информацией. Когда он выйдет, за ним проследят и арестуют. Я бы высоко оценил, если бы вы сразу же известили меня, что Костейн уходит. Он не сможет далеко уйти. Мне бы хотелось быть здесь, чтобы лично привлечь его к ответу. Подумать только, он использовал свое положение, чтобы предать страну, — сказал Бьюрек, осуждающе качая головой.

— Я не могу поверить, что лорд Костейн мог так поступить, мистер Бьюрек. Он офицер, воевал в Испании. Он не мог сделать этого ради денег. Он богат.

— Его слабость — женщины, — сказал Бьюрек печально. — Без сомнения, какая-то леди взяла его в оборот.

Имя миссис Леонард задрожало на губах Кетти, но она не дала ему слететь:

— У вас есть хоть какие-нибудь мысли по поводу того, кто бы это мог быть?

— Кто угодно. Он широко вращается в обществе.

— Может быть, миссис Леонард, — предположила она, пристально глядя на него. Мистер Бьюрек вытаращил глаза:

— Миссис Леонард? Вы, конечно, шутите.

— Нет, в самом деде. Я думаю, что она может оказаться той, кто сбил его с пути.

— Зачем ей Костейн? Мистер Леонард посвящен в большее количество секретов, чем его светлость, и самым очевидным образом влюблен в свою жену. Он очень высоко отзывается о ней.

— Но доказательств его предательства нет.

Бьюрек пожал плечами:

— Я не могу поверить, что миссис Леонард втянута. Вы видели Костейна с ней вчера вечером в «Роял Кобурге»?

— Да.

— Я тоже там был. Я слежу за Костеином с тех пор, как он взял это письмо. Я еще не определил, кто та дама, но здравый смысл подсказывает мне, что она определенно француженка. Я буду продолжать следить за его светской жизнью.

— Вы расскажете мне? — спросила Кетти. Когда Бьюрек удивленно на нее посмотрел, она невольно почувствовала себя дурочкой. Его наверняка удивит, что она проявляет к этому такой интерес.

— Я не вправе разглашать свои находки, пока дело не будет закрыто, мисс Лайман. Мы все под строгим кодом секретности в это сложное время, в чем, я уверен, вы отдаете себе отчет. После того, как все закончится, если пожелаете, я представлю вам полный отчет.

— Спасибо.

Мистер Бьюрекнемного постоял, глядя нанес.

— Вся чертовщина в том, что у меня нет доступа в те места, куда его светлость пойдет сегодня вечером. Кто знает, что происходит за дверьми гостиной.

Кетти вспомнила о билетах на бал леди Сомерсет. Она чувствовала всеобщее осуждение, что у нее нет кавалера для сопровождения. Вот он, более чем достойный джентльмен, стремящийся войти в общество.

— Вы будете сегодня вечером на балу леди Сомерсет? — спросила она напряженным голосом, который сама с трудом узнала.

— Нет. Билеты стоят больше моего месячного дохода.

— У меня есть лишний билет. Так получилось, что мама купила пару. Я подумала, что могу поехать…

Вспышка восторга осветила и без того замечательные глаза Бьюрека:

— Послушайте! Вы намекаете, что я могу составить вам компанию?

— Да.

Тень пробежала по его лицу:

— Костейн заподозрит неладное, увидев меня с вами.

— Мы же уже встречались, — напомнила она ему. — Это не его забота. Вы приглашены мной. Ведь вы бы меня пригласили, если бы могли.

— Да, конечно, вы очень добры, но мне пора возвращаться на службу. Что касается бала, то мне бы не хотелось давать Костейну повод думать, что я его проверяю, — сказал он неопределенно.

Кетти изумленно обнаружила, что можно так долго флиртовать с джентльменом, не испытывая при этом к нему никакого чувства. Она состроила надменную гримасу и сказала: