Врата ведьмы - Джеймс Клеменс

Пятно на поверхности бассейна закружилось в водовороте, формируя образ окна. Он разглядывал живую картинку. Внутри бассейна появилось изображение человека, одетого в белую мантию. Он стоял на берегу из черного песка и пристально смотрел на юг. Губы Шоркана двигались, но звуков не было слышно. На заднем фоне возвышался вулканический конус Блэкхолла, испещренный рытвинами и впадинами, наподобие многотысячного перенаселенного дома. Под ним, Грешюм знал это, лежало подземелье и пристанище самого Темного Лорда, так как над конусом поднималось темное марево, наполняя небеса нескончаемым дымом. Не только вулканические силы производили этот поток дыма и пепла, но и отравленные кузницы, встроенные в сердце горы, являлись горнами темной магии.

Шевельнувшись, Грешюм устремил свой взгляд вдаль. Даже отсюда, на огромном расстоянии от моря, он выделил черный столб дыма на горизонте. Ветры с юга постоянно тянули дым и пепел к лесу, делая его непригодным для жизни, за исключением ядовитых существ, мигрировавших сюда в поисках укрытия, подобно слуге Рукху. Но эта земля не всегда была такой. Давным-давно, до того, как вулканический конус извергнулся в первый раз, этот лес был населен. Но мучительное, огненное порождение Блэкхолла выжгло ландшафт жаром и горячей золой, превратив целый лес в камень за одну ночь и уничтожив все живое в нем.

Грешюм выбрал это место для укрытия из-за остаточной магии, которая летела вместе с золой из смога Блэкхолла. Она помогла темному магу восстановить силы после битвы, случившуюся одну луну назад. Слабый и истощенный, он приполз в этот отравленный приют. Целыми днями он бродил по лесу, полуслепой и полумертвый, впитывая следы магических отбросов из Блэкхолла, возвращая тем самым свою мощь.

Но теперь он был готов прекратить свое изгнание и приняться за план мести.

Изображение темного союзника в бассейне с ртутью внезапно вернулось от береговой линии к фигуре самого Грешюма. Съежившись, Грешюм махнул рукой и стер образ. Это было слишком близко. Шоркан, должно быть, почуял за собой слежку и практически поймал его. Но, по меньшей мере, Грешюм знал, где затаился один из его врагов, — в Блэкхолле.

— Итак, Шоркан, ты все еще зализываешь свои раны, — прошептал удовлетворенно Грешюм. Он заметил темные пятна ожогов и болезненную бледность на когда-то красивом лице Шоркана. Оказывается, даже баловень судьбы не избежал повреждений в битвах за Алоа Глен. — Прекрасно… — Грешюм позволил себе улыбнуться. Слишком долго Шоркан, с его прекрасным, юным лицом, издевался над ним. Хотя им обоим была дарована вечная жизнь древним заклятием, что-то не так пошло у Грешюма. Шоркана время не трогало, а кожа Грешюма покрывалась морщинами и увядала, как любая человеческая; только смерть избегала его. Он улыбнулся шире, по его тонкому горлу прошло глухое гоготанье. Теперь Шоркан знает, что значит быть обезображенным!

Снова взяв оленье сердце. Грешюм продолжил заклятие. На этот раз он погрузил свой палец в ртуть и проговорил другое имя: «Елена».

Кровь снова сгустилась и образовала новую форму. Грешюм приподнял брови, придя в замешательство от открывшегося зрелища. Огненно-рыжая ведьма стояла на корме огромного корабля, позади нее высились три мачты. Но моря видно не было. Грешюм догадался, что она находится на одном из эльфийских летающих кораблей. Он отметил положение солнца. Корабль держал курс против заходящего солнца. На восток? Прочь из Аласии? Слеза скатилась по щеке женщины, стоящей на корме. Грешюм снова улыбнулся. Она пыталась сбежать? Покинуть Аласию?

Он настроил зеркальное изображение. Далеко, над шпилями и пиками островного города, уплывали к горизонту два других воздушных корабля: один на север, другой на юг. Грешюм заметил, как пристально ведьма смотрела в сторону корабля, уходящего на юг. Он видел, как двигались ее губы. Хотя картинка была беззвучна, он догадался, чье имя она произнесла: «Джоах!»

Грешюм стиснул кулак. Брат ведьмы! Проклятый мальчишка, дважды смешавший его планы, даже уничтоживший его посох в их последней битве. «Итак, брат и сестра разделились, — продолжал размышлять он и ниже уткнулся в зеркало. — Пытаясь избежать ответного удара Гульготы».

Склонившись над бассейном с ртутью, Грешюм разглядывал крошечный корабль, летящий на юг. Он следовал его курсом, пока магия не поблекла и образ не обратился в кровавое пятно. Несколько раз вздохнув, Грешюм выпрямился. Он мог бы и в третий раз воспользоваться заклятием и вычислить точное направление Джоаха, но не осмелился расходовать свою энергию на слежку. Не сейчас, когда он должен навести еще множество заклятий.

Скрипя и постукивая старыми костями, Грешюм поднялся, подошел к стене пещеры и извлек спою новую палку. Он поднял оружие. Добытое из сердца отравленного каменного дерева, его поверхность походила на древесную золу, но это было уже не дерево. Он провел руками по каменной поверхности, веками насыщаемой ядовитым пеплом и магическими отходами. Его пальцы трепетали, прикасаясь к нему. Связанный заклятиями, каменный посох был светло окрашен и напоминал древесину дуба. В любом случае, этот новый посох был лучше, чем прежний, добытый из ядовитого дерева. Он мог бы даже поблагодарить Джоаха за избавление от старого оружия.

Он пересек пещеру и остановился на пороге в смутном свете неба.

— Ко мне, Рукх.

Низкорослый гном вытащил из своего окровавленного рта остов оленя. Он протер губы тыльной стороной ладони и печально взглянул на недоеденные остатки. В его позе и выражении лица отразился голод, но он знал, что лучше так, чем неподчинение хозяину. Рукх поплелся к нему.

Посохом Грешюм обрисовал круг вокруг них обоих. Нужно произнести еще одно заклятие. Опустив веки, он проговорил заклятие главного входа. Под их ногами почва почернела и стала мягкой. Грешюм проигнорировал ужас гнома и посмотрел на юг. Он моргнул, будто вглядываясь далеко вперед. Затем, удовлетворившись, поднял посох. Стукнул им один раз. Черный портал открылся у их ног, и они оба исчезли в нем.

Исчезая, Грешюм лелеял в своем сознании лишь одно стремление: возмездие.

Книга вторая

Замок Мрил

Глава 5

В предрассветных сумерках у реки Мишель сидела на коленях, изможденная и окровавленная. Мерин Гриссон стоял рядом с ней, его бока вздымались, пот струился по золотистой коже после долгого спешного перелета. Он наклонился, чтобы попить речной воды, но Мишель одернула его. Она не хотела, чтобы ее усталый, перегревшийся конь упал замертво, испив из холодного речного потока. Будучи далеко от лагеря, она не могла подвергать опасности лошадь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});