Меньшевики и русская революция (1917-1922 гг.). Проблема политического выбора - Марина Васильевна Пятикова

могло принести государству значительные дивиденды.

Естественно, что подобные предложения меньшевиков шли вразрез с общей политико-экономической линией советского руководства. Даже в конце 1920 г. большевики еще не были готовы хотя бы частично реализовать предложения РСДРП. И только на X съезде РКП(б) Ленин вынужден был пойти по пути смягчения экономической политики не только в городе, но и в деревне, не соотнося данные подвижки с программой своих политических и идеологических оппонентов.

Следует отметить, что именно на VIII Всероссийском съезде Советов российские социал-демократы выступили с рядом конкретных предложений, в случае реализации которых Советская Россия способна была выйти из экономического тупика. Они еще раз сформулировали тезис о важности и необходимости переходного периода от капиталистических форм хозяйствования к социалистическим, характеризовавшегося сочетанием частнокапиталистических элементов с государственными, муниципальными и кооперативными.

Российские социал-демократы в постоктябрьский период, позиционируя себя как социалистическую оппозицию большевистскому режиму, выработали систему воззрений по целому комплексу направлений общественно-политической и социально-экономической жизни страны, скорректировав тем самым свою политическую стратегию.

Во-первых, взгляды и оценки российских социал-демократов на события октября 1917 г. прошли определенную эволюцию. Меньшевики считали, что приход большевиков к власти не был простой случайностью, а вызван целым комплексом причин внутриполитического и внешнеполитического характера. Октябрьский переворот в значительной степени был предопределен сложным социальным развитием России, углубленным непоследовательной и неоднозначной политикой Временного правительства, стихийностью солдатско-крестьянских масс, которыми умело воспользовались большевики, используя анархо-бланкистскую тактику. Они пришли к власти как идеологи «армейского социализма».

Во-вторых, российские социал-демократы пытались выявить истоки большевизма и охарактеризовать данное явление. Ю. О. Мартов различал, с одной стороны, большевизм как порождение русской ментальности, с другой – как явление, имевшее прочную связь с общеевропейским процессом формирования политических доктрин и идеологий. Он выделил ряд характерных черт, присущих большевизму: «наивный социальный оптимизм», связанный с максимализмом при отстаивании интересов рабочего класса, не соотносившимся с реальным социально-экономическим положением пролетариата. Ю. О. Мартов указал на известную утопичность социологических построений большевиков, поскольку Россия представляла собой аграрную страну с преобладанием крестьянского населения. Кроме того, он отметил наличие особой психологии пролетариата, склонного скорее к изъятию, нежели к воспроизводству материальных благ. Большевики стремились решать политические вопросы силовыми методами, что, в свою очередь, наложило отпечаток на их отношение к демократическим ценностям. Таким образом, большевизм – это сложное идейно-политическое и культурное явление, основанное на синтезе европейской и российской политической мысли в радикальном варианте.

В-третьих, меньшевики разработали модели трансформации советского политического режима и модернизации России, воплотившиеся в их восприятии соотношения диктатуры и демократии, государственной и частной собственности, национального и интернационального компонентов.

Проекты социально-экономического и политического переустройства России меньшевиков претерпели значительную эволюцию в постреволюционное время. В частности, меньшевики выдвинули идею межклассового соглашения и установления власти трудящихся, основанной на союзе рабочих, крестьян и интеллигенции. Они предлагали наделить политическими правами крестьянство и расширить его экономические возможности. Российские социал-демократы выступали против подмены диктатуры класса диктатурой партии, являясь сторонниками осуществления в России элементов гражданского общества. Ими была пересмотрена концепция мировой социалистической революции, поставлен вопрос о более поздних сроках ее реализации и усложнении конструкции ее свершения.

Корректировка российскими социал-демократами политической стратегии в конце 1917–1920-х гг. свидетельствовала о значительной трансформации марксистской теоретической конструкции в их интерпретации и об углублении процесса формирования элементов концепции демократического социализма.

Глава 4. Противостояние: из столиц в провинцию

В исследовательской литературе в постсоветский период особое значение приобрело изучение человека в истории, определение его места и роли в историко-культурном и общественно-политическом контексте. Концепт «человек второго плана» обладает значительным когнитивным потенциалом, так как позволяет через призму личности рассмотреть перипетии исторического процесса. Являясь непосредственным участником событий, он пропускает их сквозь свое мировосприятие и конструирует личностную, субъективную картину мира. Несмотря на то, что человек находится на втором плане, между авансценой и фоном, он, тем не менее, вносит значительный вклад в событийную составляющую исторического действия. Концепт «человек второго плана» формируется ситуативно, в зависимости от социокультурного, политического, повседневного контекстов. Их сочетание позволяет проследить складывание характерных черт данного концепта. Большую роль играет и непосредственное окружение, их взгляды, мировоззренческие установки. В ситуации политической нестабильности фигуры отдельных представителей общественности вырисовываются наиболее рельефно. Действительно, это своеобразное поле пересечения внутренних мотивов и внешних факторов, человека и массы. В региональном разрезе можно исследовать жизнь и деятельность людей, которые являются своего рода отражением или зеркалом эпохи, несмотря на то, что они не были творцами истории.

Ростов-на-Дону в начале ХХ века представлял собой один из крупнейших торгово-экономических, общественно-политических и культурных центров Юга России. Бурный рост промышленных предприятий, торговли являлись его отличительными характеристиками. Кроме того, в городе стремительно развивалась политическая жизнь. Одной из крупнейших партий региона являлась РСДРП. Большую поддержку имели меньшевики, опиравшиеся на наиболее квалифицированную часть рабочих. Февральская революция привела к поляризации политических сил на Дону. Фактически на Дону было сформировано несколько структур, обладавших властными полномочиями: представители Временного правительства, Советы рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов, Донской войсковой круг (Войсковое правительство, Донской областной атаман) и городские думы как органы местного самоуправления. Ростов-на-Дону в 1917–1918 гг. оказался в эпицентре борьбы между казачеством, большевиками и представителями Белого движения. Город переходил из рук в руки, и это обстоятельство определило специфику его общественно-политической и повседневной жизни.

Одним из ярчайших представителей российской социал-демократии в Ростове-на-Дону был меньшевик Александр Самойлович Локерман. Судьба этого удивительного человека переплетена с судьбой города и нашей страны. Локерман являлся одним из старейших членов РСДРП с 1898 г., а также лидером профсоюзного движения. В дореволюционный период он неоднократно подвергался арестам. Локерман провел более 4 лет в тюрьмах, 3 года в ссылке, 2 года содержался под надзором. Он являлся делегатом II съезда РСДРП от Донского комитета. Согласно данным Донского жандармского управления проходил под кличкой «Нахичеванский». На него было заведено специальное дело. В 1917 на I Всероссийском съезде Советов А. С. Локерман был избран членом ВЦИК. В годы Гражданской войны был наряду с Б. Васильевым руководителем Донского комитета РСДРП. В 1919 г. был помещен в заключение в Ярославскую тюрьму. В 1920 г. в Ростове-на-Дону был вновь арестован, обвинен в легальной работе при белых и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. Его судили по делу донских меньшевиков, в марте этого же года приговорен Верховным революционным трибуналом к 5 годам тюремного заключения. По одним сведениям, уже в декабре 1920 г. освобожден, по другим, в 1921 г. переведен в Ярославскую тюрьму. В конце 1921 г. жил в Московской губернии, работал начальником редакции в Наркомате путей сообщения. Характеризовался как «активный» партийный