С ним или на нём (СИ) - Симович Сим

Из под широкополой шляпы артиста недобро горя поглядывала пара алых глаз. Не уж то вампир? и та красавица тоже? Вечно мне везёт на «таких» девчонок. Хотя она не боится света, да и глаза вполне себе нормальные, голубые словно воды озёр Альберты в далёких канадских краях. Так может и он не вампир? Мало ли мутаций у людей и им похожих? Следом заиграла новая песня о богах и героях, а так же тех кто их всех убивает. Не так душно, как прошлая но всё равно цепляет чёрт её дери или мне просто не хватает музыки? Интересно а в это мире есть какой-нибудь аналог карманного плеера или чего-то похожего я бы купил. Мои бесспорно важные мысли самым наглым образом прервал зычный торговец фруктами в меру звероватого вида, огромная гора мускул и шерсти уверенно завлекала в свою лавку людей и не только, да и что это за фрукт такой манарины, может и правда взять на пробу пару штук.

- Спелые, сочные, сладкие... Налетай. - совсем без акцента нахваливал свой товар здоровяк. - Манарины впитывают силу самого солнца, так что если вам нужно немного настроения или мощи света не проходите мимо, в лавке Златогрива есть всё. - гордо вещал звероватый торговец, на последних словах здоровяка Регина почему-то дрогнула и это не ускользнуло от моего взора, как впрочем и движения купца, что-то мне они уже напоминали, но я пока никак не мог определить что. - Скушай манарин герой! - повернувшись прямо ко мне лицом торговец искусственно улыбнулся, протягивая сверкающий солнцем фрукт.

Но капитан тут же направила в сторону здоровяка алебарду, но он не спешил убирать свой товар, улыбка неспешно перетекала в оскал и я приметил у него неплохие клыки, такими можно и рельсу перекусить, неожиданно пронеслось у меня в голове.

- Почему ты назвал свою лавку именно так? - жёстко осведомилась Токдже у торговца не убирая оружие.

Оскал здоровяк резко спал, быстро меняясь на доброжелательную улыбку.

- Это дань уважения одному человеку. - скупо ответил торгаш, но я заметил толику торжества в его глазах, что проскользнула там на какую-то долю секунды. - Разве вас не учили уважать старших капитан? - неожиданно произнёс здоровяк.

Алебарда в руках Регины опасно приблизилась к горлу торговца.

- Не тебе учить меня уважению зверь. Я могу тебя прямо сейчас обезглавить и мне за это ничего не будет, смекаешь? - цедя каждое слово блондинка злобно сверлила взглядом торговца, что всё так же оставался спокоен.

Подойдя слишком близко и приняв внезапный удар от девушки на щит, я всё же оттащил её от фруктовой лавки, на что здоровяк лишь тихо ответил.

- Мельчает нынче капитан, да и гвардейцы уже не те. - расстроенно произнёс торговец.

Успокоившись девушка благодарно кивнула и тут же пригрозила оружием.

- Касаться девушки имеет право лишь муж, ещё раз тронешь и ты либо женишься, либо останешься без руки, я понятно объясняю? - капитан мило улыбнулась.

- Жениться на такой красавице? Я согласен. - девушка резко смутилась и застыла от возмущения.

Ничего не ответив она ускорила шаг в сторону королевы и стремительно остывающих блинчиков.

Мой же глаз зацепился за шатающихся тут и там наёмников их было слишком уж много для одного места пусть и столь людного, были там и массивные оборотни и даже пара вампиров, что ходили в закрытой одежде, а так же какой-то святоша с солидной охраной и почему-то он приближался именно к нам. Так же рядом ошивалась пара гвардейцев, и неизвестное количество не в меру тяжёлых пехотинцев и группа нордичного вида громил. Что-то мне это всё не слишком нравится или это лишь к не месту разыгравшаяся паранойя? Бер же всё так же следовал незримой тенью за мной и не спешил вступать в диалог, в его движениях так же читалась напряжённость и готовность прикрыть меня в критический момент.

Меланхоличный проповедник уверенно приближался, чёрная ряса святоши небрежно торчала из под тяжёлых рыцарских лат, что явно прошли не одну битву или войну. Впрочем, оружия в руках проповедника было не видно и он уже хотел было начать свою проповедь, но к нашему счастью или несчастью его опередил неизвестный музыкант с мандолиной в руках. Приятный бас с в меру рычащими нотками заполнил своим звучанием всю округу и на удивление все разумные безропотно молчали, словно бы находясь от под властным очарованием «бродяги».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Я всё же позволю себе вмешаться в ваш диалог молодые люди. - учтиво грубо начал музыкант. - Торговец фруктами прав и вас и правда плохо научили уважать таких «стариков» как мы. Ваш мастер не учил как нужно общаться со старшими капитан? - последнею часть предложения незнакомец выделил рыком. - Манарины воистину прекрасны. - резко сменил он тему словно бы возвращаясь к тому с чего всё начал, алые глаза бродячего музыканта задумчиво изучали взглядом ладную фигурку блондинки. - Их красота уступает лишь вашей капитан и всё же вопрос уважения не та вещь которую можно забыть, вы молодые всегда думаете, что не состаритесь, но поверьте мне, я тоже так думал. - каркающий смех музыканта разнёсся по затихшей округе.

Да что ж сегодня за день, то такой беспокойный?

Быстро переведя взгляд на Регину я с удивлением заметил, что она совсем не спешила снести голову этому бродяге, словно и правда о чём-то задумавшись. А он хорош и это стоит признать, но кто де он такой этот бродяга?

Закончив смеяться музыкант продолжил свою пламенную речь непонятно о чём и зачем.

- Ах да о чём это я? - на секунду задумавшись незнакомец тут же продолжил. - Вы напоминаете мне мою старую любовь капитан, такая же идеальная кожа, прекрасные глаза и волосы цвета снега. - алые глаза неожиданно ярко вспыхнули. - Впрочем, сейчас разговор не об этом, но всё равно примете мои искренние комплименты. Зря вы отказались от доброты купца, манарины и правда вкусны, а уж как сладки... - оставив затихшую нимфу одну, он широким шагом настиг лавки торговца, и ловко поймал кинутый здоровяком манарин, к слову они чем-то напоминали по виду нашу хурму. - Не отказывайте старикам в таких мелочах, молодежь. Это тебе герой. - с нотками стали закончил свою речь причудливый музыкант и кинул мне в руки до одури приятно пахнущий манарин.

Поймав осуждающий взгляд Регины я обезоруживающе улыбнулся, да и что я мог ей ответить? Бродячий артист в чём-то по своему прав и это его право, отложив манарин за пазуху, я продолжил неспешно идти вслед за милой блондинкой.

Пытаясь понять почему капитан всё же не проявила привычной агрессии, я столкнулся лоб в лоб с прибывшими в квартал гвардейцами, обратив внимание на броню я понял, что они были не магами а простыми солдатами на службе у короны. Стандартные щиты каплевидной формы, небольшие мечи по типу гладиуса и арбалеты средней мощности с десятком болтов, правда у некоторых гвардейцев на оружие и прочем снаряжение опасно сверкали какие-то по всей видимости зачарованные камни. Местные воины выглядели грозно и местами устрашающе, и почему-то зло сверлили меня взглядом, но при виде Токдже тут же отвешивали галантные поклоны капитану и «герою». Вспоминая как отморозки из трущоб порезали таких же «стражей» я не весело улыбнулся от чего гвардейцы дрогнули, чего это они такие шугливые?

А точно, мы же с парнями знатное количество их коллег и братьев отправили на встречу к праотцам. Вон как зыркают. Интересно, а «герою» стоит опасаться меча в спину? Или эфемерная «честь» не даст воину совершить подобную подлость?

- Слова музыканта напомнили мне философию старого капитана. - неожиданно заговорила и сама Регина. - Он тоже вечно говорил про уважение и почтение к старшим. - Девушка улыбнулась словно вспоминая что-то приятное. - Я попала в гвардию ещё будучи подростком во времена последнего призыва прямиком с улицы. Я знала лишь закон выжившего и силы, но в меня вбили почтение к старшим по званию и лояльность к короне. Именно тогда я и стала собой. - капитан замолчала.

Значит она солдат с самой юности? Жестокий мир, военное время, как это ужасно. Дети не должны воевать. Или во мне говорит чёртов гуманизм? Впрочем, это их дело в том же Израиле женщины вполне себе служат, да и в некоторых других странах тоже. Интересно посмотреть на этого капитана раз мадемуазель Токдже так о нём говорит и столь тепло отзывается.