Прощай. Ты мне изменил (СИ) - Норт Лаура

Юрий Петрович был сама любезность и расточал улыбки, сладкие, как халва.

Мы с остальными сотрудниками готовили кипы документов, обсуждали массу вопросов. И предстояло решить не меньше.

Дамочка всё чаще обращалась ко мне. Улыбалась, стреляла глазками. Демонстративно повёрнутая рука с обручальным кольцом не производила на неё никакого впечатления. И я с раздражением подумал, что опять придётся тратить время на объяснения, почему я не горю желанием уделять ей… особое внимание.

Но, кажется, мой начальник так не думал.

Мы переместились в ресторан, чтобы побеседовать в неформальной обстановке, отпраздновать заключение сделки. Все были воодушевлены.

И Юрий Петрович подловил меня, когда дама вышла в туалет, и тихим голосом посоветовал быть с ней поласковей, не брыкаться, общаться теснее и побольше обещать.

Потому что от этого может зависеть моя карьера. Эта клиентка нужна нам кровь из носа, у неё есть выход на нужных ему, Юрию Петровичу, людей!

Посмотрим. У меня было на этот счёт своё мнение.

Уже сводило скулы от улыбок. Но надо было сидеть, по крайней мере сейчас.

Хвалебные речи начальства прервал звонок мобильного.

Обрадовался поводу сбежать хоть ненадолго, извинился, вышел наружу. Было прохладно, но плевать!

Эдик.

Что-то случилось?

Сердце забилось чаще, он редко звонил сам!

— Макс, привет. Я по делу. Важному. Ты можешь говорить? — голос сбивался, дыхание частило, как будто он быстро шёл. Или бежал.

— Эдик, у тебя всё в порядке? Нужна помощь?

— Нет-нет, у меня всё хорошо. Проблемы… кажется у тебя.

— В чём дело?

— Да помнишь, я искал для тебя информацию? Так вот, я, оказывается, искал не слишком тихо. Мой интерес заметили. Человечки мужа Дианы. Пришлось выложить им всё, что я накопал… и знаешь… кажется, они совсем не это ожидали увидеть. Не ожидали, что на Диану кто-то копает. Как я понял, она там выставила себя жертвой. Так что… теперь они в курсе всего.

— У них ко мне какие-то вопросы? Претензии?

— Нет. Если ты будешь молчать. Но…

— Что — но? — я проявил нетерпение, потому что в зале меня потеряли и Юрий Петрович уже буравил меня взглядом через стекло.

— Диана пропала. — виновато сказал он. — будь осторожен. Они пока не могут её найти.

Взгляд начальства стал ещё более убийственным. Я увидел, как клиентка встала из-за стола и направилась ко мне.

Ещё минуту.

Просто позвоню Кире, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Чтобы предупредить.

Кира не брала трубку.

Настя! Позвоню ей.

Настя сказала, что Кира была у неё, но давно ушла.

Может, телефон просто на беззвучном режиме? Сердце заходилось от тревоги, руки дрожали.

К чёрту!

Я не буду спокоен, пока не проверю!

Клиентка подошла, покачивая бедрами.

— Что же вы нас бросили? — она обольстительно улыбалась.

— Жене плохо. — соврал я, — Надо ехать! Извините.

Она поймала меня за руку.

— Вы же не врач? Чем вы… ты можешь помочь? Ну задержись с нами ещё ненадолго!

Начальник свирепо смотрел и показывал кулак.

Я решился.

Глава 54

Сначала это был привычный страх.

Ну, когда пугаешься чего-то внезапного.

Мало ли, люди куда-то идут, а ты уже заранее испугалась, как дура.

Обычно за ним следует облегчение.

Не сейчас.

В лицо брызнул яркий свет фонарика, я зажмурилась, отвернулась, услышала "она", не успела ничего понять, а меня уже тащили подальше от арки, направляясь, видимо, в глухой тёмный проход между гаражами.

Я не поняла сначала.

Раньше, когда я представляла нападение, я всегда думала, что сразу буду громко орать, больно кусать и убегать.

А тут…

Но это же неправда, не может быть правдой!

Я стопорила их тем, что тормозила изо всех сил. Не верила. Было полное ощущение сна. Пока меня не дёрнули за руку.

— Давай, шевелись!

— Отпустите… — с трудом просипела я.

— Отпустим, отпустим. Когда дело сделаем. И мордашку подправим. Чтоб неповадно было.

— Ввы… вы меня с кем-то спутали! — голос всё ещё мне не повиновался, я онемела и говорила с большим трудом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тело всё поняло гораздо быстрее — меня начало сильно трясти.

…а до сознания всё ещё не доходило. Что всё будет со мной.

Будет сейчас.

Будет!

И тут я дёрнулась, вырвалась и закричала.

Заверещала изо всех сил!

И оказалась притиснутой к жёсткому телу, мой рот оказался плотно закрытым большой, шершавой, грубой ладонью, от которой нестерпимо несло сигаретами.

Ужас поднялся от самых ступней и прокатился по моему телу волной раскалённой лавы.

Кровь бахала в ушах.

Почему-то из головы вымело всё полезное и крутилась только идиотская мысль: получится ли прокусить эту жёсткую шкуру, или я сломаю об неё зубы?

Сломаю… об его кулак так точно.

Шум в ушах заглушил почти все звуки.

И я не сразу услышала вопли.

Тот, кто меня держал, попятился назад, матерясь сквозь зубы.

В слабом свете редких включенных окон была видна лишь тень молчаливой драки. Злые удары, глухие звуки, вскрики.

Страшные мгновения, растянутые ожиданием и ужасом.

Он расшвырял всех и двинулся к нам.

Тот, кто меня держал, не ожидал такого… он отбросил меня и кинулся вперёд.

Наверное, мой спаситель мог бы справиться.

Если бы на него не напали сзади.

Он упал.

Отморозки начали пинать лежащее на земле тело.

Но тут послышались крики. И нападавшие с топотом и матами убежали.

Я кинулась перед ним на колени. Макс!

— Макс… — слёзы в голосе, слёзы на лице, слёзы капают прямо на него.

— Кира… — слабо улыбнулся он, — успел…

И отключился.

Пытаюсь набрать номер скорой, но предатели-руки трясутся, не хотят попасть в нужные цифры.

Не могу разблокировать телефон, не могу набрать номер.

Предатели-глаза ничего не видят, всё расплывается от слёз.

Ко мне подбежали люди. Что-то говорили, спрашивали, теребили. Рядом громко лаяла и скулила огромная собака. Стало нестерпимо светло, я зажмурила глаза и только повторяла: "вызовите скорую… вызовите скорую!!!"

Яркий свет оказался светом фар.

Соседи подогнали своё авто и лучи били мне прямо в лицо. Я прикрыла глаза рукой и держала на коленях голову Макса. Как они его избили! И как хорошо, что их спугнули — сосед с собакой и спугнул.

Как долго это всё длилось? Мне казалось, что несколько часов. Хотя с момента, как я ступила под арку, промелькнуло очень мало времени.

Меня спрашивали, что случилось.

Я отвечала, что на нас с мужем напали какие-то наркоманы, хотели ограбить. Больше ничего не пришло в голову, но почему-то не хотелось говорить о том, что они напали именно на меня. Что они искали конкретно меня.

Я старалась не смотреть на Макса. Потому что каждый взгляд вызывал такой резкий прилив слёз, что у меня болели глаза. И голова. Голова просто раскалывалась.

Наконец приехала скорая.

— Девушка! Девушка, вам плохо?

— А? Нет, я в порядке… это Макс, Максу плохо!

— Девушка, у вас кровь на лице!

— Что? Нет, со мной всё в порядке…

Прикасаюсь к щеке, с удивлением смотрю на свои пальцы. Вспоминаю, что меня отшвырнули и я ударилась.

Но я не почувствовала тогда боли!

Дальнейшее вспоминалось урывками.

Вспышка — и мы едем на скорой. Макс всё ещё без сознания, у меня кружится голова.

Вспышка — я показываю документы и пытаюсь вспомнить данные Макса, пока его куда-то увезли. Наконец до меня доходит, что можно посмотреть скриншоты в телефоне.

Вспышка — меня осматривают, мне больно. Но говорят, что всё в порядке, просто ссадина. И лёгкое сотрясение мозга. Почему-то мне смешно.

А потом я начинаю рыдать. Громко, судорожно, некрасиво. Мне делают укол, отводят в какую-то палату и я засыпаю…

Всю ночь мне снятся тяжёлые, мучительные сны. В них темно, жарко, плохо и опасно. В них я убегаю, убегаю и никак не могу убежать — ноги ватные и двигаются еле-еле. И непреходящее чувство тревоги.