Приключения медвежонка Паддингтона - Майкл Бонд

— Между прочий, на днях, когда Джонатан и Джуди ещё были в школе, он ходил петь один, — напомнила миссис Браун. — И насобирал, по нынешним временам, немало.

— Два банана, пуговицу и несколько французских франков, — уточнил мистер Браун. — Причём бананы были не первой молодости.

— Ну, голос у него, конечно, не совсем оперный, — вынуждена была признать миссис Браун. — Но он все последние дни репетировал у себя в спальне.

— Вот уж это, представь себе, я и без тебя знаю, — буркнул мистер Браун. — Я прошлой ночью два раза вскакивал с постели. Думал, окаянные коты в саду разбуянились.

Он двинулся было к дверям, потому что знакомая мелодия «Доброго короля Венцеслава» снова огласила окрестности, но тут вдруг лицо его просветлело, точно от какой-то приятной мысли.

— По крайней мере, — проговорил он, — у нас есть надежда получить своё обратно!

Если бы Джонатан, Джуди или Паддингтон услыхали эту фразу, они бы, наверное, сильно расстроились. По счастью, они её не слышали, потому что, во-первых, находились слишком далеко, а во-вторых, были заняты совсем другим.

А именно — подсчётом денег, которые удалось собрать за вечер.

— Шиллинг и четыре с половиной пенса! — горестно подвёл итог Джонатан, направив луч фонарика в картонную коробочку, куда они складывали свои сборы. — Жалкий шиллинг и четыре с половиной пенса!

— Не так уж плохо, если учесть, что нам открыли только в четырёх домах, — возразила Джуди.

— Да не может быть, чтобы никого не было дома! — возмутился Джонатан. — Жалко, что каникулы так поздно начались. Все уже по горло сыты рождественскими песенками, вот в чём беда. Надо нам было начать пораньше.

— Может, лучше говорить, что мы собираем для следующего Рождества? — предложил Паддингтон.

Дело в том, что это была его идея — собрать денег на рождественский праздник в детской больнице, и теперь он чувствовал себя виноватым — ведь это он втянул Джонатана и Джуди в эту затею, тем более нелёгкую, что они твёрдо решили набрать не меньше десяти фунтов.

Джуди ободряюще пожала ему лапу.

— Вряд ли это поможет, — сказала она. — Но ты не огорчайся. Сейчас что-нибудь придумаем. Не бросать же дело на полдороге!

— Может, нам лучше разделиться? — внёс предложение Джонатан. — Соберём в три раза больше…

— Совершенно не обязательно уходить далеко, — добавил он, с лёгкостью угадав мысли сестры. — Лучше вообще не терять друг друга из виду. А Паддингтону дадим фонарик, и он сможет позвать на помощь, если попадёт в переделку.

— Ну давай, — не слишком охотно согласилась Джуди. Она обвела взглядом ближайшие дома. — Я пойду вон в тот, на углу.

— А я, чур, вон в тот, с ёлкой в окне, — вызвался Джонатан. — А ты куда, мишка-медведь?

Паддингтон призадумался, разглядывая одно за другим окрестные здания.

— Пожалуй, я вон в тот, — решился он наконец, махнув лапой в сторону внушительного дома, стоявшего чуть поодаль от остальных, в котором явно вовсю шла весёлая вечеринка.

— Ну, тогда вперёд! — поторопил Джонатан. — Быстрее начнём — быстрее кончим. Встретимся на этом месте через полчаса.

— И не забудь, — напомнила Джуди, — попадёшь в переделку — сразу зови на помощь.

— Сигналь фонариком SOS, — крикнул Джонатан вдогонку Паддингтону. — Три короткие вспышки, три длинные и опять три короткие.

Паддингтон включил и выключил фонарик, чтобы убедиться, что тот работает, и деловито засеменил к парадной двери внушительного дома. Подойдя, он несколько раз прокашлялся и громко постучал. Он был из тех медведей, которые привыкли действовать наверняка, и решил, что, раз в доме стоит такой тарарам, лучше сначала постучать, а потом уже петь, а то, чего доброго, никто не услышит.

Он уже совсем было приготовился затянуть «Слышишь, ангелы поют…» и даже разинул рот, когда дверь внезапно распахнулась и в освещённом проёме показалась какая-то тётенька.

— Наконец-то, слава богу! — воскликнула она. — А я уже начала волноваться.

— Я миссис Смит-Чомли, — добавила она, открывая дверь пошире и пропуская Паддингтона в прихожую.

Паддингтон вежливо приподнял шляпу и шагнул в дом.

— А я Паддингтон Браун, — представился он. — Спасибо большое.

По непонятной причине любезная улыбка, игравшая на лице миссис Смит-Чомли, вдруг начала гаснуть.

— А вам много приходилось подавать? — поинтересовалась она.

— Нет, — честно ответил Паддингтон, с интересом озираясь. — Я скорее, наоборот, больше собираю…

— Вы хотите сказать, что никогда не подавали? — с плохо скрытым раздражением воскликнула миссис Смит-Чомли.

Паддингтон призадумался.

— Вчера, когда мы вылезали из автобуса, я подал миссис Бёрд лапу, — припомнил он.

Миссис Смит-Чомли истерически хихикнула.

— Мистер Бриджес в агентстве сказал, что все крупные специалисты у него уже заняты, — заметила она, глядя сверху вниз на медвежонка. — Но я подумала, что он просто имел в виду… ну, их квалификацию… а не рост… ну, то есть…

Тут она совсем смешалась, однако быстро взяла себя в руки и продолжала, избегая встречаться с медвежонком глазами:

— Ну ладно, хорошо, что они хоть кого-то прислали. Видите ли, у меня сегодня званый ужин и моим гостям давно пора подавать суп. Поэтому ступайте поскорее на кухню и найдите там Владимира. Он уже просто кипит!

— Владимир уже кипит? — с искренним удивлением спросил медвежонок.[40]

— Владимир — повар, — пояснила миссис Смит-Чомли. — И если вы сию же минуту не придёте ему на помощь, боюсь, он зарежет кухонным ножом первого, кто подвернётся под руку. Когда я его видела в последний раз, он выглядел очень свирепо. — Тут она скользнула взглядом по лапам медвежонка. — Дайте мне ваш фонарик. Вряд ли он вам понадобится.

— Нет, если можно, я его сам подержу, — твёрдо сказал Паддингтон. — Может быть, мне придётся подавать сигналы.

— Вам придётся подавать на стол, — твёрдо сказала миссис Смит-Чомли, кинув на него грозный взгляд.

Они зашагали по длинному-длинному коридору; у двери в самом конце миссис Смит-Чомли остановилась и раскрыла сумочку.

— Вот ваши пять фунтов.

— Пять фунтов?!

Паддингтон уставился на новенькую хрустящую бумажку круглыми от удивления глазами.

— Это моя обычная плата, — пояснила миссис Смит-Чомли. — Но я попрошу вас приступить к делу немедленно.

— Спасибо большое, — ошарашено поблагодарил Паддингтон, всё ещё не веря в свою удачу.

Не каждому выпадает счастье получить за рождественские песенки целых пять фунтов даже в канун праздника, поэтому он поспешил спрятать деньги в потайной кармашек чемодана — вдруг миссис Смит-Чомли передумает, когда узнает, что он помнит только первый куплет.

Паддингтон встал в торжественную позу, широко раскрыл рот и, набрав побольше воздуха, со всей мочи завопил «Слышишь, ангелы поют…». Миссис Смит-Чомли вконец побледнела.

— Этого не хватало! — вскричала она, зажимая уши. — И подаёт, и поёт!

Обескураженный Паддингтон смолк на полуноте.

— Может, у меня не совсем правильно получилось, — огорчённо признал он. — Это, наверное, потому, что я медведь…

Миссис Смит-Чомли передернула плечами.

— Это я и так вижу, — прошипела она, открывая дверь в кухню. — Уж я завтра скажу мистеру Бриджесу всё, что про него думаю! Ну а теперь ступайте-ка отрабатывать свои деньги. Мои гости умирают с голоду! — Не дожидаясь ответа, она втолкнула медвежонка в кухню и захлопнула за ним дверь.

— Ага!

Паддингтон так и подскочил: из-за груды кастрюль вдруг выросла белая фигура в высоком поварском колпаке и двинулась прямо на него.

— Ну! Наконец-то вы пришли! Шкорее! Штягивайте пальто и протягивайте руки!

Паддингтон щурился на нестерпимо яркую лампочку и не верил ни своим глазам, ни ушам. Однако не успел он освоиться и сообразить, что к чему, как белоснежный дяденька сдёрнул с него пальто и начал ставить тарелки с супом на его протянутые лапы.

— Шкорее! Шкорее! — покрикивал Владимир, щёлкая пальцами. — Маллиготони[41] ждать не любит!

— Малина тонет? — осторожным шёпотом переспросил Паддингтон, обретя наконец дар речи, но все ещё едва решаясь дышать, чтобы не попадали тарелки.

— Шуп, — коротко пояснил Владимир. — Шуп штынет, а такими короткими лапами много шражу не унешёшь.

Паддингтон несколько раз моргнул, чтобы убедиться, что всё это не сон, потом закрыл глаза, намереваясь сосчитать до десяти, однако не успел он добраться и до трёх, как его вытолкали из кухни и пихнули к дверям, за которыми слышался оживлённый гул голосов.

— Шкорее, — прошипел Владимир, тыча медвежонка кулаком в спину. — Шюда.

Когда Паддингтон вошёл, гул за столом усилился, а некоторые гости даже зааплодировали.