Черная Леди - Майк Резник

— Наверное, шаблонное лицо.

— Вы когда-нибудь видели такое? — спросил я.

Он еще раз изучающе посмотрел на портрет и покачал головой.

— Ни разу, — признался он.

— Маллаки говорил о ней?

— По-вашему, мы старые друзья? — взмолился Хит. — Я его видел всего два раза. Он сказал мне только, что встретил ее где-то на границе.

— Сколько времени они пробыли вместе?

Он пожал плечами.

— Кто знает.

— Я думаю, мне надо поговорить с Маллаки, — сказал я.

— Зачем?

— Чтобы выяснить, действительно ли она существует.

— Я же сказал вам: она была его любовницей.

— Но вы ее никогда не видели.

— Это верно.

— Знаете ли вы кого-нибудь, кто ее видел? — спросил я.

— Нет.

— Может быть, он лгал.

— Какой смысл ему врать? — спросил Хит.

— Я заметил, что люди часто лгут без всякого смысла, — заметил я.

— Тоже верно, — дружелюбно согласился Хит. — Но какое вам дело до того, существовала она или нет?

— Ее портреты возникали на всем протяжении человеческой истории, и часто как изображения мифической героини. Если ее не существует, если своими словами Маллаки хотел сказать, что в силу своей профессии поклоняется богине войны или смерти, тогда у него должен был быть какой-то источник вдохновения, с которого он писал портрет. И если я его найду, то постараюсь купить для Малькольма Аберкромби.

— И он приобретет его, не глядя? — спросил Хит. — Он действительно так ею увлечен?

— Да.

На лице Хита появилось хищное выражение.

— У меня такое впечатление, что из всего этого можно получить приличную прибыль.

— Вы уже получаете из этого прибыль, — подсказал я.

Он одарил меня еще одной обезоруживающей улыбкой.

— Да, конечно, получаю.

— Где сейчас Серджио Маллаки? — спросил я.

— Надеюсь, что на Кванте IX, — сказал Хит. — Позвольте, я позвоню по видеофону нашему общему приятелю и точно выясню.

И он вышел из комнаты. Ожидая его, я несколько минут перелистывал книги в кожаных переплетах на плавающем столике. Две оказались разными изданиями Библии, а третья — перевод Танбликста, великого канфоритского поэта. Его я и читал, когда Хит вернулся.

— Не везет, — объявил он. — Маллаки на одном из миров Внутренней Границы, по имени Ахерон.

— Я не знаком с ним.

— Я тоже. Но осмелюсь предположить, что это на редкость малоприятная планета.

— Почему?

— Потому что Ахерон означает «Ад».

— Вы можете найти его координаты?

— Думаю, что не стоит, — сказал Хит.

— Почему вы так говорите?

— Потому что Маллаки должен был две недели назад вернуться на Шарлемань, — сказал он и замолчал. Потом добавил:

— Учитывая его профессию, это может означать, что он мертв.

— Понятно, — протянул я.

— Вы потемнели, — заметил Хит.

— Цвет отражает мое разочарование.

— Сдаваться еще рано, — сказал Хит. — Я буду каждый день звонить моему приятелю. Вполне возможно, что он появится до того, как вы вернетесь на Дальний Лондон.

Взгляд его упал на книгу в моих руках.

— Вас интересуют стихи? — спросил он.

— Меня интересуют книги, — ответил я.

— Красивые штуки, — согласился он. — Жуткий анахронизм, однако.

Можно было бы держать всю библиотеку Океаны в пузырьковом модуле размером в два раза меньше книги, которую вы держите.

— Без сомнения, — согласился я.

— Но все же иметь их у себя приятно — если позволяют средства.

— Меня удивило, что у вас два экземпляра Библии, — заметил я.

— Да? Почему же?

— Я не хотел вас обидеть, — сказал я, формулируя свое замечание на Дипломатическом Диалекте, — но вас трудно представить штудирующим кодекс моральных принципов своей расы.

Прозвучал веселый смешок.

— Я их не читаю. Я их просто собираю.

— Вы ответили на мой вопрос.

— У вас это здорово получается, Леонардо, — сказал он с восхищением.

— Что?

— Всадить словесный кинжал мне между ребер, и все это в вашей скромной, вкрадчивой манере.

— Уверяю вас, что…

— Избавьте меня от уверений, — прервал он. — Когда я обижусь, то сам скажу.

Я промолчал.

— Расскажите мне еще об этой Черной Леди, — попросил он, когда пауза затянулась. — У нее есть имя?

— Понятия не имею, — ответил я. — Я думал, что вы знаете.

Он покачал головой.

— Маллаки упоминал о ней всего один раз, и сказал только, что она — его любовница.

Он задумался.

— Интересно, как она попала на все картины Аберкромби?

— Я не знаю, — сказал я. — Первоначально я предполагал, что она — воплощение мифической героини, но эта теория опровергнута.

Хит состроил гримасу.

— Мы говорим о ней так, будто ее никогда не существовало, а я знаю точно, что меньше года назад она была жива.

— Это не соответствует истине, — сказал я. — Вы никогда ее не видели. Вы знаете только, что Маллаки заявил, что она его любовница.

— С какой стати он будет мне врать? — настаивал Хит. — Она меня не интересует.

— Но если Маллаки говорил правду, почему она изображена на более чем тридцати произведениях искусства, первому из которых почти восемь тысяч лет? — упирался я.

— Откуда мне знать? — раздраженно ответил он. — Совпадение?

— Вы действительно верите в такие совпадения?

— Нет, — признался он. — Но я верю, что должно быть логическое объяснение, хотя мы его пока не нашли. Может быть…

В этот момент нас прервал тонкий прерывистый звуковой сигнал.

— Что это? — спросил я, вздрогнув.

Хит уже был на ногах.

— Это Джеймс. Сообщает, что мы здесь уже не одни.

— Полиция? — спросил я.

Он кивнул.

— Боюсь, что нам пора уходить, и довольно спешно.

— Но почему? — спросил я. — Если вы, как говорите, законно приобрели картину Маллаки, вам нечего скрывать.

Мое замечание его, кажется, рассмешило.

— Только в этой комнате на виду три книги и более дюжины инопланетных скульптур, которые надо прятать — и вы еще не видели, что у меня в спальне.

Он грустно окинул взглядом свои сокровища.

— Не думаю, что успею собрать их и взять с собой. А жаль.

И решительно направился к двери.

— Ну что ж, — сказал он. — Идемте.

— Почему бы вам просто не переодеться и изменить личность? — спросил я.

— Потому что грим и костюм в квартире на шестом этаже, — ответил он. — Скорей, Леонардо.

— Мне нечего бояться полиции, — ответил я.

— Вы хотите встретиться с Маллаки, не так ли?

— Вы же говорите, что он может быть уже мертв.

— Но может быть и жив.

— Тогда я сам найду его в свое время, — заявил я. — Полицейские мне не враги, а друзья.

— Не зарекайтесь, — сказал Хит. — Вам будет не так-то просто объяснить, почему инопланетянин один находится в квартире с крадеными вещами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});